Глинглокский лев. (Трилогия)
Шрифт:
В глазах Дайлина появилось понимание:
А Рустам…
А Рустам мало того что не забывает, — с горечью произнес Гарт, — он их запоминает. Черт, он их запоминает. И когда-нибудь это разорвет ему сердце. Поэтому этого-то и нельзя делать, нельзя запоминать. Но знаешь что?
— Что?
— Будь я проклят, но я горжусь тем, что он это делает. Я переживаю за него и горжусь одновременно. Потому что не у каждого на такое хватит мужества.
Рустам тем временем дошел до конца ряда, не упустив никого и никого не забыв. Последним в скорбном ряду плечом к плечу со своими сержантами лежал унтер-офицер Паргленд.
Бывший городской стражник приехал в Лондейл и нашел свою смерть в первом же бою. Черты его лица
— Ромаль, — едва слышно прошептал Рустам, обращаясь не только к нему, но и к двум его землякам-сержантам. — Я никогда не был в этом городе и даже не знаю толком, где он находится. Но если меня когда-нибудь о нем спросят, я скажу, что это очень хороший город, в котором рождаются настоящие мужчины. И я горжусь, что мне выпала возможность сражаться рядом с ними. Спасибо за службу, ребята, и простите, если что было не так. Простите и прощайте…
Рустам повернулся лицом к уходящему в темноту длинному ряду своих погибших бойцов и вскинул кулак, отдавая им честь.
Причудлива наша жизнь, невольно подумалось ему в эти минуты. Причудлива и многогранна. Ведь еще месяц назад он даже не знал об их существовании. А еще год назад его здесь и вовсе не было. Он жил в красивом спокойном городе, в поднимающейся на ноги мирной стране. В мире, где мечи и стрелы превратились в исторические экспонаты, а победы в войнах перестали зависеть от силы духа и стали достоянием техники. Он жил спокойной городской жизнью, продавал компьютеры и играл в компьютерные игры. Гулял с девушками и пил с приятелями пиво с креветками по субботам. Беззаботно, безопасно и по-своему приятно пролетало время.
Где сейчас все это? Где город Алматы и страна Казахстан, бывшая республика великой империи? Где вообще крутится этот беспокойный шарик по имени ЗЕМЛЯ? Что там сейчас творится?
Он не знал. Да и знать не хотел по большому счету. Все, что его волновало раньше, поблекло и отошло на второй план перед мертвыми телами его людей. Их смерть не его вина, черт возьми! Они знали, на что шли, но это были его люди, и он хотел их запомнить, запомнить навсегда… и проститься.
Дзинь! — дорогая фарфоровая ваза, ударившись о твердую землю, разлетелась на мелкие осколки. Бумс! — последовал за ней тяжелый глиняный кувшин, и благородное аркское вино разбрызгалось по земле, подобно эльфийской крови на этих проклятых Неиклотом стенах.
Герцог Эландриэль разбушевался не на шутку. Его генералы и бароны застыли в герцогском шатре немыми каменными изваяниями, молясь про себя, чтобы буря обошла их стороной.
— Шесть тысяч за четыре дня! — кричал герцог, круша посуду и хлеща своих генералов по щекам. — Шесть тысяч моих славных эльфийских лучников! И всего за четыре дня! А этот город по-прежнему стоит как ни в чем не бывало! И жалкие людишки с его стен насмехаются надо мной! Надо мной! Над герцогом Аркским!
Перед высоким, обвешанным многочисленными наградами эльфом герцог остановился.
— Риталь! Мой храбрый, верный Риталь! — Голос герцога был полон яда. — Ты был прекрасен на Мальве. Ты был велик! И я по достоинству оценил твою доблесть, сделав тебя графом Норфолдским. А ведь ты не был до этого даже бароном. Это я тебя возвеличил! — Герцог в бешенстве искривил губы и отвесил бледному Риталю две полновесные пощечины. — Я допустил ошибку, Риталь! Я слишком рано в тебя поверил. Ты размяк! Ты растерял всю свою храбрость и весь свой ум. А твои бесстрашные лучники превратились в зажравшихся свиней. И это твоя вина! Это вина всех вас! Бездари…
Герцог сел на золотой трон в центре шатра и закрыл лицо ладонями. Генералы переглянулись.
