Глобальные фальсификации и аферы на службе «хозяев денег». «Глобальное потепление», «истощение озонового слоя», «СПИД», «перенаселение Земли», «пандемия коронавируса» и другие

Катасонов Валентин Юрьевич

Что скрывается за климатической интригой?

С тех пор, как в конце 1960-х гг. был создан Римский клуб, проблемы окружающей среды и глобальных климатических изменений вошли в повестку дня многих международных форумов и включены в программы ООН и других международных организаций. Увы, за наигранной озабоченностью политиков глобальными экологическими и климатическими проблемами чаще всего скрывались и скрываются интересы различных олигархических кланов. Различные широковещательные программы и проекты ООН и других международных организаций в области охраны окружающей среды и стабилизации климата становятся инструментами продвижения интересов тех или иных групп бизнеса и финансовой олигархии.

Тема климатических изменений на нашей планете неразрывно связана с вопросами развития современной энергетики. Эта энергетика стала складываться в эпоху промышленной революции в Англии в конце XVIII – начале XIX вв. Ее основа – каменный

уголь. Начиная со второй половины XIX века каменный уголь стал дополняться нефтью, а в XX веке важной составляющей энергобалансов многих стран стал также природный газ. На протяжении последних двух веков очень высокими темпами росла энерговооруженность производства и всех других сфер экономики, включая сферу жилищно-коммунального хозяйства. После Второй мировой войны в дополнение к ископаемым энергоносителям стала использоваться атомная энергия, а также возобновляемые источники (ветровая, солнечная, геотермальная и др.). Несмотря на то, что сегодня имеется большое количество альтернатив углеродной и углеводородной энергетике, ископаемое топливо остается основой мирового энергобаланса (на него, по оценкам Международного энергетического агентства, в конце прошлого десятилетия приходилось около 80 процентов всех источников энергии). Не буду сейчас погружаться в технические детали проблемы. В 90-е годы я работал в проекте Всемирного банка по управлению окружающей средой для России и знакомился со многими интересными видами альтернативных источников энергии. Им не давался «зеленый свет» несмотря на их дешевизну и экологичность. О «зеленой энергетике» было много разговоров, но практически мало что делалось. Со временем мне стало понятно, что «красный свет» альтернативной энергетике включили лоббисты нефтяного бизнеса. Прежде всего, тех компаний, которые еще в начале 1970-х годов называли международным нефтяным картелем, или «Семью Сестрами». В состав группы входили: British Petroleum, Exxon, Gulf Oil, Mobil, Royal Dutch Shell, Chevron и Texaco. Как видим, из «Семи Сестер» пять были приписаны к Соединенным Штатам и находились под прямым или косвенным контролем клана Рокфеллеров.

В начале 70-х годов прошлого столетия члены «Семи Сестер» контролировали 85 % мировых запасов нефти. В 1973 году наступил их «звездный час»: «хозяевами денег» был спровоцирован так называемый «энергетический кризис», когда цены на «черное золото» в течение нескольких месяцев выросли в четыре раза. Замечу, что в предыдущее столетие на рынке нефти время от времени возникали некоторые колебания цен, но на больших отрезках времени цены демонстрировали удивительную стабильность. А тут возник самый настоящий нефтедолларовый «дождь», который несказанно обогатил Рокфеллеров и примыкавших к ним иных хозяев нефтяного бизнеса. Последующие четыре с лишним десятилетия были «золотым веком» нефтяного бизнеса. Это была эпоха нефтедолларового стандарта, когда интересы «хозяев нефти» и «хозяев денег» (главных акционеров ФРС США) совпадали, происходило их сращивание и взаимное переплетение.

При этом вывески отдельных «нефтяных сестер» менялись, а сам нефтяной картель благоразумно ушел в тень. Он стал прикрываться вывеской ОПЕК, который стал фактически «двойником» настоящего нефтяного картеля. Рокфеллеры напрямую или через чиновников Вашингтона договаривались о планах и действиях отдельных стран-членов ОПЕК. Главными бенефициарами координационных действий ОПЕК были (и пока еще остаются) Рокфеллеры – как акционеры американских нефтяных монополий и как главные (на сегодняшний день) акционеры Федеральной резервной системы США (нефтедоллары, получаемые странами ОПЕК, размещаются на счетах американских банков).

За четыре с лишним десятилетия в мире возникла нефтяная супермонополия во главе с Рокфеллерами, которая потеснила в мировой экономике другие группы интересов, представляющих обрабатывающую промышленность и сферу услуг. Мировая экономика носит название «рыночной», а в чисто рыночной экономике, которая не производит, а перераспределяет, действует железный закон сохранения богатства: если у одних оно возрастает, значит, у других оно на такую же величину уменьшается. Высокие цены на энергию, создаваемую на основе углеводородного топлива, неизбежно ослабляют всех, кто находится за пределами нефтяной супермонополии.

