Глубина в небе (сборник) (перевод К. Фалькова)
Шрифт:
— Лизолет? Звучит почти как стрентманнианское имя.
— Да, сэр. Второй после меня человек на Флоте — стрентманнианка.
— Ага. — Кивок. — Они… они хорошие люди.
Сэмми улыбнулся про себя. Подготовка к отлету займет еще лет десять. За это время они приведут Человека в порядок физически. Достаточно долгий срок, чтобы смягчить его безумие. Сэмми погладил подлокотник кресла рядом с рукой старика. На этот раз мы тебя не бросим.
— А вот поднимается первый мой корабль, сэр. — Сэмми снова показал в небо. Секундой позже над краем крыши расцвела яркая звезда. Она медленно, величественно проследовала в зону сумерек — сияющее вечернее светило. Шесть секунд — и появился второй корабль. Еще шесть секунд, и возник третий. И еще один. И еще. И еще. Затем
Двое глядели, как семь точек света медленно ползут по небу. Сэмми нарушил молчание.
— Видите вон то яркое пятнышко, на самом конце? — Подвеска в драгоценном ожерелье созвездия. — Он не уступает лучшим из когда-либо созданных кораблей. Это мой флагман, сэр, и зовется он… «Фам Нювен».
Часть первая
Сто шестьдесят лет спустя
Флот Чжэн Хэ подоспел к В(ы)ключенной первым. Это не имело значения. Последние пятьдесят лет полета они наблюдали плюмажи хвостовых факелов от двигателей флота авральников, который замедлялся, направляясь к той же цели.
Все они были тут странники, забравшиеся далеко от дома. Для торговцев из Чжэн Хэ ситуация не новая, хотя обычно встречи не бывали столь нежеланными и возможность торговли сохранялась. Здесь, однако, таилось сокровище, никому из них не принадлежавшее. Лежало во льдах, ожидая, пока его найдут и станут либо эксплуатировать, либо исследовать — смотря чья сторона победит. Вдалеке от друзей, вдалеке от привычного социального контекста, вдали от свидетелей. Ситуация, способная окупить любое предательство, и обеим сторонам это было известно. Чжэн Хэ и авральники, две экспедиции, дни напролет кружили друг около друга, выпытывая намерения и оценивая огневую мощь. Заключались и перезаключались соглашения, строились планы совместной высадки. Но торговцы прискорбно мало знали о подлинных возможностях авральников. Поэтому приглашение на обед, выдвинутое авральниками, одними было воспринято с облегчением, а другими — с тайным скрежетом зубовным.
Триксия Бонсол тронула его плечом и склонила голову так, чтоб он один ее слышал:
— Итак, Эзр? Еда на вкус нормальная. Может, они и не хотят нас отравить.
— Бдительность усыпляют, — проворчал он в ответ, стараясь не дать себя отвлечь ее прикосновением. Триксия Бонсол родилась на планете и входила в команду специалистов. Как и большинство трехземельников, она несколько сильнее доверяла людям, чем это было бы полезно, а Эзра любила поддразнивать обвинениями в «барыжной паранойе».
Взгляд Эзра скользил по столам. Капитан Флота Пак взял на банкет около сотни человек, но вооружены были немногие. Чжэн Хэ рассадили среди почти равного количества авральников. Он сам с Триксией сидели поодаль от капитанского стола. Эзр Винь, торговец-интерн, и Триксия Бонсол, лингвист-постдок. Он полагал, что соседи-авральники столь же низких рангов. Наилучшая оценка Чжэн Хэ повелевала считать общество авральников строго иерархичным, но явных ранговых отметин Эзр не углядел. Некоторые незнакомцы были словоохотливы, а незейский язык их был вполне понятен, не слишком отличаясь от стандартного для широкополосных передач варианта. Бледный, крепкого телосложения парень по левую руку от Эзра в продолжение трапезы вообще не закрывал рта. Ритсер Брюгель был кем-то вроде боевого программиста, хотя не понял этого термина, когда Эзр его при случае ввернул. Казалось, что Ритсера всецело занимают планы на следующие несколько лет.