— Ваше высочество, — осторожно начал оправдываться униженный Риталь, — мы дрались как звери, клянусь именем Неиклота, нашего светлого бога. А храбрые аркские лучники не утратили своего бесстрашия, они, как и прежде, готовы умереть за вас, готовы умереть за своего герцога. И шесть тысяч их жизней тому свидетельство. Но их обманули, мой светлый герцог, их завлекли в ловушку, и только поэтому они погибли, а этот город все еще принадлежит людям.
Герцог убрал ладони от лица и с проснувшимся интересом посмотрел на своего любимого генерала.
— И кто же это сделал? — вкрадчиво спросил он.
Риталь еще больше побледнел, и на его щеках отчетливо проступили красные следы герцогских пощечин. Его повелитель сейчас был похож на ядовитую змею, притихшую перед нанесением смертельного удара.
— Так кто же обманул моих лучников, — повторил герцог свой вопрос, — кто виноват в нашем поражении?
Риталь поднял на него преданный взгляд и твердо ответил:
— Разведка, ваше высочество.
Брови герцога удивленно поднялись, а барон Винроэль, глава тайной герцогской полиции, одарил молодого генерала взглядом, полным ненависти и угрозы.
Но остальным генералам мысль Риталя понравилась, и они одобрительно зашумели.
Тихо! — оборвал их герцог и потребовал: — Риталь, объяснись.
С радостью, ваше высочество. — Чутье, присущее фаворитам, подсказало молодому генералу, что буря пронеслась над его головой и готова обрушиться на другого, и это добавило его словам уверенности. — Лондейл прекрасно укреплен. Следует признать, что люди хорошо потрудились и исправили свои прежние ошибки. — Риталь бросил взволнованный взгляд на герцога — не переборщил ли он, восхваляя противника? Но герцог качнул головой, подтверждая, что он согласен с его мнением. Убедившись, что он на верном пути, Риталь продолжил объяснения: — Стену укрепили, вырыли ров и даже возвели новые башни. Но все это встречалось у нас на пути и раньше и не могло послужить нашим полкам помехой. Если бы не одно «но»… — Генерал сделал драматическую паузу, перевел взгляд на барона Винроэля и безжалостно продолжил: — Нас ввели в заблуждение, пообещав, что защищать эти стены будет необученное быдло. Ополченцы и коронные полки, собранные наспех из сиволапых крестьян и криворуких горожан. Да, нас ввели в заблуждение, и мы пошли на стены без хорошей подготовки, без правильной осады, с одними только штурмовыми лестницами в руках. И нарвались на мощное сопротивление хорошо обученных и оснащенных солдат. Нарвались на стену, усеянную тысячами арбалетов, нарвались на башни, усиленные десятками баллист, нарвались на копья и топоры профессиональной пехоты. Но Неиклот свидетель, мы не посрамили чести нашего герцога! Армия захлебнулась кровью, но не опозорила ваше имя, ваше высочество. Нет, армия сделала ради него все, что в силах эльфийских. И даже больше, ибо армия заплатила жизнями за ошибки других. Я не хочу ни в чем обвинять барона Винроэля, но, если бы его эльфы дали нам верную информацию изначально, мы бы посоветовали вам, ваше высочество, не пытаться штурмовать город с ходу, теряя жизни преданных вам лучников. А сокрушить его с помощью правильной осады, поставить на колени по всем правилам воинского искусства и в очередной раз на весь мир возвеличить силу аркского оружия и ваше имя.
— Ваше высочество! — вскричал барон Винроэль.
Но герцог Аркский остановил его гневным взмахом ладони, и барону пришлось замолчать, лелея в душе мысль о страшной мести молодому выскочке.
— Ты думаешь, это было предательство? — спросил герцог у своего любимца.
Соблазн сокрушить барона был велик, но Риталь хорошо знал своего герцога, поэтому ответил без раздумья:
— Нет, ваше высочество. Я не сомневаюсь в преданности тайной полиции и ее главы. Я всего лишь сомневаюсь в их компетентности. Ведь они позволили людям перехитрить их, придав профессиональным солдатам вид ополченцев и желторотых новобранцев.