Гнев императора. Дальний путь
Шрифт:
– Справлялись, – скривился король. – И сейчас справимся! Возможно, не так быстро, как хотелось бы, но справимся.
– Однако, думаю, наша помощь лишней не будет, – заметил Санти.
– Мы рады любой помощи, – кивнул великий магистр.
– Но что случилось в этот раз? Почему вы позволили гнезду Тьмы существовать так долго?
– Мы объясним, но не здесь.
– Да, простолюдинам не стоит знать о делах правителей, – усмехнулся скоморох. – Кстати, чтобы не было кривотолков, я носитель истинного Света и выполняю то, что он от меня хочет.
Он в третий раз развернул ауру и крылья, затем медленно взлетел и завис саженях в трех от мостовой, испуская слепящий белый свет. В глазах молодого короля загорелись зависть и… восхищение. Неужели романтик? Тогда как он допустил то, что творится в его стране?
Примеру побратима последовали Энет и Тинувиэль, сообщив, носителями каких сил они являются. Затем все трое опустились на мостовую и погасили ауры. Великий магистр довольно долго изучал их с непроницаемым лицом, но на уровне подсознания ощущалось, что он очень недоволен, даже больше – разъярен. Однако держать себя в руках опытный царедворец умел хорошо, поскольку ничем не выдал своего состояния. Наоборот, улыбнулся и вежливо пригласил уважаемых послов следовать за ним.
Перед тем как войти в Храм Света, элианцы активировали все возможные защиты, только после этого переступив порог. И, как оказалось, не зря – что-то сразу же попыталось просканировать их, причем что-то очень сильное. Однако щиты носителей первозданных Сил пробить не смогло и после нескольких попыток отступило. Но и сами они тоже не смогли ничего увидеть – щупы соскальзывали без возможности куда-либо проникнуть. Все это настораживало.
«Так это корабль или нет?» – спросил Тинувиэль.
«А гмырх его знает! – раздраженно буркнул Энет. – Сам видел, что просканировать не получилось, защита тут ого-го какая. Многое напоминает корабельные коммуникации, но тут вместо энерговодов – маговоды. Но разве корабль может быть полностью магическим?»
«Все возможно, – вмешался Санти. – Но мне здесь не нравится, вроде бы все на Свете основано, но меня тошнит, мне просто противно здесь находиться. Словно… словно Свет тут испачканный в… ну сами понимаете в чем. Он воняет».
«Даже так? – хмыкнул граф. – А знаешь, это наводит на кое-какие мысли».
«И?»
«Погоди, подумать надо, пока нет смысла говорить».
«Как надумаешь что, сообщи, – попросил Санти. – Не держи в себе, а то я тебя, умника, знаю».
«Да уж знаешь…» – хихикнул Энет.
Элианцев в сопровождении стражи и магов вели по коридорам, по бокам которых было множество овальных дверей, что тоже наводило на мысли о корабле. Наконец они зашли в тупик, где ненадолго остановились. Шедший впереди магистр произнес несколько странных слов, после чего стена перед ними стала полупрозрачной. Трилхен шагнул прямо в нее и исчез. За ним последовали остальные. Санти, когда очередь дошла до него, хмыкнул, но тоже прошел сквозь стену, оказавшуюся стационарным телепортом, ведущим неизвестно куда, – он, по крайней мере во время телепортации, определить, куда перемещается, не смог.
Они оказались в шестиугольной большой комнате, все ее грани выглядели по-своему, на каждой был сложный герб, изображающий что-то абстрактное. Или же что-то, чего элианцы никогда не видели, – это тоже вполне возможно. Посредине стоял странной формы стол, он походил на неровную семиконечную звезду, на его поверхности располагалось нечто, показавшееся Энету пультами управления, – множество самой разной формы и цветов кристаллов, по которым то и дело пробегали волны огоньков.
К столу король с великим магистром подходить не стали, они двинулись к стене напротив и встали на нарисованные на полу круги, откуда медленно выросли кресла, куда они и уселись. После чего возникли еще три кресла, поменьше, на которые гостям и указали. Девушкам никто сесть не предложил, и они встали за спинками кресел побратимов – видимо, их приняли за служанок или телохранительниц.
– Итак, что же привело к нам аватаров Света, Жизни и Мудрости? – хмуро поинтересовался великий магистр.
Все же местные ошиблись и приняли носителей Сил за аватаров. Распространенная ошибка, и хорошо, что они ее сделали, поскольку у аватаров нет собственной воли, а у носителей – совсем наоборот.
– Основное мы вам сказали, – ответил Санти. – Гнездо Тьмы. Но не только. У вас что-то происходит с самим Светом, он словно подгнил, и это стало заметно. Мы издавна отгораживались от вашего материка, не желая вмешиваться в ваши дела, но Сила все равно едина, и происходящее у вас отображается на нас, хотим мы того или нет.
– А почему вы не хотели вмешиваться? – подался вперед король.
– У вас все слишком жестоко, – пожал плечами скоморох. – У нас тоже не жалеют бунтовщиков, но в случае голода корона поддерживает голодающих. Впрочем, у нас и голода больше трехсот лет не бывало, а численность населения после того, как светлые эльфы попросились под руку нашего императора, превысила пятьсот миллионов.
– Сколько?! – вытаращил глаза магистр, ему явно стало не по себе.
– Пятьсот миллионов, – с легкой улыбкой повторил Санти.
– Эльфы попросились под руку… – Короля интересовало совсем другое, его вид стал мечтательным. – Но как вы этого добились?!
– Мой отец, Хранящий Свет Эльварана, принял такое решение, убедившись, что в империи относятся к подданным как к собственным детям, – прозвучал мелодичный голос Тинувиэля. – Если бы в ней относились к людям так, как в вашем королевстве, то такого никогда бы не случилось.
– Но кому какое дело до быдла? – изумился король.
– Подданные – основа богатства страны, – холодно сказал Санти. – Их надо беречь, чем богаче они, тем богаче и страна. Впрочем, не наше дело указывать, как управлять вашим королевством, важно другое – происходит что-то очень нехорошее. Мало того, что возникло и постоянно усиливается гнездо Тьмы, так еще и серость…
– Серость? – подался вперед великий магистр. – Что вы имеете в виду?
– Есть Свет, есть Тьма и есть Равновесие, если вы знаете о такой Силе, – заговорил Энет. – А вот смешение Света и Тьмы зовется серостью, и она отнюдь не Равновесие, это… мерзость, другого слова у меня нет. Лучше уж чистая Тьма, чем это. Серые заботятся только о себе, они не способны преодолеть свой эгоизм, как темные и светлые, для комфортного существования серым нужно, чтобы в мире ценились не честь и благородство, а подлость, предательство и жестокость, поэтому они стремятся превратить все вокруг себя в клоаку.