Гнев Гефеста(Приключенческая повесть)
Шрифт:
Ольга, похоже, догадалась, что я затеял, и предложила сходить в дельфинарий: море-де все равно грязное и волна большая, купаться не придется.
— Волна утихнет, — возразил я. — И за волнорезом вода чистая.
Полежали молча, и Ольга положила свою руку на мою.
— Если ты обо мне плохо думаешь, мне лучше уехать.
Я не ответил.
— Не думала, что ты плохо меня знаешь.
— Я тебя совсем не знаю, — не сдержался я.
— Вот как? — обиделась Ольга. — Ну, конечно, кто я для тебя.
Она была права, но жалеть ее я не собирался, и если бы не завладевшая мною идея проучить сутенера, я сказал бы ей кое-что…
Мы просидели в молчании около получаса. Я прикрыл глаза, но был начеку; усталости не чувствовал, будто и не было бессонной ночи, мышцы и мускулы играли как перед катапультированием.
Солнце припекало ощутимо, и купающихся было уже немало, но большинство, опасаясь высоких волн, барахталось у берега, не обращая внимания на то, что вода грязная.
Наконец Аполлон поднялся, услужливо протянул руку Богине и неторопливо, величественно повел ее к воде.
Я выждал немного и, чтобы не насторожить Ольгу, спросил:
— Не желаешь окупнуться?
Она помотала головой, не удостоив ответом. В ее-то положении обижаться?
Аполлон и Афродита стояли у самого наката, он звал ее, она зябко передергивала плечиками; оперлась о его плечо и попробовала пальчиками ноги воду. Он чуть подтолкнул ее и схватил за талию. Она взвизгнула и отступила назад.
Я вошел в воду. Волна обдала меня чуть ли не до головы — холодная, неприветливая, стеганув по ногам колючими песчинками; тело мгновенно покрылось красными пупырышками, загорелось как от крапивы, и я, не ожидая очередного наката, бросился в пучину и поплыл от берега. Неприятное ощущение холода исчезло, по телу разлилось бодрящее тепло, и настроение сразу улучшилось, обида на Ольгу приутихла: действительно, кто она мне, чтобы соблюдать верность? Жениться на ней я не обещал, ответ перед ней никогда не держал и не собирался держать, в какой бы ситуации ни был.
А возможно, и в самом деле у них ничего не было?..
Но когда Аполлон вошел в воду, все так же напоказ выставляя бицепсы, напружинивая толстую шею и плечи, во мне заклокотало негодование и так захотелось сбить с него показной лоск, проучить за подонство — что может быть ничтожнее существования за счет женщин?! — что сдержать себя уже не мог.
Он легко вскидывал руки, резко опускал их на воду и греб сильно, стремительно скользя по поверхности, как птица перед взлетом. Он и тут рисовался.
Я поплыл ему наперерез.
В голове зрел план.
Давно подмечено, что на курорте люди знакомятся легко и сходятся быстро, особенно если выясняется, что они земляки или коллеги по профессии. Аполлон, вероятно, видел меня с Ольгой раньше и кое-что выведал, а возможно, проговорилась Ольга, вот он и решил поживиться у богатой женушки испытателя — она наверняка представилась женой… Даже если он не парашютист, я найду с ним тему для разговора…
Мы миновали мутный вал, стали приближаться к траверсу буйков. Аполлон заметил меня и сбавил скорость. Я подплыл и поприветствовал:
— Привет, коллега.
Аполлон вскинул бровь — то ли не узнал меня, то ли не понял, в каком смысле «коллега», — ответил холодно:
— Привет.
— Загораем?
— Купаемся, — уточнил он.
— А даму оставили. Увести могут. Недавно я видел ее в обществе очень представительного мужчины, — соврал я, желая втянуть в разговор и кое-что выяснить.
Аполлон надменно усмехнулся.
— Не уведут. — Помолчал. — А представительный уехал — срочно отозвали на службу.
— Значит, по замужним? — подзадорил я.
— И тебе советую, — покровительственно произнес Аполлон и пояснил: — Безопаснее.
— Так-то оно так. Но с вашей-то внешностью…
— Что ты понимаешь, салага, — рассмеялся Аполлон. — Возраст, внешность, любовь, страсть… Все это — духовное, а я — материалист, предпочитаю материальное. Да и сорок — разве старуха? Обратил внимание на ее выправку? Гренадер! А точнее — адмиральша.
— Везет тебе, — перешел и я на «ты» — слишком велика честь отдавать ему предпочтение, — вчера капитанша, сегодня адмиральша.
— Какая еще капитанша? — пронзительно уставился он на меня.
— Ну Оленька, которую ты вчера из-под носа у меня увел.
— А-а, — рассмеялся Аполлон. — На то и курорт — не зевай. А ты откуда ее знаешь?
— Как же, мы летели сюда вместе, познакомились. И не успел я на пару деньков отлучиться, ты ее того… умыкнул.
Лицо Аполлона озадачилось — усомнился в моем рассказе, несмотря на то, что придумку я изрядно перемешал с действительностью?
— Она мне рассказывала об испытателе, — решил, видимо, и он уточнить кое-что из моей биографии.
— Космонавт, конечно, лучше, — усмехнулся я, — авторитетнее, но вот беда — портреты их печатают. А женщины на что клюют? Либо на красивую внешность, которой я не вышел, либо на толстый карман.
— Это ты правильно подметил, — согласился Аполлон. — И второе надежнее — с одной красивой внешностью в ресторан не пойдешь.
— Теперь тебе что горевать — адмиральша!
— Эт точно. Но чем баба старее, тем жаднее, непросто раскошелить.
— Давай на пару раскошелим? — предложил я свои услуги.
— Да нет уж, в помощниках не нуждаюсь. Раскошеливай другую.
— Ты ж мою раскошелил…
— В каком смысле? — снова насторожился Аполлон.
— В прямом. Отшила меня моя прежняя пассия. Говорит, все вы жулики и воры.
Аполлон помолчал.
— Как сказал один мудрец, за все надо платить: и за любовь, и за ресторан, и просто за удовольствие. А что касается твоей пассии или жены, то мне до вас дела нет и катитесь…
Его открытый цинизм, наглость в один момент развеяли мое благодушие. Снова защемило сердце — от ревности, от обиды.