Глубина в небе (авторский сборник)
Шрифт:
— У тебя же было двадцать лет на ее изучение.
Анне сдвинула брови:
— Поведение ансамбля исключительно сложно, есть нерешенные вопросы на физическом уровне. Дайте мне еще три-четыре года.
Он взглянул на Ритсера:
— Твое мнение?
Младший вахтмастер осклабился:
— Мы это уже столько раз слышали, сэр. Тринли полезен, мы его крепко за задницу держим. Он пройдоха, но он наш пройдоха.
И то правда. Оставаясь на стороне Аврала, Тринли получал многое, а случись Чжэн Хэ узнать о его неприглядном прошлом, терял куда больше. Вахта шла за вахтой, старика подвергали всем тестам Нау, и он неизменно проходил их, принося все больше пользы. В ретроспективе… он всегда оказывался как раз настолько полезен, насколько нужно было. Гм, это, конечно, довольно сильная улика против него. «Ах ты ж Зараза!»
— Ладно, Ритсер, вы с Анне устройте так, чтобы Тринли с Винем можно было в любой момент в морозилку засунуть. Чжау Синя придется оставить в живых, что бы ни случилось, но у нас есть Рита.
— А как насчет Киви Лизолет, сэр? — Ритсер задал этот вопрос с непроницаемым выражением лица, но вахтмастер знал, что внутренне Брюгель ухмыляется.
— А, это?.. Уверен, Киви догадается: до разрешения кризиса нам придется ей несколько раз мозги прочистить. — Впрочем, при известном везении она будет полезна до самого конца. — Так. Это наши особые случаи, но и всем остальным не составит труда докопаться до правды, если мы допустим ошибку. Высший приоритет надзору и готовности подавить мятеж. — Нау кивнул вице-вахтмастеру. — Весь следующий год придется работать не покладая рук. Коробейники — народ компетентный и ответственный. До начала затеи они нужны нам все, а некоторые пригодятся и после. Единственный перерыв можно сделать на время самой операции. В этом случае пускай остаются наблюдателями.
— А потом скормим им сказочки про наши благородные усилия по ограничению геноцида. — Ритсер ухмыльнулся, перспектива эта явно вдохновила его. — Мне нравится.
Они согласовали общий план. Неотвязники-стратеги с Анне доработают детали. Ритсер прав: это будет сложнее мокрухи с Дьемом. С другой стороны, может, и не понадобится поддерживать иллюзию после завоевания. Взяв под контроль Арахну, Нау получит шанс выбрать лучших пауков и Чжэн Хэ, лучших в двух мирах, а остальных — отбросить. Желанный прохладный оазис в конце долгого-предолгого пути.
И вновь спустилась Тьма. Хранкнер почти физически ощущал, как тяготит его вес традиций. Для традов — а в глубине своей он всегда оставался традом — то было время родиться и время умереть; реальность они измеряли циклами. А величайшим был солнечный цикл.
Хранкнер жил под двумя солнцами. Он был уже старым паучарой. Последнее Сошествие Мрака выпало на его молодость. Тогда бушевала мировая война, и не ясно было, уцелеет ли его страна вообще. А в этот раз? Меньшие войны по всей планете. Но большой войны пока не случилось. Если она все-таки грянет, Хранкнер понесет частичную ответственность. А если нет — что ж, ему нравилось думать, что и к этому он окажется причастен.
В любом случае прежние циклы разрушены навеки. Хранкнер кивнул капралу, придержавшему для него дверь. Вышел на тронутые инеем булыжники. Он носил толстые сапоги, теплую одежду и нарукавники. Холод покусывал кончики его рук и обжигал дыхательные пути даже при включенной грелке. Холмы близ Принстона прикрывали город от самых суровых снегов; это обстоятельство вкупе с наличием высокой набережной — вот причины того, что город возрождался в каждом цикле. Но сейчас было уже далеко за полдень летнего дня, а приходилось кропотливо выискивать в небе тусклый солнечный диск. Мир миновал мягкую нежность Лет Увядания, миновал даже Раннюю Тьму. И оказался на грани температурного коллапса, когда слабеющие бури все кружат и кружат по планете, выжимая из воздуха последние капли воды, — чтобы открыть дорогу временам куда более холодным, поре окончательной неподвижности.
