Глубоководье
Шрифт:
Миднайт вздохнула и подчинилась. Десять минут спустя она нашла на земле комочек серы. Это был один из компонентов для ее заклинаний, что она хранила в своей сумке.
«Немного», — заметил Адон, рассматривая комочек, — «Но это все, что у нас есть». Он провел мысленную линию от того места, где Келемвор нашел крошки до того места, где Миднайт обнаружила серу. Она уходила от лагеря под углом в девяносто градусов от направления, в котором собирались двинуться Келемвор и Миднайт первоначально. «Я бы сказал, что он где-то здесь неподалеку. Нам лучше двигаться как можно тише».
Троица
Вскоре впереди замаячили отблески лагерного костра. Друзья замедлили шаг и неторопливо подползли к краю лесной прогалины.
В кружке, вокруг костра, ютилось две дюжины халфлингов, в основном это были женщины и дети. Они были облачены в такие же простые хлопковые накидки, что и мертвые халфлинги из деревни. Одна из старших женщин, с помощью кинжала Келемвора, разрезала пшеничные лепешки на крошечные кусочки. Над огнем готовились три сочных кролика, каждого из которых было достаточно, чтобы накормить целый лагерь.
Несколько детишек ютилось под навесом, сделанным из теплого плаща Келемвора, а один из стариков пил вино, словно из бурдюка цедя его из большого пальца одной из перчаток Келемвора. Хотя лагерь и не выглядел столь жизнерадостно, но в нем не чувствовалось и уныния. Халфлинги, несмотря на суровые условия, продолжали свою жизнь, и Келемвор невольно восхитился твердости их характера.
Адон подал воину знак обойти лагерь слева, а Миднайт — справа. Показав на себя, он пояснил, что останется здесь.
Келемвор последовал его совету, но сделав несколько шагов, наступил на сухую ветку. Она тревожно хрустнула. Халфлинги повернулись на звук, и все взрослые похватались за лежавшие рядом палки, служившие им в качестве оружия.
Воин пожал плечами и вышел на прогалину. «Не бойтесь», — мягко произнес, держа пустые руки так, чтобы их можно было увидеть в отблеске костра.
Старшая женщина бросила на Келемвора взгляд, полный испуга и изумления. Остальные отступили назад, выставив перед собой оружие и перекликаясь на собственном языке. Дети тотчас расплакались и попрятались за старших.
Келемвор присел на корточки, надеясь выглядеть менее пугающе. «Не бойтесь», — повторил он.
Спустя мгновение, на другой стороне лагеря, из леса, появилась Миднайт. «Мы не обидим вас», — ласково и успокаивающе произнесла она. Халфлинги казались встревоженными, но убежать не пытались.
На лице старшей женщины отразилось понимание, затем она повернулась к Келемвору. «Что вам нужно? Пришли закончить работу?» Она направила украденный кинжал на воина.
В этот момент из леса вышел Адон, — «Нет. Мы не те, кто…»
«Тьфу!» — сплюнула женщина, наставляя кинжал Келемвора на Адона. «Высокие всегда одни и те же. Приходят грабить богатые города халфлингов». Она угрожающе взмахнула оружием. «Не получите Беренгарию без битвы. Проваливайте…»
«Умоляю!» — вскрикнул Адон, указывая на кинжал. «Это
«Нет мой», — ответила Беренгария. «Наша добыча, как и палатка…» Она махнула рукой на плащ Келемвора, — «… и бурдюк». Она указала на его перчатку.
«Но мы же не на войне!» — вмешался Келемвор, теряя терпение. Если брать во внимание как недалеко они жили от Хилпа, эти халфлинги выглядели довольно дикими и нецивилизованными. Возможно, в городе их не приветствовали, так как халфлингов считали расой воров. По всей видимости, эта репутация была вполне оправданна.
«Нет, на войне», — взвилась Беренгария. Она кивнула двум старикам, и те шагнули вперед, держа наперевес по короткому копью. Несмотря на дрожащие руки пожилых халфлингов, Келемвор чувствовал себя неуютно. В руках они держали вумеры, оружие, которое, как он видел, могло быть очень эффективным. Вумера представляла собой трехфутовую палку с вырезом по всей длине. Халфлинг-воин помещал копье в желобок, и используя палку как продолжение своей руки, запускал копье с невероятной скоростью и точностью. В умелых руках это оружие было не менее точным и устрашающим, чем большой лук.
Вперед шагнул Адон, держа руки так, чтобы их было видно. «Мы не уничтожали вашу деревню. Мы ваши друзья».
«Чтобы доказать это», — добавил Келемвор, — «Мы дарим вам кинжал, палатку и бурдюк». Он указал на предметы, поочередно назвав их.
Адон нахмурился, но решил промолчать. В конце концов «подарки» принадлежали Келемвору, и он был волен поступать с ними по своему усмотрению.
Беренгария довольно долго изучала героев, тщательно взвешивая их слова. «Дарите?»
Келемвор кивнул. «Это наш взнос в возрождение вашей деревни».
«Что хотите взамен?» — потребовала Беренгария, пристально разглядывая воина.
«Книгу», — произнес Адон. «А также кремень и огниво Келемвора. Они нам нужны, чтобы выжить».
Беренгария нахмурилась, но дети за ее спиной начали хихикать, и она произнесла, — «Хорошо. Мы уже…»
Миднайт, до этого момента хранившая молчание, издала болезненный крик и бросилась к костру. Келемвор, вытащив меч, проскользнул мимо Беренгарии и двух стариков. «Что случилось?» — спросил он.
«Моя книга!» — взвыла чародейка. «Они сожгли ее!» Выхватив меч Келемвора, она начала копошиться в углях. Келемвор знал, что книга содержала все известные Миднайт заклинания, поэтому он мог понять ее поведение. Тем не менее, он отнял у нее меч и убрал его в ножны; пламя действовало на закаленную сталь не лучше, чем на книгу.
Миднайт невидящим взглядом смотрела в костер, по ее щеке сбежала одинокая слеза. «Ее больше нет», — прошептала она.
«Все не так страшно», — произнес Келемвор, пытаясь успокоить ее.
Миднайт резко развернулась, ее кулаки сжались от ярости. «Страшно?!» — вскрикнула она. «Ты осел! Там были все мои заклинания — без них, я никто!»
Над лагерем нависла гробовая тишина. В течении нескольких минут Миднайт смотрела на воина так, словно это он сжег ее книгу. Наконец, она прошипела, — «Разве погребение нескольких халфлингов стоило этого?» Она отвернулась и уставилась на пламя.