Гнев ликвидатора
Шрифт:
Потом позвонила Забравская и пригласила в заранее условленное место встреч – в кафе «Радуга».
Там, сидя в отдельном кабинете, она незаметно передала мне флешку и шепнула:
– Здесь досье на первого клиента, красавчик. Поздравляю с началом трудовой деятельности.
Согласно распоряжению Семирядова я должен был ликвидировать некоего Витю Макеева, бизнес которого процветал в городе Петровске. Это был отъявленный негодяй, в лихие девяностые сколотивший самую жестокую и многочисленную банду в регионе. Витя держал в страхе не только деловых людей города, но и отдельных представителей силовых структур. С крупными чиновниками и руководством правоохранителей он предпочитал договариваться, а неподкупных и несговорчивых персон находили убитыми в лесах и водоемах.
С годами главарь банды поутих, поумнел, начал проявлять осторожность. Убивать перестал, но на корню скупил большинство тех должностных лиц, от которых зависело решение вопросов, важнейших для его бизнеса.
Судя по фотоматериалам, Макеев был оплывшим от жира пятидесятилетним мужиком среднего роста. Куцая бесцветная растительность на башке, пухлые щеки, очки и огромная задница. В общем, ничего примечательного.
Я был новичком, поэтому на первую операцию Семирядов щедро отпустил мне целую неделю. Я изучил досье и фотоматериалы, принялся следить за клиентом и вскоре выяснил, что излюбленным местом отдыха Макеева был «Брудершафт» – самый респектабельный ночной клуб Петровска. В других местах обитания и по маршрутам следования грохнуть его не представлялось возможным. На то имелись веские причины в виде бронированного автомобиля, отработанных мер безопасности и тучи вышколенных и вооруженных охранников.
Я взялся изучать клуб, располагавшийся у городской набережной. Это было весьма необычное местечко. В теплое время года на набережной повсюду пестрели подсвеченные маркизы небольших кафе и ресторанчиков, прямо на тротуарах возле домов стояли столики, меж которых сновали официанты. Но все это уже давно примелькалось и у богатой публики интереса не вызывало.
Поэтому хозяин «Брудершафта» решил привнести в клубно-ресторанный бизнес некую изюминку. Он купил где-то за бесценок старую речную баржу, отремонтировал ее, установил у парапета набережной и соответствующим образом оформил интерьер.
Внутри я никогда не бывал и видел эту странную посудину только снаружи. После перестройки от старой баржи остался корпус, раскрашенный по замыслу обкуренного дизайнера в самые необычные яркие цвета. Все остальное было сделано заново.
Теперь мне предстояло познакомиться с «Брудершафтом» поближе, так как ликвидировать Макеева я мог только там.
Его ликвидация, ставшая моим боевым крещением, произошла несколько лет назад. Как впоследствии оказалось, та операция стала одной из сложнейших в моей практике. С тех пор утекло много воды, я набирался опыта. К сегодняшнему дню список сволочей, отправленных мною на тот свет, насчитывает весьма приличное количество поядковых номеров. Так что я имею полное право рассуждать о степени сложности тех или иных своих заданий.
Итак, я получил от генерала Семирядова дебютное поучение ликвидировать Витю Макеева и приступил к слежке. После бесчисленных командировок в Афганистан, Центральную Азию и Северную Африку работа в городском ландшафте для меня была чем-то сродни экзотики – приходилось всему учиться заново.
Для начала я выяснил маршруты передвижения и кое-какие привычки клиента, потом начал знакомиться с ночным клубом «Брудершафт». Тут-то я окончательно убедился в том, что в других злачных местах и районах провинциального Петровска лишить Макеева жизни было практически невозможно.
Понятия не имею, что происходило зимой с баржей, переделанной и разукрашенной в попугайские цвета. То ли ее уводили в затон, то ли просто закрывали, то ли она функционировала, отапливаясь буржуйками.
Летом же эта посудина, ставшая самым респектабельным ночным клубом города, всегда стояла на одном и том же месте. С набережной она соединялась двумя узкими деревянными мостками с перилами. Посередине, между мостков, горела неоновая надпись «Брудершафт». Она же красовалась и на ярко-розовом борту этого сооружения, очень даже немалого по размерам.
Я хорошенько осмотрел клуб снаружи, потратил приличную сумму, дабы побывать внутри, и понял одно. Ни один умный человек не отважится ликвидировать здесь клиента. Свалить при случае некуда. Единственный путь отступления – по мосткам, да и тот простреливается со всех сторон. Достаточно одного человека с оружием на верхней палубе, и он сделает из меня зачетное решето.
Имелся еще один вариант – свалить с баржи вплавь. Но о подобных подвигах мне почему-то даже думать не хотелось. Это был самый крайний случай. Сродни японскому харакири.
Внутри же баржи все выглядело действительно шикарно. Не зря среди местной знати этот клуб пользовался бешеной популярностью.
Посередине конструкции возвышалась башня, по замыслу обкуренного архитектора напоминавшая маяк. В его основании, судя по ароматам, размещалась кухня.
К носу от кухни располагался приличный по размерам ресторан. В теплое время года над его крышей колыхался от дуновений ветра громадный тент. Под ним тоже располагались столики.
С противоположной стороны был устроен танцевальный зал, огромное вытянутое пространство со стойкой бара с одного торца и приподнятой сценой – с другого. Под потолком и по всему периметру мигали, сияли и тлели разноцветные фонари, лампочки и прожекторы. По углам гремели басами огромные колонки.
Верхние палубы были украшены гирляндами и флагами. Тут и там сновали официанты, выряженные в форму стюардов океанского лайнера.
В низах все было запутанно и сложно. Спустившись по трапу, я оказался в душном холле и сразу услышал некие непотребные звуки. Пока глаза мои после яркой иллюминации привыкали к полумраку, я едва не споткнулся о клубок каких-то тел. Каюты, укромные закутки, повсюду диванчики с мягкими подушками, кальяны. Характерный запашок травки и нетрезвый народец, потягивающий через трубочки горячительные напитки из мелких пластмассовых шутеров. Тут же на диванчиках под тусклым светом корабельных плафонов целовались парочки, из кают доносились сладострастные стоны.
Ближе к корме в прошлой жизни этой посудины находилось машинное отделение. Теперь там были оборудованы сауна и бассейн.
Но туда я не дошел, решил прикончить Макеева ближе к душной и сумрачной зоне, где нестерпимо воняло алкоголем и наркотой.
Мне неоднократно доводилось бывать в такой глубокой заднице, что потом долго приходилось щуриться от дневного света. На этот раз обошлось. Перед контактом с бампером тормозившего автомобиля я успел придать телу нужный вектор движения и сгруппироваться.