Глобалия
Шрифт:
Он был невысок ростом, но его сухопарая, сутуловатая фигура, гневно блестящие черные глаза, острая бородка, как у отца, которого он почти не знал, написанные на лице возмущение и ярость придавали ему посреди всеобщего хаоса, царившего на месте катастрофы, нечто комическое или трагическое, в зависимости от обстоятельств, но, так или иначе, театральное.
Он настолько органично смотрелся на фоне этой драмы, что выглядел одним из ее участников. И в конце концов стал таковым.
Анрик любил сочетание белого и красного, и так вышло, что в тот день на нем был костюм, напоминавший форму спасателей. В суматохе один из них
И его тут же без всяких церемоний отправили на подмогу группам, курсировавшим от места трагедии к машинам скорой помощи, которые дожидались поодаль с включенными маячками. В каждой группе было по три человека: пострадавшего вел фельдшер, а над ними нависал психолог. Он выслушивал жалобы обоих: и раненого, и врача — и должен был помогать им в реальном времени преодолевать травму, которую один из них пережил на собственном опыте, а другой наблюдал со стороны. Как только пострадавший оказывался в машине скорой помощи, а иногда и еще раньше, его срочно готовили к оказанию первой помощи. Тех, кто был в сознании и мог держать ручку, заставляли подписывать документ, заранее освобождавший врачей от ответственности за все их действия. Если же раненый находился в тяжелом состоянии, приходилось в спешке выяснять координаты родных, чтобы связаться с ними.
Эвакуируя пострадавших, Анрик смог достаточно близко подойти к взорвавшейся машине, чтобы как следует ее рассмотреть. Это было довольно старая модель с обычным ядерным мотором небольшой мощности.
Сидения сгорели, но кое-где виднелись нетронутые куски красной обшивки. Любопытнее всего ему показалась прямоугольная вмятина на крыше, как будто на этом месте была приделана какая-то табличка или знак, одним словом некий предмет. Причем, судя по всему, его не сорвало взрывом. Он явно был снят заранее, потому что от него не осталось никаких обломков или обрывков.
Первой жертвой теракта, которую Анрик помогал эвакуировать, была тяжело раненная женщина. Весь правый бок у нее был залит кровью. Ее отшвырнуло взрывной волной, она ударилась о стальной столб и наверняка сломала плечо или руку. Женщина умоляла врача дать ей обезболивающее. Тот ответил, что может только диагностировать травмы, но не имеет права ничего предпринимать, пока она не подпишет бумагу об освобождении от ответственности. Анрик, хоть и обращался с пострадавшей очень бережно, получил свою долю незаслуженных проклятий, которые женщина, вне себя от потрясения и боли, обрушила на врача, а заодно и на весь род человеческий.
От второго раненого тоже мало что удалось узнать. По другую сторону стены, у которой разорвалась бомба, находился салон компьютерных игр. Когда мужчину извлекли из-под обломков, на нем еще был шлем и сенсорные перчатки, позволявшие передвигаться в виртуальном мире. Взрыв произошел как раз в тот момент, когда игрок только что истратил свою третью жизнь в битве с гуарфами и хорблютами. Пока Анрик вел его к машине, он все еще пытался понять, какое из этих кровожадных чудовищ
Прежде чем в третий раз отправиться к эпицентру взрыва, Анрик осторожно огляделся по сторонам. Неразбериха постепенно сходила на нет. Все чаще можно было заметить офицеров Социальной безопасности, патрулировавших район. Молодой, с острой бородкой и вызывающим видом, Анрик рано или поздно привлек бы к себе внимание. Но в то же время увиденного явно не хватило бы для хорошей статьи.
Он решил сделать еще одну, последнюю вылазку. И тут ему улыбнулась удача.
Вдоль стены торгового центра бегал один из спасателей и что-то кричал. Анрик не обращал на него внимания, пока не понял, что тот выкрикивает его номер. Когда он приблизился, спасатель пальцем указал ему еще одного пострадавшего, нуждавшегося в срочной помощи.
— Свободных психологов пока нет. Иди ты один, а я скоро пришлю кого-нибудь на подмогу.
Пострадавший оказался представительным мужчиной, который издалека казался довольно молодым. Но, подойдя поближе, Анрик заметил, что корни волос у него седые, а лицо изрезано тонкими шрамами от пластических операций. Когда взорвалась бомба, мужчина упал и потерял сознание, но угол здания послужил ему защитой, так что он, похоже, не был ранен. Теперь он медленно приходил в себя, потирая шею и удивленно оглядываясь по сторонам. Окончательно придя в сознание, мужчина взглянул на свой разбитый мобильный.
— Который час? — спросил он.
— Шесть часов пять минут, — ответил Анрик, изо всех сил стараясь излучать приличествующие его роли уверенность и дружелюбие.
— Господи Боже! — сокрушенно пробормотал мужчина.
Анрик сказал, чтобы тот не волновался и следовал за ним к машине скорой помощи. Но пострадавший, казалось, не слышал его, погруженный в свои мысли. Уставившись куда-то в пустоту, он тихо спросил:
— Вы видели тех двоих?
— Каких двоих? — отозвался Анрик, навострив слух.
— Ну тех, которые взорвали машину. Странные типы...
— Что-о?! — воскликнул Анрик.
И тут же пожалел о такой бурной реакции, потому что мужчина сразу очнулся.
— Вы кто? — закричал он и отпрянул.
— Не бойтесь, — стал вкрадчиво уговаривать его Анрик, пытаясь исправить свою ошибку, — Я отведу вас к скорой помощи.
— К скорой помощи? Ни в коем случае. Я в полном порядке. Пустите меня.
Анрик смотрел на него с возрастающим интересом. То, что мужчина так старался поскорее уйти, подтверждало: ему есть что скрывать. Для журналиста это означало: ему есть что рассказать.
Тут, как на грех, к ним со скучающим видом присоединился тучный, обрюзгший психолог.
— Пострадавшим часто кажется, что с ними все в порядке, — вмешался он, — Но это ни о чем не говорит, это всего лишь защитная реакция психики.
— Пустите меня, говорю вам, — настаивал мужчина.
Он был широк в плечах, и удержать его оказалось непросто. Впрочем, может быть, они бы и взяли верх, но тут их внимание отвлекло неожиданное происшествие. Никто не заметил, что огромный светящийся экран, установленный на крыше торгового центра, тоже пострадал от взрыва. Он долго раскачивался и в конце концов рухнул на парковку, сорванный сильным порывом ветра. Все решили, что взорвалась еще одна бомба. Спасатели, пострадавшие, офицеры Социальной безопасности и зеваки с криками бросились кто куда.