Гнев ликвидатора
Шрифт:
Что я помню из своей жизни? И вообще, с чего все началось?
Наверное, с высшего общевойскового училища, где я постигал азы военного искусства. Или со Второй чеченской кампании, в активной фазе которой мне довелось принять самое непосредственное участие. А может быть, несколькими годами позже, когда я получил соблазнительное предложение повысить квалификацию до профессионального специалиста-диверсанта в одной закрытой специализированной школе.
Впрочем, настоящим профессионалом я ощутил себя только потом, в Афганистане, где работал несколько лет под псевдонимом Призрак. Мне не раз доводилось устранять видных полевых командиров и сотрудников американской разведки. Моим непосредственным шефом был Семирядов, тогда еще полковник. Я действовал как в одиночку, так и в составе диверсионно-штурмовых и разведывательных групп, как правило, весьма небольших.
Там была по-настоящему трудная и захватывающая работа. Не чета сегодняшней. Сейчас у меня тоже полезное занятие, но я называю его рутинным. От скуки и однообразия мне порой хочется выть на луну.
Да, к сожалению, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Несколько лет назад завершилась и моя карьера профессионального диверсанта в специальном отделе полковника Семирядова.
Будучи при деле, часто находясь в гуще стремительно меняющихся событий, я никогда по-настоящему не задумывался о том, что же станется с искусным воином и профессионалом высочайшего класса, окажись он не у дел? Как я поведу себя, когда осяду в другой среде, где все завидные, ценные и жизненно необходимые качества, вызывающие в бою неизменное восхищение, вдруг станут второстепенными, а то и вовсе невостребованными?
Я отгораживался от этих размышлений, наивно полагал, что выйду на пенсию в преклонном возрасте и моя дальнейшая жизнь сложится сама собой, будет спокойной и обеспеченной. Зря я так думал.
Я-то считал, что карьера моя в самом расцвете, и вдруг стал «бывшим» во многих смыслах.
Бывшим капитаном некоего антитеррористического управления.
Бывшим профессионалом.
Бывшим Призраком…
А все потому, что в один отвратительный день какой-то московский чиновник, кавалер ордена «За измену Родине» всех четырех степеней, вдруг решил реформировать наше подразделение. С тех пор я ненавижу чинуш. Если приходит приказ ликвидировать одного из них, то я делаю это даже без намека на угрызения совести.
Взрывная волна тогдашних «реформ» оказалась столь высокой и мощной, что смыла последний налет здравого смысла. Меня и моих коллег вышвырнули на улицу с формулировкой «Уволить в запас в связи с сокращением и реорганизацией» или что-то типа этого. В подробности я не вникал.
Когда у чиновников, одуревших от избытка усердия, начинает тлеть под одним местом, они все делают не просто быстро, а молниеносно. Потому процесс увольнения и расчета занял не более двух недель, что почти невероятно для российской бюрократической машины.
В итоге ни зарплаты, ни пенсии, на которую мне не хватило выслуги. Хорошо, что я хоть успел получить однокомнатную квартирку в Петровске. Мне не пришлось скитаться по родственникам и друзьям.
В первые месяцы гражданской жизни я не осознавал всей глубины той пропасти, куда меня угораздило сорваться. Еще бы! Только вчера я носил форму с двумя рядами орденских планок на груди, владел любимой профессией, занимался нужным делом и имел полное право пользоваться улыбкой Гагарина. И вдруг оказался за бортом, стал простым безработным.
Не желая после увольнения навсегда расставаться с любимой профессией, я пошел по пути, проторенному многими кадровыми офицерами, то бишь отправился на поиски работы, хотя бы отдаленно похожей на прежнюю службу. За пару месяцев поисков мне довелось побывать в трех десятках компаний, имеющих в своей структуре серьезные подразделения охраны и телохранителей для высшего руководства.
Довольно скоро ко мне пришло разочарование.
Где-то серьезная работа подменялась функциями обыкновенной прислуги под обидные реплики хозяев жизни: «Подай, принеси, сбегай…» В каких-то компаниях платили копейки, оскорбляющие саму суть опасного занятия. Где-то господа коммерсанты занимались мутными делами, постоянно имели неприятности с фискальными и правоохранительными органами.
Некоторые менеджеры по кадрам, изучив мое досье, в коем ни словом не упоминалось о значительной части моей биографии, имеющей отношение к боевой работе, с ухмылкой отказывали мне: «Извините, но вы не представляете для нас интереса». Хотя куда чаще они ссылались на отсутствие свободных вакансий и предлагали позвонить через месяц, два или три, а еще лучше – через полгода. Это означало: «Да шел бы ты, мужик, в… соседнюю фирму».
Самым прискорбным являлось то, что, оставшись без любимой работы, я вдруг понял, что кроме нее больше ни в чем не разбираюсь. Нет, руки у меня росли из нужных мест. Я легко мог заменить прокладку в кране смесителя, поставить новую розетку, заштукатурить трещину в стене, наклеить обои и даже починить электрику в автомобиле. Однако все мои навыки пребывали на любительском уровне. До настоящих профессионалов, умевших заработать на этом приличные деньги, я не дотягивал.
Пенсию в засекреченной структуре я, как уже говорил, заработать не успел, а денег, накопленных за время службы, хватило всего на полгода гражданской жизни. В общем, настало такое время, когда я был согласен разгружать фуры, торговать левым коньяком, подметать улицы, охранять чужие склады.
С постоянной работой мне радикально не везло. Мыслей по поводу дальнейшего житья тоже не было. Мне следовало что-то менять, иначе я рисковал спиться или утонуть в болоте беспросветной нищеты. Я ломал голову над планом выхода из тупика и бухал, пил по-черному.
А что было делать? Ведь только систематическое пьянство и позволяло мне примириться с поганой реальностью. К тому же перед глазами всегда имелись достойные примеры.
Мой сосед из далекого детства, дядя Юра, по прозвищу Спящая Красавица, пил всегда. Не больше других, но и от коллектива не отрывался. Он регулярно обнимал земной шар за разные места. То на детской площадке, то на кладбище между могилами, а иногда и прямо в луже, не отходя от магазина. Полежит, подержится за землю до утра, замерзнет, протрезвеет и домой приходит.
Такова была жизнь. В те времена других развлечений еще не изобрели. Не в библиотеку же ему было идти! Впрочем, тогда и там нечего было делать из-за острого дефицита действительно интересной литературы, а не творений, созданных по заказу ЦК КПСС.
Вот и я мотался с места на место, разя изрядным перегаром. Днем где-то подрабатывал, вечерами затаривался алкоголем и бездумно пялился в телевизор, где по всем каналам рассказывали о том, как в стране налаживается экономика и как хорошо мне живется. Альтернативой был поход в «Восточную кухню», где я искал очередных приключений на свою дурную голову.