Глубинный путь (Илл. В. Игнатова)
Шрифт:
На мои слова никто не обратил внимания.
— Сегодня на рассвете, — сообщил всезнающий мальчуган, — уровень воды все еще повышался приблизительно на миллиметр в час.
В это время в столовую вошел Догадов.
Трудно сказать, кого бы я мог встретить с большей радостью. Ведь, по сути, это он спас больше двухсот людей из Северной штольни.
Мы, четверо последних спасенных, поднялись со своих мест, чтобы приветствовать отважного палеонтолога. В комнате стало шумно.
— Вы не так уж плохо выглядите, —
— Нет, — сердито объявил доктор, — через минуту я прикажу им разойтись по своим комнатам и в течение двух дней не позволю принимать гостей.
— Если нам угрожают такими страшными репрессиями, давайте сидеть, не раскрывая рта, — шутливо предложил я.
Но мы и без того вели себя очень спокойно, так как на проявления бурной радости у нас хватило энергии ненадолго.
— Я еще не успела поблагодарить вас, — обратилась к палеонтологу Лида. — Простите меня и позвольте пожать вам руку за то, что вы сделали.
Слова девушки взволновали Догадова. Он начал уверять, что все сделанное им мелочь, на которую не стоит обращать внимания, что он рад каждый день оказывать ей подобную услугу, хотя уверен, что вряд ли Лидия Дмитриевна очень хочет повторения таких ситуаций…
Одним словом, всем нам было весело и приятно, как бывает людям, которые после долгой разлуки или страшной опасности попадают в общество самых близких друзей и знают, что опасность миновала и больше не повторится.
И вдруг меня поразило выражение лица Аркадия Михайловича. Профессор насупился, словно был чем-то недоволен. Мне бросилось в глаза и то, что исчез Тарас. Я повернулся было к профессору, чтобы спросить, куда девался его секретарь, но мальчик вернулся в столовую в сопровождении Кротова.
Инженер был очень взволнован и даже не пытался скрыть это.
— Товарищи, простите, что я прерываю вашу приятную беседу, обратился он к нам, — но положение в туннеле снова неожиданно усложнилось и требует немедленного вмешательства энергичных людей. Макаренко и я — оба мы просим прийти нам на помощь палеонтолога Догадова.
Догадов сразу же вскочил.
— Я к вашим услугам.
— А что случилось? — спросила Лида.
В это мгновение Тарас и профессор Довгалюк обменялись непонятными для меня взглядами. Профессор заметил, что я обратил на него внимание, и еще больше нахмурился.
— В ствольном ходе обвал, — объяснял Кротов. — Нужно спасать оставшихся там лифтовых рабочих.
— Так не будем терять времени! — воскликнул Догадов и поспешно направился к выходу.
За палеонтологом пошел инженер, за инженером бросился Тарас. Мы сидели молча, ошеломленные известием о новой катастрофе.
И опять Аркадий Михайлович удивил меня. На него, по-видимому, страшное сообщение никак не повлияло. Он ухватился руками за ручки кресла, подался вперед, словно готовясь к прыжку, и не моргая пристально следил за теми, кто в это мгновение выходил из комнаты.
В следующую секунду я понял, что старик знал больше, чем кто-либо из нас.
Едва Догадов открыл дверь и переступил порог, как на него бросился сзади Кротов, схватил его за локти и рванул вниз, стараясь повалить палеонтолога на пол. Кто-то схватил Догадова спереди. Там же очутился Тарас. В одно мгновение перед нашими глазами завертелся клубок из человеческих тел.
Все присутствующие вскочили со своих мест, кое-кто хотел приблизиться к живому клубку, но их остановил энергичный окрик Аркадия Михайловича:
— Товарищи, спокойствие!
В открытые двери вбежали несколько человек и окружили борющихся. Среди них я вдруг увидел Акопа Томазяна.
Догадов оказывал бешеное сопротивление. Он был силен и ловок — тем, кто боролся с ним, победа досталась нелегко. Но вырваться ему не удалось. Через несколько секунд он лежал, прижатый к полу, и с яростью смотрел на своих противников.
Из его карманов вытащили автоматический пистолет, бумаги и какие-то пластинки.
Томазян негромко объявил:
— Гражданин Догадов, он же Виноградов, он же Гэл, вы арестованы!
После этого следователь обратился к нам:
— Успокойтесь, товарищи! Человек, которого вы до сих пор считали не то журналистом, не то палеонтологом, на самом деле имеет совсем иную профессию. Вам не следует также считать его своим спасителем — он только маскировался. Мы имеем неопровержимые доказательства того, что именно он вызвал взрыв в туннеле.
Нетрудно представить себе, какое впечатление все это произвело на нас.
— Позвольте! — закричал вдруг Догадов. — Какое вы имеете право арестовывать меня? У вас нет никаких оснований!
— Не нужно кричать, гражданин, — спокойно остановил его Томазян. Вот ордер на арест, а через два часа вам официально предъявят обвинение. Вот тогда-то вы и попробуйте высказать свои возражения против моих действий. Если, разумеется, у вас найдутся такие возражения!.. Возьмите арестованного, — приказал он своим помощникам.
Догадова вывели.
Поклонившись нам, Томазян тоже вышел.
Мы смотрели им вслед, ничего не понимая. Вот так палеонтолог!
К Лиде, очень взволнованной всем случившимся, приблизился Аркадий Михайлович.
— Этот субъект в свое время сбросил Тараса с поезда, — сказал он.
22. РАССКАЗ СЛЕДОВАТЕЛЯ
Я совсем оторопел от такой неожиданности. «Это какая-то трагическая ошибка», — говорил я себе.
Первым моим движением было выступить в защиту Догадова, обстоятельно рассказать о его героизме в туннеле во время борьбы с наводнением. Разве Томазян не мог ошибиться?