Год, когда я влюбилась
Шрифт:
Кайлер сначала ничего не сказал, просто жевал свой гамбургер. Все его друзья молчали, ожидая, что он что-нибудь скажет. И я… Пока я сидел за одним столом, я никогда по-настоящему не участвовал в их разговоре. Я всегда был просто младшим братом Кайлера, с которым все были милы, потому что моя фамилия была Мейерс.
— Что ты имеешь в виду под любовным заклинанием? — наконец спросил Кайлер, откладывая свой гамбургер на поднос перед собой. — Она, типа, думает, что она ведьма?
— Да, она все время говорит об этом, — сказала Ханна, но я видел, что она лгала, так же, как она, вероятно,
Кайлер заметно вздрогнул, но я могу сказать, что это было больше для вида, чем из-за того факта, что он напуган идеей поцеловать Изу. Я знал, что он иногда тусовался и играл с ней в баскетбол и пару раз я ловил его на том, что он пялился на ее балкон.
Хотя Иза и не пользовалась популярностью, она не была отвратительным зверем. У нее была чистая кожа; длинные каштановые волосы; и да, она была немного неуклюжей, но ее рост делал ее потрясающей в бросках по кольцу. Ее самая большая проблема заключалась в том, что она была очень неловкой и застенчивой в социальном плане. Кроме того, иногда она одевалась очень странно, надевала футболки с супергероями и даже однажды плащ-накидку. И да, хотя я думал, что супергерои и комиксы — это круто, я знал, что лучше не рекламировать это всей средней школе. Хотя я действительно завидовал ее способности быть той, кем она была, в отличие от меня.
— Ни за что на свете я бы ее не поцеловал. — Кайлер бросил испуганный взгляд на стол, за которым Иза сидела одна, ела обед и читала книгу. — Это было бы хуже, чем целоваться с моей собакой.
— А ты знаешь, каково это? — Я даже не собирался произносить это вслух. Просто как-то само собой вырвалось.
Кайлер одарил меня своей дурацкой ухмылкой «ты-дерьмо, а я-нет».
— У тебя пунктик на фриков?
— Нет. — Это было одно слово, но оно казалось таким предательством. Я не защищал ее. Я вообще ничего не делал, только сидел и слушал, как они начали над ней смеяться. Я слишком боялся, что, если я заговорю, они будут смеяться надо мной. Это делало меня не лучше их, может быть, даже хуже.
Я общался с Изой, и да, хотя я и не заявлял всему миру, что она моя подруга, я все еще думал о ней как о подруге. Она знала обо мне больше, чем кто-либо из моих друзей. Она знала настоящего меня. И она заставила меня почувствовать, что я что-то значу, что я не просто младший брат Кайлера, который снова и снова разочаровывал своего отца.
С того момента все становилось только хуже, когда Ханна встала на свой стул и объявила всему кафетерию о том, что она только что сказала Кайлеру. Почти все расхохотались и уставились на Изу.
Я не засмеялся. Все, что я сделал, это наблюдал, как Иза быстро собрала свои вещи и поспешила из столовой, опустив голову.
Позже в тот же день, когда мы сидели в дупле дерева, я спросил ее, все ли с ней в порядке. Она просто пожала плечами, сосредоточившись
— Да, я в порядке.
Я запихнул в рот пару чипсов, пытаясь понять, так ли это на самом деле. Она выглядела так, словно ее ничто не беспокоило, но как это могло быть? Довольно отстойно, если все над тобой смеются.
— Ты уверена? — Я придвинулся к ней ближе. — Ты можешь сказать мне, если это не так. Я отличный слушатель.
Она сделала паузу и я подумал, что она собирается открыться мне, но потом она подняла глаза и улыбнулась.
— Что ты думаешь об этом рисунке? Говорит ли он «Я крутая стерва, которая спасет мир»? Или это звучит слишком «Я та еще сучка»?
Было обидно, что она не доверяла мне, но опять же, что я сделал, чтобы заслужить ее доверие? Вообще ничего. Я был не лучше всех остальных.
— Мне нравится, что она выглядит довольно крутой, — сказал я, надеясь, по крайней мере, заставить ее чувствовать себя хорошо из-за своего рисунка. — Кто она такая?
Иза пожала плечами и карандашом заштриховала накидку женщины.
— Я не уверена. Просто иногда вижу ее в своей голове. — Она замолчала, сжав губы. — Ты действительно думаешь, что она выглядит круто?
Я кивнул. — Как будто она собирается спасти мир от каждого придурка.
Она слабо улыбнулась, как будто мои слова действительно что-то значили для нее. Мне было приятно, потому что она редко улыбалась.
Но это чувство быстро исчезло, когда одна из моих так называемых подруг увидела, что я тусуюсь с ней. В тот момент у меня было два варианта: 1) Я мог бы отпустить ситуацию и, наконец, просто быть тем, кем я был, не скрываясь. Но это означало бы, что меня будут дразнить как сумасшедшего, а учитывая все, что происходило между мной и моим отцом, я не был уверен, что смогу с этим справиться. Или 2) Я мог бы солгать и выпутаться из ситуации, назвав ее преследовательницей, как это все время делала Ханна.
Я глупо и очень трусливо выбрал второй вариант и по сей день я все еще немного ненавижу себя за это. Может быть, я заслуживаю того, чтобы быть в том положении, в котором я сейчас нахожусь — сидеть здесь, пытаясь заработать деньги, чтобы заплатить долг, который даже не мой, пока Иза находится в Саннивейле с Кайлером.
Эта мысль на самом деле подействовала на меня угнетающе, настолько угнетающе, что я включаю свой эмо-плейлист только для того, чтобы музыка соответствовала моему настроению.
Сорок пять минут и девять мрачных песен спустя я наконец-то въезжаю в Мейплвью. Город — крошечная точка на карте, даже меньше, чем Саннивейл, что говорит о многом.
После того, как я трижды объехал указанный квартал, не заметив парня в толстовке с капюшоном и кастетах, я начинаю беспокоиться, что он может не появиться. Тем не менее, я объезжаю квартал еще шесть раз, прежде чем заезжаю на парковку ближайшей заправки.
Я не знаю, что делать. У меня нет телефона, поэтому я не могу позвонить Большому Дугу. Он сказал, что, если я увижу кого-нибудь подозрительного, я не должен оставлять конверт. Но не то, чтобы я заметил кого-то странного, я вообще никого не видел.