Год, когда я влюбилась
Шрифт:
— Ты любишь рисовать, верно?
Я киваю.
— Хотя это не художественные картины. Это нечто другое… комиксы и все такое.
— Это круто. — Он хрустит костяшками пальцев. — Кай какое-то время увлекался этим делом. У него на стенах висели все эти плакаты и прочее.
— Да, я знаю. — Прячу улыбку за кусочком мороженого. Хотя я знала, что Кай увлекается комиксами, я никогда не знала, что у него на стенах висели плакаты.
Он хмурит брови.
— Откуда ты знаешь? Не думал,
— Еще в седьмом классе, когда мы немного дружили, тогда он мне и сказал.
— Вы двое тусовались вместе? Я никогда тебя не видел с ним.
— Это было после школы.
Похоже, он сходит с ума от этой новости. Я не знаю, почему. Это так странно, что Кай тусовался со мной? Да, мы были на двух совершенно разных социальных уровнях, но у нас много общего.
— Это не так уж странно, не так ли? — Я ловлю себя на том, что спрашиваю.
Кайлер выпрямляется на сиденье, качая головой.
— Нет, дело не в этом. Это просто… Я не знаю. Это просто удивляет меня. Я знаю, что вы, ребята, сейчас общаетесь, но не знал, что вы были друзьями с тех пор.
— С тех пор мы не были друзьями, — поправляю я его. — У нас была ссора, которая продолжалась почти до начала этого учебного года.
— Из-за чего произошла ссора? — он удивляется.
Эм, да, я ни за что не хочу рассказывать Кайлеру историю о том, как Кай назвал меня сталкершей, когда один из его друзей застукал нас вместе. Это слишком неловко и с учетом того, как сильно они ссорятся, я не уверена, как Кайлер отреагирует на эту историю.
— Я не знаю. — Пожимаю плечами. — Обычная драма в средней школе и теперь мы покончили с этим.
Он пристально изучает меня, словно пытаясь разгадать мои мысли.
— Но вы двое просто друзья, так ведь?
На микросекунду я сбита с толку его вопросом. Небольшая пауза длится ровно столько, чтобы воздух между нами превратился в неловкую осязаемость.
— Да, мы просто друзья.
Он оценивающе смотрит на меня в течение продолжительного времени, прежде чем заговорить снова.
— Я все еще не думаю, что тебе стоит тусоваться с ним, пока он не соберется с мыслями. Ты слишком хороша для этого.
— Я не настолько хороша.
— Нет, это так.
Я хочу поспорить, но он, кажется, довольно непреклонен в этом.
— Итак, ты увлекаешься рисованием и комиксами, да? — Он размышляет над этой идеей. — Мне всегда было интересно, что ты рисовала, когда я видел, как ты сидела на балконе со своим блокнотом.
Я не утруждаю себя упоминанием о том, что я также рисовала его… без рубашки.
— Я занимаюсь этим с тех пор, как мне исполнилось шесть лет. Это действительно расслабляет.
Его губы растягиваются
— Ты должна как-нибудь показать мне кое-что из своих рисунков.
— Хорошо, — говорю я, хотя и не уверена, что он их увидит.
— И научить меня кое-чему из всего этого мира комиксов, — добавляет он.
Это заставляет меня улыбнуться.
— Я подумаю об этом, если тебе повезет.
— Лично я думаю, что мне и так уже очень повезло. Я ведь сижу здесь с тобой, не так ли? — спрашивает он с очаровательной улыбкой.
Я прикрываю рот, когда смех готов вырваться наружу. Однако он смеется и я не могу сдержаться.
Он хихикает.
— Знаю. Я хуже всех. Не знаю, почему я говорю такое дерьмо. Это просто приходит мне в голову.
— Может, тебе стоит перестать смотреть так много ромкомов, — поддразниваю я, накручивая кончик хвоста на палец.
Он указывает на меня пальцем.
— Я никогда не смотрю ромкомы.
— Ну-ну. Думаю, ты постоянно это делаешь, — поддразниваю я. — Держу пари, ты смотришь их и запоминаешь строчки.
Он сурово грозит мне пальцем.
— Не вынуждай меня снова тебя щекотать. Возьми свои слова обратно, иначе…
Я делаю большие глаза, сжимая губы и он ныряет ко мне, щекоча меня, пока я едва могу дышать.
— Ладно! Я сдаюсь, — выдыхаю я сквозь смех. — Ты не смотришь ромкомы.
Он откидывается назад, выглядя удовлетворенным.
— А теперь скажи, что покажешь мне свои рисунки.
Я киваю, переводя дыхание.
— Я покажу тебе все, что ты захочешь, только если ты перестанешь меня щекотать.
Он замолкает, на его лице появляется странное выражение. Мне требуется секунда, чтобы осознать то, что я только что сказала, но прежде, чем я успеваю почувствовать неловкость, он снова начинает говорить.
— Хорошо, больше никакой щекотки, — говорит он и его телефон снова вибрирует. Он вздыхает, глядя на экран. — И еще одно напоминание о том, что я должен подготовиться к тесту.
Я рисую сердце со стрелой, проходящей сквозь него, на запотевшем окне.
— Ты уверен, что тебе не нужно отвезти меня домой?
— Я сказал, что все в порядке, так и есть. — Он наблюдает, как я добавляю колючий узор вокруг сердца, как будто это самая захватывающая вещь на планете. — Так вот для чего ты идешь в колледж? Ради искусства?
Мои пальцы отлепляются от стекла, когда на меня обрушивается осознание.
— Я почти не думала об этом. — В основном потому, что моя семья никогда не затрагивала эту тему. Вопросы про колледж всегда задавали только Ханне. Что касается меня, то я должна была просто сидеть и слушать. Слушать и не быть услышанной — таковы были правила.