Год 2150
Шрифт:
Завтракали мы долго, потому что мне надо было очень много всего рассказать Карлу, а у него, в свою очередь, было ко мне больше вопросов, чем обычно. Его особенна заинтересовали другие члены моей Альфы и Рана. Он просил меня подробнее их описать, но я понял, что использовал весь свой запас прилагательных в превосходной степени и больше ничего сказать не смогу.
В конце концов Карл заявил:
— Ты знаешь, Джон, у меня такое впечатление, что ты описываешь богов и богинь, но не греческих или римских — у тех были слабости и недостатки, в отличие от людей, которых ты мне описал. Скажи мне, они
— Ты прав, Карл, — признался я. — Именно в этом моя проблема. Они кажутся мне такими совершенными, такими сверхчеловеками, что я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу на них походить. И не представляю себе, как можно быть счастливым, оставаясь всю жизнь карликом среди великанов.
— Другими словами, Джон, ты увидел змия в Райском саду… И этот змий — ты!
— Ну, — с неохотой ответил я, — я на это смотрю по-другому, но, наверное, ты прав. Яд моей собственной неуверенности в себе заставил меня бежать от 2150 года и его непосильных задач.
— Ты хочешь сказать, что готов отказаться от мира своих снов? — спросил Карл.
Я не хотел отвечать на этот вопрос, поэтому сказал:
— Не знаю, как ответить тебе прямо сейчас. Хочу просто напиться и забыть об этой проблеме.
— Что? — Карл был явно обеспокоен. — Неужели все настолько плохо, Джон?
Он-то знал, что я напился только один раз за всю свою жизнь. Это было во Вьетнаме.
— Да нет, Карл. Нет ничего хуже, чем жить в мире, где убийство женщин, стариков и детей считается патриотическим долгом. Нет, я не собираюсь напиваться. Я хочу все это записать. Может быть, это поможет мне прояснить ситуацию. А потом надо будет хорошенько все обдумать.
Остаток дня я провел наедине с самим собой, делая пометки в дневнике и размышляя.
К вечеру я лучше представлял силы своего микро-«я», которое повторяло, как попугай: «Не смогу, не смогу, не смогу».
Эти старые привычные ограничивающие мысли можно легко скрыть, проигнорировать или оправдать. И тем не менее в момент кризиса микро-человек (такой, как я) пожинает плоды своих ограниченных взглядов — то есть неудачи.
И, как ни странно, после этого долгого самокопания я вновь ощутил надежду. Я снова с радостью ждал своего возвращения в Макро-общество будущего. Я понял, что если быть честным с самим собой и не пытаться убежать от конфликтов, то рано или поздно увидишь уравновешенную картину, в которой будет и светлое, и темное. С микро-одно-бокой же точки зрения очень сложно увидеть обе стороны медали.
Перед тем как я лег спать, Карл прочитал записи в моем дневнике и, ни слова не говоря, подошел ко мне. На его глазах появились слезы, что очень поразило меня, так как я знал его нелюбовь к сентиментальным слабостям, в том числе и мужским слезам. Очевидно, чувства так переполняли его, что он не мог говорить, поэтому он взял мою левую руку в свою, немного поколебался, а потом мягко дотронулся правой рукой до моего лица.
Не успел я опомниться, как Карл закрылся в ванной и нас разделили запертая дверь и шум воды. Я подумал, как сложно в нашем микро-обществе открыто и честно выражать свои мысли и чувства. Нас научили стыдиться стольких проявлений нашего разума, что мы всю жизнь их отрицаем, таким образом лишая себя самых приятных радостей, которые даны человеку.
Уже засыпая, я услышал голос Карла в темноте.
— Удачи, — сказал он. А затем после паузы: — Я верю в тебя, Джон.
Я прошептал слова благодарности и подумал, что самая сложная вещь для микро-человека — поверить в себя. Но как можно в себя поверить, когда мы осуждаем такую большую часть себя?
Моим последним выводом перед тем, как я провалился в сон, было то, что надо поверить в возможность успеха, а уж потом просить о помощи. Это значит, что я должен поверить в то, что мое «Я» ограничено только моими же собственными мыслями.
Глава 8
Макро-контакт
Я вновь проснулся в 2150 году с лицом, влажным от слез. И услышал голос Раны:
— Он возвращается. Открыв глаза, я прочитал на лице Кэрол беспокойство, тревогу, что меня очень удивило. Но, переведя взгляд на Рану, я увидел все то же удивительно спокойное и уверенное выражение лица, которое вступало в контраст с почти? электрическим радостным возбуждением, явственно исходившим от нее. Ее глаза еще сильнее заблестели, когда она мне улыбнулась.
— Вот видишь, — сказала она, — ты уже обнаружил, что, по крайней мере, твоя Альфа-партнерша не совершенна. Она волнуется, а это подтверждение того, что она еще не? достигла полного Макро-осознания.
Я повернулся к Кэрол и дотронулся до ее лица, на что Рана сказала:
— Ты быстро схватываешь наши обычаи. Вскоре ты увидишь маленькие изъяны и в других членах твоей Альфа-группы.
— А я смогу когда-нибудь найти их в тебе? Она засмеялась и сказала:
— Ты никогда не увидишь меня обеспокоенной такими проблемами, с какими ты борешься сейчас. Тем не менее, пока я не достигла полного Макро-осознания, мне всегда будет чему учиться.
— Ты имеешь в виду, — переспросил я, — что бывают проблемы, которые беспокоят даже тебя?
— То, что является проблемой для годовалого ребенка, уже не будет тревожить трехлетнего, — ответила она. — Но у трехлетки свои проблемы, многие из которых годовалому ребенку просто неведомы. И так везде: человеку на третьем уровне осознания неизвестны проблемы того, кто находится на седьмом уровне. Но запомни, что у каждого уровня свои испытания. Если считать их проблемами, то они покажутся более сложными и неразрешимыми. Если же смотреть на них как на возможности роста, то преодолевать их будет радостно и полезно.
— Но все это заканчивается, когда человек достигает полного Макро-осознания? — спросил я. Она засмеялась:
— Полное Макро-осознание — это совокупность всех проблем, всей печали, всех переживаний, всей боли, всего невежества, всего уродства, всех болезней и всех отрицательных энергий, которые существует в мире. Любому микро-человеку это покажется адом. Но с точки зрения абсолютного Макро-осознания эта отрицательная энергия полностью уравновешивается всеми положительными качествами, которые когда-либо были, есть и будут. И это — совершенство, то есть полная противоположность неприятному, скучному и бесполезному микро-существованию.