Гном – Сын Дракона
Шрифт:
– Его работа, и богу твоему яйца отрезал, не скоро он их отрастит.
Бывший правитель захохотал:
– Совсем бы его надо прихлопнуть, наобещал много, а вот толку чуть. Тебя, дракон, болты с мифриловым наконечником не берут, наврали эльфы значит.
– Откуда знаешь про меня?
– Вот этого я не скажу, может, кому и удастся тебя прикончить. Ну, все. Делай шаман, что должен.
Страха в нем не было совсем, только сожаление о чем-то не совершонном и грусть. Уг Хак поднял руку с раскрытой ладонью, сдул с нее что-то в сторону бывшего Кагана, тот покачнулся и завалился на бок. Как говорят
Глава 7
Второй день мы двигаемся в сторону баронства Олии. В гости сер Генрих приглашал меня чуть более полугода назад. За это время, надеюсь, он сумел вернуть замок и земли своей племянницы. Мои зеленомордые следуют за мной, эльфы и Лорд так же. Ченовер понятно, я его ученик, а вот что толкает на это длинноухих, неясно. Бояться они меня не перестали, но какой-то восторг и …преклонение в них чувствуется. В Столице Каганата, пока шли суды и ловили пособников сликовников они не отходили от меня ни на шаг, да это и понятно, что там творилось, ужас на кого угодно наведёт. Только посаженных на кол четыреста с лишним орков. Все мужское потомство семей, замазанных сликовниками, вырезали под корень, женщин продавали в рабство, только дочь Канага и еще нескольких я сумел отстоять. Сестренка прибежала ко мне в слезах и сообщила, что ее подругу продают в рабство. Крендель ошивался рядом, сотня зеленомордых тоже, на торгах мы оказались вовремя. Только распорядитель хотел проорать цену как тут же передумал, улетев в толпу с разбитой рожей. Покупатели заволновались, что-то хотели вякнуть, но увидев мое сопровождение – замолкли. На помосте стояло три десятка малолеток, орчанок, и со страхом озирались вокруг.
– Кто разрешил их продать?
Вперед вышел здоровенный орк, увешанный связками золотых монет.
– Наш будущий Каган приказал и не тебе урод идти против его воли.
– Суд был?
– Нет, но он и не нужен, когда свою волю изъявляет правитель.
– Но он еще не Каган и что-то приказывать не вправе.
– Заткнись сопляк, мы признали его правителем, значит он им будет.
– Ну-ну, – говорю, – арбалет был под рукой и через мгновение урод упокоился с болтом в глазу.
Мои воины взяли в кольцо помост и сразу все вопли прекратились.
– Где будущий правитель? – спрашиваю.
– Он выносит приговор предателям.
Полсотни воинов оставил с орчанками, а с остальными стал пробиваться сквозь толпу, где было много криков, боли и проклятий. Встретился Уг Ук со своим сопровождением и уже вместе с ним ворвались внутрь кольца зрителей. Будущий каган стоял в окружении обвешанных золотом орков и с наслаждением наблюдал, как очередного 'предателя' насаживают на кол. Еще пять десятков несчастных ждали своей очереди. Несколько десятков бревнышек, толщиной восемь-десять сантиметров заостренных сверху, были врыты в землю и ожидали их. Мы успели к концу представления, десятки орков уже корчились на кольях.
– Стоять, засранцы! – проорал я. Ярость закипела во мне со страшной силой. Палачи, что тащили очередного орка к месту казни, застыли столбом и у них из пасти потекла слюна. Окружение будущего Кагана тоже застыло, кроме троих, ближних к нему. Сам же он вызверился на меня и прорычал в ответ:
– Кто ты такой, чтобы указывать мне, Кагану, что делать с предателями?
– Я тот, кто снял тебя с алтаря Бога Слика, но видимо зря. Ты еще не Каган и вряд ли им будешь, я тебя спас, я тебя и уничтожу.
Троица рядом с ним стала что-то готовить, медлить было нельзя и, запустив ментальные щупы им в головы, я их обездвижил. Послал зов шаману: 'Вы что, старые козлы, творите?' 'Что случилось?' – отозвался Уг Хак. 'Бери своего судью, и двигайте на площадь, все уведете сами'. Будущий правитель в это время как бы проснулся, закрутил удивленно головой, глаза у него расширились, кожа стала серой от ужаса всего увиденного. Управлял им кто-то из этой троицы. Примчался шаман с Заком и тоже охренели от увиденного.
– Скольких ты отправил на кол? – спрашиваю судью.
– Шестнадцать орков, – отвечает.
– А сколько здесь сидит?
Он помолчал. Пересчитал, и чуть не плача ответил:
– Четыреста двадцать три.
– Пока вы играли в законность, здесь уничтожали лучших представителей семей, которые не хотели власти сликовников. Теперь судить буду я, а вы отойдите в сторону и ждите.
Позвал орка, которого хотели посадить на кол и спросил, показывая на троицу:
– Здесь все?
– Нет, – отвечает. – Еще знаю четверых, их не вижу.
– Шаман, дай мне бубен.
Тот без слов протянул его мне.
Подойдя к среднему из троих, разрезал на груди у него безрукавку. На свет вывалился амулет сликовников, золотой, даже с камешками. Достал десяток мамулиных амулетов, положил их у ног на землю и воткнул свой кинжал этому уроду в сердце. Сликовник стал оседать вниз, а я, освободив кинжал, капнул с него кровью на бубен и амулеты. Мамины игрушки сверкнули светом, а инструмент шамана стал исходить вонючим дымом, который, поднявшись на высоту три-четыре метра, стянулся в призрачную фигуру то ли орка то ли человека. Прозрачный силуэт немного покрутился вокруг, меня и резко нырнув в барабан шамана – исчез. Повременив минут пять, я кинул бубен Уг Хаку и тот сразу стал выбивать на нем дробь. Минут через двадцать толпа расступилась и в круг вышла еще пятерка орков. Двигались они через силу, но что-то их толкало или тянуло на звук бубна. Шаман последний раз ударил в него и опустил руки на посох.
– Эти? – спрашиваю молодого.
– Да, они, но одного я не знаю.
– Иди, проверь, что висит у них на шее, но сначала одень вот это, и подаю ему мамин амулет, политый кровью сликовника.
Он сделал все как надо и на свет появилось еще семь побрякушек жрецов.
– Шаман, вы обосрались с Заком очень жидко, и поэтому Кагана буду выбирать я.
– Хорошо, малыш, как скажешь, так и будет.
Уг Ук стоял рядом, конечно, он откажется, но предложить надо.
– Каганом хочешь стать?
Вождь открыл пасть, что-то проревел и рванул в толпу. Уже из-за спин своих воинов проорал:
– Малыш! Ты козел, я тебя выгоню из клана, утоплю в болоте (где он решил болото найти, не знаю) и вообще, такой подлянки от тебя не ожидал.
Народ ржал, пытался вытолкнуть его в круг, но Вождь держал оборону крепко. Многие получили по зубам и другим частям тела. Постепенно все успокоились, и с интересом ждали продолжения. Молодой орк стоял рядом и с ненавистью смотрел на жрецов.