Глеб Белозерский
Шрифт:
Старый боярин кивнул головой в знак согласия.
– Вопрос решен, - подвел итог Александр Ярославич.
– Ждите сватов, ярославцы.
– Когда покажете нам жениха?
– спросила княгиня.
– Договоримся во время сватовства, - ответил Борис. Он знал, что Федор Ростиславович жил в последнее время у одного из своих братьев, так и не договорившись с ними о выделении ему удела в Смоленской земле.
…Перед отъездом в свой стольный град Владимир Александр Ярославич собрал всех князей, находившихся в ту пору в Ростове, и обратился к ним с вопросом:
– Поведайте мне, други, что больше всего тревожит
– Баскаки, - почти в один голос ответили князья. Угличский князь Андрей Владимирович даже не воздержался от непотребных слов в адрес ханских людей. Перебивая друг друга, князья приводили случаи бесчинств и злоупотреблений. Ханские люди не ограничивались сбором предписанной ордынскими властями десятины, а всячески приумножали поборы в свою пользу. Нередко десятина удваивалась или утраивалась.
– Опасное положение складывается, - произнес Борис Василькович.
– Народ негодует, возмущается поборами. Он смотрит на баскака как лютого врага, грабителя. Не дай Бог, начнется избиение ханских людей. Не удержать тогда людского гнева.
– Не удержать, - согласились братья Владимировичи.
– И у нас на Муромской земле кипят страсти, - сказал, вздыхая, Ярослав Святославич.
– Приходит баскак в село за данью, жители покидают жилища, угоняют скот, прячутся по лесам.
– Все это может обернуться для нас тяжелым исходом. Бывало уже такое, - мрачно сказал Борис.
– Где видите выход, князья?
– спросил Александр Ярославич.
– Вижу на сей вопрос лишь один ответ, - ответил Глеб Василькович.
– Пусть хан удалит всех баскаков и отдаст право собирать десятину в руки самих князей.
– Согласен, - поддержал Глеба Борис.
– Легко сказать - удалить баскаков, - высказал сомнение Андрей Угличский.
– Для ханских людей - это золотая жила. Возможность безнаказанно грабить русичей и обогащаться.
– Васильковичи правы, - убежденно произнес Александр Ярославич.
– Вся Золотая Орда держится за счет грабежа покоренных народов. На сегодняшний день мы должны пытаться сдерживать этот грабеж. А где выход? Князь Глеб Василькович нам правильно подсказал. Повтори, Глебушка.
– Переложить сбор дани на плечи князей без участия ханских людей, - сказал Глеб.
– Это принесло бы некоторое облегчение русичам, избавило бы от произвола баскаков, смягчило бы недовольство.
– Считайте, други мои, что белозерский князь высказал и мои мысли, - сказал Александр Ярославич.
– Но согласится ли Берке на отмену баскачества, - усомнился Андрей Угличский.
– Не знаю, - ответил великий князь.
– Неисповедимы ханские намерения. Но убедить Берке я попробую. Под лежачий камень, как говорят, вода не течет. Но та же вода капля за каплей камень точит.
– Бог тебе в помощь, - проникновенно сказал Борис.
– Убедить хана все же попробую, - повторил Невский.
– Пока что хан ко мне хорошо относится. Всегда выслушивает, не прерывая: не со всеми он таков. Приведу ему свои доводы. Прямо так и скажу - большинство баскаков раздражают население. Если вспыхнет взрыв народного возмущения, польется кровь, и это будет не нужно ни тебе, хану, ни нам, князьям. Дай нам в руки право сбора десятины, отзови баскаков, и возмущения подутихнут. Если же все оставить по-старому, не избежать кровопролития. Придется тебе, хан, посылать на Русь войска. А из похода не все воины возвращаются живыми. Надо ли это тебе? Опустошенная Русь принесет тебе меньше доходов, чем Русь мирная.
– Разумно рассуждаешь, - произнес уважительно муромский князь. Угличский Андрей опять засомневался:
– Поддастся ли увещеваниям Берке?
– Может и не поддаться. Он стареет и стал большим тугодумом. Быстрых решений не принимает. Но повлиять на него постараюсь. Не при Берке, так при его преемниках мы добьемся отмены баскачества.
Заговорили о другом. Александр Ярославич поделился известием из Киева. Посланцы главы русской православной церкви, киевского митрополита, посетили Золотую Орду и встречались с Берке. Хан вроде бы склоняется к тому, чтобы дать согласие на открытие в Сарай-Берке епархии и на строительство храма. Встречая посланцев митрополита, хан опять говорил о своей веротерпимости. Однако срока открытия епархии пока не установил: все ограничилось общими разговорами.
– Что еще вас волнует, князья, - обратился Александр Ярославич к собеседникам и, не дождавшись ответа, продолжал:
– Хан имеет обыкновение вызывать русских князей в Орду и принуждает их участвовать в своих походах против других народов. Обычно требует прибыть с военной дружиной.
– Знамо, - отозвался муромский князь. Ему пришлось участвовать в одном из ханских походов.
– Нужно ли такое участие русичам?
– продолжал Александр Ярославич.
– Нужно ли скрещивать мечи с народами, которые никогда не были твоими врагами? Ведь каждый такой поход будет стоить нам людских жертв.
– Коли ты можешь повлиять на Берке, убеди его избавить нас от участия в походах ордынцев, - сказал Глеб, перебивая Невского.
– Опередил ты меня, - укоризненно ответил Александр Ярославич.
– Да, буду просить, убеждать хана, чтоб не принуждал русичей участвовать в походах и военных действиях против других народов.
…Отъезжающего Александра Ярославича во Владимир провожали собравшиеся в. Ростове князья, владыка Кирилл и все население города. В глазах народа великий князь Александр, победитель шведов и немцев, умевший ладить с ханом и не раз предотвращавший ордынские карательные походы, был воплощением героизма и мудрости. Владыка распорядился, чтобы великого князя провожали под колокольный звон. Он благословил Невского не традиционно, а обнял и расцеловал.
Вереница всадников, во главе которой скакал на белом жеребце сам великий князь, миновала городские ворота и вытянулась цепочкой по дороге. Лишь когда всадники скрылись из виду, ростовчане стали расходиться. По знаку Кирилла смолкли колокола собора и других городских церквей.
Вслед за Александром Ярославичем стали разъезжаться и участники его чествования. Первыми покинули Ростов двоюродные братья Васильковичей угличские князья Андрей и Роман Владимировичи. Ростов связывала с Угличем не ахти какая протяженная дорога по обжитой местности. Вслед за ними отбыла княгиня-мать Ксения с дядюшкой и небольшой свитой. Их водный путь до Ярославля был также коротким. Последним покинул Ростов муромский князь Ярослав Святославич, тесть Бориса Васильковича. Он пожелал провести несколько дней с дочерью Марьей, ростовской княгиней и малыми внучатами. Он очень сожалел, что единственным его чадом была дочь.