— Так
Одно в авральниках хорошо: они не страдают технологическим кретинизмом. У них имелись быстроходные звездолеты на ионных прямоточных двигателях, что ставило их на высшую ступень технического развития. И это, кажется, не угасающее знание. Сигнальные системы и компьютеры у них не уступали аналогичным приборам Чжэн Хэ — Винь знал, что это обстоятельство тревожит службу безопасности капитана Пака сильнее любой другой черты скрытных авральников. Чжэн Хэ вобрала лучшие достижения золотых веков сотни цивилизаций, и в иных обстоятельствах компетентность авральников вызвала бы у нее искренний торговый энтузиазм.
Компетентность, а также трудолюбие. Эзр оглядывал столики. Снаружи не сказать, чтоб загляденье, но впечатляет, да. Жилая зона таранного корабля — обычно курам на смех. Таким кораблям, как правило, требуется солидная экранировка и приличная прочность конструкции. Даже перемещаясь на скоростях в доли световой, они совершали путешествия меж звезд за годы, так что команда и пассажиры большую часть времени проводили в анабиозе. Авральники же, надо полагать, разморозили многих своих людей еще до того, как завершили сооружение жилой зоны. Хабитат этот они построили и раскрутили менее чем за восемь дней — не переставая корректировать окончательные параметры орбиты. Сооружение — разомкнутое кольцо — в диаметре превышало двести метров и сделано было из материалов, доставленных за двадцать световых лет.
Внутри было, пожалуй, роскошно. Общее впечатление — сродни классицизму, стилю ранних хабитатов Солнечной системы, сооруженных еще до того, как были отработаны принципы систем жизнеобеспечения. Авральники искусно работали с тканью и керамикой, а вот биоинженерией, как догадался Эзр, не владели. Занавеси и мебель скрывали изгиб пола. Вентиляторный ветерок был беззвучен, но достаточно интенсивен, чтобы создать иллюзию бескрайнего воздушного пространства. Окна отсутствовали, не было даже экранов обзора с поправкой на вращение. Стены, где их удавалось разглядеть, отделаны вручную, завешаны сложными произведениями искусства (картины маслом?), яркие краски которых играли и в приглушенном освещении. Эзр знал, что Триксии было бы любопытно рассмотреть их вблизи. Девушка утверждала, что такое искусство проявляет основы культуры даже лучше, чем язык.
Винь оглянулся на Триксию и послал ей улыбку. Смысл этой улыбки она поймет, но, как знать, вдруг авральники обманутся? Эзр бы что угодно отдал, чтобы приобщиться к неподдельному радушию капитана Пака — тот сидел во главе стола и так дружелюбно беседовал с авральником Томасом Нау, что любо-дорого посмотреть. Можно подумать, два одноклассника встретились через много лет. Винь откинулся в кресле, впитывая не смысл, а настроение разговоров.
Не все авральники оказались улыбчивы и словоохотливы. Например, рыжая во главе стола, всего в нескольких местах от Томаса Нау; ее представили, но Винь не запомнил имени. Если не считать сверкающей нитки серебряного ожерелья, одета просто и даже аскетично. Сама тонкая, неопределимого возраста. Рыжие волосы ее, может, и выкрашены для этого вечера, но лишенную пигментации кожу подделать было бы тяжелей. Она была бы красива экзотической красотой, но все портила некоторая неловкость позы и суровый изгиб рта. Взгляд женщины скользил по столикам, но вид у нее был отсутствующий. Винь заметил, что рядом с ней хозяева вечера никого не посадили. Триксия с десяти лет поддразнивала Виня, что он-де жутко охоч до женщин, хотя по большей части — в фантазиях. Что ж, странная дама эта скорей явилась бы Эзру Виню в кошмарном сновидении, нежели в счастливой грезе.