Гном: Детство

– Деда, а Деееедаааа.... – окрикнул юный гном пожилого.

– Деда, ну деда… а что ты готовишь в котелке?

Низкорослый коренастый мужчина, с крепкими руками и длинной седой бородой, почти до самых колен, стоял возле камина. Время от времени он открывал крышку большого котелка, оттуда валил пар, большой железной ложкой помешивал, прищурив глаза, и закрывал обратно.

– Деда, ну пожалуйста, скажи что в котелке – не переставал малыш, заходя то слева, то справа от старика.

– Не скажу, Тахон, рано еще, вот приготовится сам увидишь – улыбнулся дед, видя с каким интересом внук на него смотрит.

На самом деле Тахон был ему не внук. Старому гному было уже больше трехсот лет и он уже не помнит прапрапраправнук ему был Тахон или прапрапрапраправнук, да дело и не в этом. А в том что родителей у юного гнома не было и дед взялся за его воспитание в одиночку. Точней родители то были, но вот уже три года как они исчезли. Пошли на каменоломню, принести булыжников для бани, и не вернулись. Пропали. Вся деревня стояла на ушах, искали их и днем и ночью с факелами. Даже лес весь прочесали на всякий случай. Нету, пропали. Как сквозь землю провалились.

С тех пор молодой гном живет с дедом в его доме. Вспоминает о маме с папой вечерами, но не плачет. Дед не велел плакать. Сказал:

– Не сметь, гномы не плачут, мужчина гном, тем более!

Вот так маленький Тахон и не плачет уже три года. А когда очередной раз он вспоминает о родителях, берет табуретку, подставляет к зеркалу, встает на нее и глядя на себя говорит:

– Несмееееть, мы гномы, не плачем!

Дед, очередной раз открыл крышку котелка, повалил пар, помешал с умным видом поварешкой и говорит:

– Это самая, что ни есть настоящая мужская еда! На войне мы только ее и ели – продолжал гном… она придает много сил и успокаивает перед сном после кровавых сражений.

– А как называется дедушка?

– Гречневая каша на молоке! – ответил дед.

Тахон почесал нос кулаком, глаза его заблестели и медленно прошептал:

– Самая мужская еда.

Старый гном сидел в кресле перед камином и уже почти начинал дремать.

– Деда, а деда! – расскажи про войну

Тахон с утра уже наколол дров, натаскал воды с пруда, накормил свиней во дворе, побил соседского мальчишку за то что тот строил ему рожицы и теперь когда все дела переделаны ему стало скучно.

Хотя ему было всего одиннадцать лет, но он уже был крепким малым и мог запросто приподнять на несколько секунд взрослую свинью. Гномы вообще очень сильные с детства, а Тахон уже как три года помогает деду в кузне и по хозяйству. Да и есть в кого быть сильным, говорят его отец в молодости поднимал лошадь на ярмарочной площади в праздники.

Войны давно уже не было и гномы, дабы подавить в себе инстинкты воина, загружали себя тяжелой физической работой. В основном все работали на каменоломне, кто лес рубил, а кто пахал землю людям, запрягался вместо лошади. Но дед Тахона славился отличным кузнецом, то подковы кому выкует, то гвозди, то калитку фигурную. Тем и зарабатывал помаленьку. Золота в деревнях ни у кого не было. Так люди кто яичек принесет, кто молочка, а кто и меду. Очень все любили старого гнома.

Тахон очень старался и помогал деду в кузне. Ведь дед обещал, что если юный гном сам, без помощи, выкует четыре подковы. Самолично подкует чью нибудь лошадку и ему за это заплатят, то дед научит его ковать мечи. Представляете ковать мечи, от этой мысли у Тахона звенело в ушах.

– Деда, а деда! – расскажи про войну

– Я тебе уже раз пятьдесят рассказывал внучок – ворчал дед.

– Ну деда расскажи пятьдесят первый – настаивал Тахон и удобно уселся на коврике перед камином рядом с креслом дедушки.

– Ну, хорошо, слушай коль не надоело.... давно это было лет двести назад… я тогда был молодым крепким гномом… мог три поросенка скушать за ужином и запить бочонком медовухи… кстати принеси-ка мне медового кваса из погреба, я пока дровишек в камин подброшу – старик окончательно поборол дремоту и потянул руки в стороны.

Гном выпил кружку медового кваса залпом. Сел в свое кресло возле камина и прищурясь посмотрел на внука.

– Понимаешь Тахон, времена были другие, двести лет прошло – начал дед.

– Война тогда была… кровавая война… жестокая война… Умер король Бонумии и на трон сел его единственный сын Торус – начал свой рассказ дед… – наследник был молод и горяч, а самое главное был известен сильной ненавистью к другим расам. Уж сильно не любил он эльфов, гномов, хартов, в общем всех кто не человек. Люди поговаривают это от того что его бабка была на половину харткой и Торусу сильно не давала покоя в себе эта кровь.

– Скажем в первый же день после коронации он собрал всех гномов на главной площади и отправил в рудниковые шахты. Всех и детей и женщин. А тех кто отказывался, тут же велел повесить на этой же площади. Сотни гномов весели на площади целую неделю, их специально не снимали для устрашения. Ну а тех кто согласился тоже ждала участь не легче, – гном встал налил себе еще кружку пива и снова сел в кресло… – Их кормили раз в три дня, заставляли работать с раннего утра до глубокой ночи без отдыха и били плетьми.

– К счастью до эльфов дело не дошло, они вовремя поняли чем пахнет, собрали свои пожитки и пока новоиспеченный король расправлялся с гномами, сбежали в лес. Кто-то может назвать их предателями конечно, но как по мне – продолжал старый гном… – как по мне если бы они остались и попытались помочь гномам, то жертв было бы еще больше. Они не смогли бы безоружные и без боевого опыта дать отпор хорошо оснащенной армии Бонумии. Ну а хартов он попросту сделал слугами у себя и в домах высокопоставленной знати.