Защитной реакцией остального бизнеса стала теория «парникового эффекта». Мол, выбросы углекислого газа, создаваемые углеродной и углеводородной энергетикой, повышают его концентрацию в атмосфере Земли и постепенно разогревают ее. Некоторые авторы подхватили эту мысль и стали рисовать апокалиптические картины «теплового удара», от которого погибнет все человечество. Не хочу погружать читателя в детали этой полубредовой идеи. В ней все шито белыми нитками. Например, авторы почему-то абстрагируются от факта, что мировой океан поглощал и продолжает поглощать гигантские количества углекислого газа, восстанавливая первоначальный химический баланс атмосферы. Аккуратно обходится стороной такой факт, что выбросы углекислого газа при крупных извержениях

вулканов многократно превышают техногенные выбросы. Так, извержение Везувия, изображенное на картине Брюллова «Последний день Помпеи», эквивалентно годовому выбросу СО₂ всей современной американской экономики, однако это не привело к тепловой смерти человечества. И т. д.

Имеются реальные угрозы окружающей среде и климату, но они обсуждаются лишь в узких кругах специалистов. Тема таких реальных угроз выходит за рамки данной статьи. Отмечу лишь, что финансовая и политическая элита в своей безумной борьбе за мировое господство готова пожертвовать и окружающей средой, и климатом, и миллионами (даже миллиардами) человеческих жизней. Лишь один пример – ведущиеся в США разработки геофизического оружия. Сколько было принято в ООН и других международных организациях деклараций, сколько было подписано конвенций против разработки такого оружия, а оно продолжает создаваться и совершенствоваться! Контролировать его создание крайне сложно. Сложно порой даже доказать факт его использования (внешне все выглядит как стихийная природная катастрофа).

Зачем же мировой элите нужны надуманные теории и гипотезы типа теории «парникового эффекта»? – Они необходимы для того, чтобы создавать в мире атмосферу страха (информационно-психологический терроризм) и бороться за экономический передел мира между отдельными группами мировой олигархии.

До поры до времени клан Рокфеллеров достаточно «толерантно» относился к «климатическим играм», которые велись в ООН и других международных организациях. Потому, что эти игры не накладывали строгих юридических и финансовых обязательств на нефтяной бизнес. Сколько было конференций и форумов, посвященных, например, введению мирового налога на выбросы углекислого газа за последние три десятилетия, а его на сегодняшний день так и нет! В некоторых случаях Рокфеллеры даже поддерживали идею «парникового эффекта». Например, в 1990-е годы в Россию пришли западные консультанты и эксперты и стали говорить, что наша экономика имеет «низкую энергетическую эффективность» и «избыточные» выбросы парниковых газов. Помню, что «углеродный» аргумент (избыточные выбросы СО₂) постоянно исходил от наших западных «партнеров», требовавших закрытия отечественных предприятий (особенно относящихся к тяжелой промышленности, где, по определению, энергоемкость производства намного выше средней).

Но вот в декабре 2015 года в Париже была проведена международная конференция по вопросам климата. Говорят, что это была крупнейшая в послевоенной истории международная встреча (по числу участников и представленных ими стран). Не вдаваясь в детальное описание этого грандиозного форума, скажу, что на нем удалось подписать Парижское соглашение по климату. Это глобальное климатическое соглашение было подписано 194 странами. Оно определяет мировой план действий по сдерживанию глобального потепления. Среди подписантов документа были США и Китай, на которые приходится более 40 процентов мировой эмиссии углекислого газа. [8] При этом объем эмиссии в 2015 году составил в ведущих странах мира (млрд килотонн газа): Китай 10,6; США – 5,2; Индия – 2,5; Россия – 1,8; Япония – 1,3; Германия – 0,8. [9] Администрация тогдашнего президента США Барака Обамы исходила из того, что Америка будет постепенно переходить в состояние постиндустриального общества, экономика которого будет все менее зависеть от ископаемого топлива. При Обаме постоянного говорили о планах перехода к «цифровой экономике», энергетические потребности которой будут обеспечиваться преимущественно за счет альтернативных, воспроизводимых источников («зеленая энергетика»). Согласно договору, США обязались сократить к 2025 году уровень выбросов на 26–28 % по сравнению с показателями 10-летней давности.

8

http://data.worldbank.org/indicator/EN.ATM.CO2E.PC

9

http://edgar.jrc.ec.europa.eu/overview.php?v=CO2ts1990-2015&sort=des9

Планы постиндустриального общества советников Обамы и требования Парижского соглашения по климату идут вразрез с планами нового президента США Дональда Трампа. Он обещал американскому народу восстановление американской промышленности. Он обещал американским нефтепромышленникам расконсервировать находящиеся на территории страны месторождения «черного золота», которые были «запечатаны» экологическими активистами и политиками. Он обещал вернуть Америке статус мировой нефтяной державы, которая будет обеспечивать потребности в энергии не только американской экономики, но и экономик всех других стран мира (включая китайскую). Еще в ходе своей предвыборной кампании Трамп настойчиво повторял: в случае прихода в Белый дом он потребует немедленного выхода из Парижского соглашения по климату.