В предыдущих поколениях все, кроме военных, уже покоились бы в своих глубинах. Даже в собственном поколении Хранкнера, в Великую Войну, лишь несгибаемые саперы еще сражались так глубоко во Тьме. На этот раз… о, на сей раз солдат вокруг было много. Хранкнера снабдили военным эскортом. Даже охрана Андерхиллова дома носила форму. И то были не сторожа, охраняющие дом от мародерства, обычного в конце цикла. Принстон так и кишел народом. Новые обители Тьмы оказались переполнены. Аннерби еще не видел город таким оживленным.
И в каком настроении? Страх на грани паники, дикий энтузиазм, зачастую обе эти эмоции — у одной и той же личности. Деловая активность переживала взлет. Всего два дня назад «Программы преуспеяния» купили контрольный пакет акций Принстонского банка. Несомненно, этот хапок истощил финансовые резервы программ и погрузил их в дела бизнеса, о сути которого кодеры понятия не имеют. Безумная авантюра — и вполне в духе времени.
Охранники Хранкнера вынужденно расталкивали в стороны зевак у входа в Дом на Холме. Даже в границах владений суетились репортеры; их маленькие четырехцветные камеры тянулись к нему, свисая с наполненных гелием воздушных шаров. Они не могли знать, кто такой Хранкнер, но видели, куда он направляется, и заметили группу эскорта.
— Сэр, не могли бы вы сообщить…
— Пригрозил ли Саутленд упреждающим ударом? — Этот дернул за веревочку воздушного шара и подтащил камеру так, что она зависла почти над глазами Хранкнера.
Аннерби воздел передние лапы в тщательном пожатии плечами:
— Откуда мне знать? Я всего лишь сержантишка.
Фактически он и оставался сержантом, хотя ранг этот не имел особого смысла. Аннерби стал одним из тех паучар без звания, под чью дудку плясали все военные чинуши. В молодости он таких знавал. Они казались ему далекими, как сам Король. Теперь… теперь он был так занят, что даже время визита к другу приходилось рассчитывать до минуты, прикидывая, чем грозит отсрочка решений по делам жизни и смерти.
Его слова на миг охладили пыл репортеров: как раз хватило времени прошмыгнуть мимо и добраться до лестницы. Все равно… может, стоило промолчать? Аннерби увидел, как репортеры сбились в кучку. Завтра они уже разнюхают его имя. О, где те благословенные времена, когда Дом на Холме считался невинной университетской пристройкой? За много лет эта легенда сильно полиняла. Газетчики полагали, что знают о Шерканере всё.
За дверью из бронированного стекла посторонних уже не было. Вдруг стало очень тихо и слишком тепло, чтобы тут же не скинуть куртку и легинсы. Разоблачаясь, Аннерби увидел, как за поворотом коридора, скрытые от глаз репортерских камер, притаились Андерхилл и его жук-поводырь. Когда-то давно Шерк первым бы выскочил его поприветствовать. Даже во времена его высшей славы на радио он без проблем выходил на улицу. Наверное, это эсбэшники Смит его заставили.
— Ну что, Шерк, я здесь.
«Я всегда являюсь на твой зов». Десятилетия напролет каждая следующая идея Шерканера кажется безумней предыдущей — и снова меняет мир. Но и сам Шерканер постепенно менялся. Первое предупреждение Хранк получил от генерала пять лет назад, в заливе Калорика. Потом слухи стали более настойчивыми. Шерканер отошел от активных исследований. Вероятно, работы по антигравитации так ничего и не дали, а ведь Клан уже запускает парящие спутники — Господи, избави от них!