Гнев смертных
Шрифт:
— Что ты сказала? — прошипела она, сузив глаза.
Я редко становилась объектом гнева Келли. В детстве мы всегда были по одну сторону баррикад, и я была более чем благодарна за это. Однажды она довела Джереми Харпера до слез после того, как он толкнул меня в грязь. Но теперь она смотрела на меня со всей силой своей огненной ярости, и мне стало мучительно грустно. Все, что с нами произошло, вбило клин между нами, и я не могла вычеркнуть те части себя, которые были изменены тем, что я теперь знала.
— Я просто… — Я вздохнула.
— Я просто не думаю, что они все плохие, — сказала я, и мое сердце застучало в ушах, когда я вступилась за вампиров перед их заклятыми врагами. Не то чтобы я заступалась за кусачих. Они были настоящими монстрами. Но Эрик и некоторые другие были не такими. Они жили в оттенках серого.
Келли уставилась на меня, и затем ее взгляд смягчился. — Это отметина, — со знанием дела сказала она, беря меня за руку.
Я медленно убрала руку от нее, и боль от того, что она отвергла мои слова, стала слишком болезненной, чтобы ее игнорировать. Как будто я была просто какой-то идиоткой с промытыми мозгами, которая не знала, что у нее на уме.
— Что происходит? — спросила она, нахмурившись, почувствовав мою боль.
— Ничего. — Я покачала головой, когда Джулиус с неловким видом перевел взгляд между нами.
Не было смысла пытаться объяснять, это и так было ясно. Келли была настроена против вампиров так же, как Магнар и Джулиус. Точно так же, как и я была не так давно. Но было очевидно, что не было слов, которые могли бы изменить их мнение по этому поводу или даже приоткрыть возможность того, что, возможно, вампиры не были просто бездушными существами, у которых не было желаний, кроме крови. Да, они совершали плохие поступки. Испорченные, извращенные вещи. И я не оправдывала этого. Но я также была свидетелем моментов чистоты в них. Любви, преданности, страданий.
Я подумала об Эрике и о том стремлении, которое я наблюдала в нем время от времени, о том настойчивом желании стать чем-то большим, чем тем, что ему было уготовано проклятием. Из того, что сказали истребители, Идун была такой же обманщицей, как и Андвари. Так разве истребители и вампиры не были просто разными сторонами одной медали? Разве настоящая битва была между богами, а не между нами?
Я опустила взгляд на мобильный телефон, стиснув зубы, когда почувствовала на себе взгляды всех присутствующих, их обвинения, их озабоченность, и я почувствовала все это, как тяжесть на спине. Постепенно Джулиус и Келли вернули свое внимание к видеонаблюдению, но я не чувствовала себя менее осужденной. Мне должно было быть комфортно сидеть здесь, среди себе подобных, как дома. Но вместо этого я чувствовала, что сижу в месте, которое мне не совсем подходит, хотя все продолжали говорить мне, что мое место именно здесь.
Жар пополз вверх и вниз по моему позвоночнику, и чувство вины за то, кем я стала, захлестнуло меня. Я была
— А вот и Прекрасный принц собственной персоной. — Джулиус толкнул меня локтем, и мои глаза метнулись к Эрику, который шагал по замку рядом с Фабианом. Эрик выглядел несчастным, его брови были низко нахмурены, белая рубашка помята, а в глазах не было света. Его брат выглядел бледным и двигался неровно, что говорило о том, что ему больно, и его рука потянулась, чтобы схватиться за живот.
— Слава богу, что с ним все в порядке, — вздохнула Келли, а затем в ужасе прижала руку ко рту.
Магнар что-то проворчал по ту сторону костра, но она не посмотрела на него, явно уязвленная тем, что сказала. Я ненавидела то, что она была связана узами со злым принцем, который управлял Сферами, и, честно говоря, могла ли я действительно винить ее за то, что она думала, что мои чувства к Эрику были вызваны теми же узами?
— Сделай погромче, — посоветовала я, и Джулиус подчинился, наполнив помещение их голосами.
— Ты не обязан идти со мной, ты знаешь? — Эрик сказал Фабиану.
— Я хочу быть там, — прорычал он. — Я хочу вырвать ему клыки и увидеть, как он истекает кровью за то, что он сделал с отцом Келли.
Эрик бросил на него быстрый взгляд. — Во-первых, я буду тем, кто уничтожит Вульфа. А во-вторых, ты ведешь себя как сумасшедший с тех пор, как боги связали тебя с сестрой Монтаны, поэтому, пожалуйста, держи себя в руках перед камерами. Мы должны подавать пример людям.
Фабиан внезапно повернулся, схватил Эрика за руку и пристально посмотрел ему в глаза. — Я люблю ее. Я не понимал этого раньше, когда ты сказал, что у тебя есть чувства к человеку. Но теперь я знаю каково это. И ты понимаешь эту боль, не так ли, брат? Ты знаешь, каково это. — Фабиан прижал руку к сердцу, как будто оно болело.
Эрик поколебался, затем кивнул, и в его глазах появилась тьма, которая проникла прямо мне в душу. — Да, но мы все еще можем вести себя как разумные люди, Фабиан. Ты ведешь себя как влюбленный щенок. Например, я правильно расслышал, что ты заказал памятник Келли Форд в Сфере «G»?
Фабиан широко улыбнулся. — Не только в Сферу «G», Эрик. Во все Сферы! Вся человеческая раса будет восхвалять ее имя.
— Черт возьми, — пробормотала Келли.
Глаза Эрика опасно сузились. — Ты сходишь с ума. Тебе не кажется, что эти деньги лучше было бы потратить на улучшение Сфер?
— Э-э-э… да. С этим я тоже разбираюсь. К тому же твои люди уже там и позаботятся об этом. Небольшой побочный проект не повредит.
Эрик нахмурился. — Если ты собираешься настаивать на том, чтобы отправиться со мной и изгнать Вульфа, ты должен держать себя в руках. Я не хочу, чтобы ты был причиной… неловкости.