Гоблины в России
Шрифт:
– Прощаю, - разнеслось над страной.
– Простите и вы меня, за... в общем, за то, что расслабился.
И только получив прощение и простив, граждане Междуземья вернулись, наконец, к своим делам, которые, надо сказать, за время гнумства, изрядно-таки подзапустили, и стали приводить их в порядок. Да и самих себя тоже, чтобы впредь, как и должно, уважать прошлое, ценить настоящее и надеяться на будущее.
– Вот это да!
– воскликнул Даниил, - куда там нашему президенту да парламенту до такого властителя.
– Воистину, где слово, там и дело!
Великий Орк довольно ухмыльнулся, приблизил
Он посмотрел на свою страну и улыбнулся каждому ее жителю, будь то орк-воин, гном-ремесленник, эльф-рапсод или хоббит-садовник, и жители улыбнулись в ответ. А потом Великий Орк, Магарх, закрыл глаза и поцеловал Междуземье. Просто, потому, что любил свою страну, любил, как и подобает Истинному Правителю - бескорыстно и навсегда.
Рок-гусли, висевшие за спиной Васьки-гусляра, тихо зазвенели, и от этого звона все словно очнулись.
Телла взвизгнула и страстно поцеловала обалдевшего братца Василия. Шаманка неожиданно для самой себя чмокнула Панзутия куда-то в бороду, отчего шаман-шарлатан попятился, и чуть было не выронил заветный посох.
А мадмуазель Де Лярош сама собой взмыла в небо и принялась крылом к крылу с рассыпающим бутоны раскрывающихся в воздухе фейерверков, Огнехвостом выделывать фигуры высшего драконьего пилотажа.
Поскольку остальные братья и гоблины особой склонности к поцелуям не испытывали, то они просто пожали друг другу руки. Крепко, по-мужски. И дружно отправились праздновать, потому что было что.
Я, пожалуй, воздержусь от описания пира в палатах Великого Орка. Не то, что бы мне трудно его описать - да запросто! Только, боюсь, это будет неправильно. Один мой знакомый в студенческие годы, когда уж очень бурчало в животе, принимался изучать иллюстрации в роскошной поваренной книге, изданной еще при жизни друга всех кулинаров. Так вот, к этой самой книге я вас и отсылаю, ежели вам так интересно, что ели и что пили на пиру у владыки Междуземья. Можете сделать небольшие поправки на магию, впрочем, кулинария сама по себе магия, это я вам точно говорю, потому что сам этой магией не владею, и лопаю, что придется.
В перерыве между рюмкой драконовки двойной очистки и маринованными хэньками-пэньками, Даниил спросил у Владыки:
– А почему эти артефакты у нас в России не сработали? У нас ведь вообще черт-те что творится, вот бы нам в разум войти, да не знаем как.
Великий Орк неторопливо принял из рук хоббита-лакея хрустальную рюмку "Гжелки", выпил, крякнул, закусил соленым рыжиком, и только после этого ответил:
– Артефакты, конечно, мил-человек, штука полезная, а подчас и совершенно необходимая в государственном хозяйстве, только сами по себе артефакты мало на что способны. Они работают только в паре с тем, кто может их использовать. Это то же самое, что фиброусилитель в гуслях твоего братца, если усиливать нечего, то, как электроны с орбиты на орбиту не гоняй, все равно никакой музыки не получится. У каждого народа свои артефакты, и нет ни одного, даже самого захудалого племени, у которого бы их не было.
Его Величество отхлебнул их бокала с грозовой водой и продолжил:
– Я ведь, когда артефакты пропали, заинтересовался вашей страной. И вот что я выяснил. У вас полным-полно своих, очень могучих артефактов, только вы как-то странно ими распоряжаетесь. Один артефакт в ресторан превратили - просто позор какой-то! Другой артефакт даже по праздникам народу не показываете, говорите - моль, дескать, побила. А какой великий артефакт. Победный! В нем кровь героев, а вы...
Или вон, в небе, ваша летучка с драконом кренделя выделывает, она ведь тоже, в сущности, артефакт!
– Какой же это артефакт?
– удивился Данька.
– Это наша мадмуазель Де Лярош, авиатриса, тело отечественного производства, российское, конструкторское бюро имени Бериева разрабатывало, ну а душу, мы сами в нее вселили.
– Кто это там обзывает меня "артефактом", - донеслось с небес.
– Я, между прочим, женщина, и я живая. Что это еще за слово такое "артефакт"?
– Артефакт - это чудо, воплощенное в чем-то материальном, машине, предмете, существе, - засмеялся Великий Орк.
– Мадмуазель, надеюсь, вы признаете, что вы - чудо?
– Разумеется, сир, - ответила авиатриса, на лету черпая из Храм-озера воду вместе с весело визжащими русалчатами, которым страсть как понравилось летать.
– Впрочем, как и любая женщина.
– Так значит, артефакты создаются обычными людьми?
– спросил Даниил.
– Я имею в виду, обычными мыслящими существами, челами, орками, и прочими?
– Обычными людьми делаются только дети, да и то не всегда что-то путное получается, - возразил Урукхай.
– Но что-то я здесь обычных людей не вижу. Все, как один, необычные. А уж в вашей России, куда ни плюнь - в демиурга попадешь. Это я, естественно, фигурально выражаюсь. Я куда попало, не плюю, и тем более в демиургов.
– Ага, - сказал Даниил и крепко задумался.
Праздник, как ему и полагается, продолжался до утра. А что утром? Сказано же, утро - время для дороги, и еще сказано - кому в путь - тому пора!
Так что, с утра люди собрались восвояси. Ковать артефакты для родной страны, ну, и разумеется, присматриваться к окружающим, искать человека, достойного теми артефактами владеть. Вот с этим-то у нас всегда были проблемы.
Сенечка-горлум решил, что смена обстановки ему не повредит, а кроме того, хотя Великий Орк и простил его, но прочие граждане Междуземья поглядывали как-то косо, а это Сенечке совсем не нравилось. Почему-то ему вдруг захотелось, чтобы его, ну, если не любили, то, для начала, хотя бы уважали. А потом, естественно, полюбили. Поэтому, поразмыслив немного, он решил отправиться в Россию и уже там напроситься в ученики к Безяйчику, который из жителей Растюпинска ему импонировал больше всех.
Шаманка, кстати, осталась погостить у Панзутия. Надоело ей, видите ли, в Столице светскую жизнь вести. И вообще, светский образ жизни здоровым никак не назовешь. Ну, ладно, ее дело, она женщина мудрая, будем надеяться - не пропадет. Прощаясь, Танька вручила Телле ключики от столичного пентхауза - когда только и обзавестись успела - посмотрела на Ваську-гусляра да на компаньонку этаким материнским взглядом, в котором Васька прочел неизбежное. "Живите", - сказала, махнула татуированной рукой, да и отправилась с шаманом-шарлатаном в лес по живые мурашки. Весной в Междуземье запахло. Рано у них весна начинается, не то, что у нас.