Год лошади
Шрифт:
– Откуда получили сведения?
– К-к-какие... сведения - ?удивился допрашиваемый и тут же получил сокрушительный удар в ухо.
– Теперь - лучше слышишь - ?даже не сбив ровного дыхания, спросил человек в полувоенной форме.
– О том, что дважды два равняется...
– Но это же известно всем, когда-либо учившимся в школе...
– Не прикидывайся дурачком. Имей в виду - мы и не таких раскалывали! Наш Великий и Мудрый Вождь и Учитель утверждал это - ?вкрадчиво спросил следователь недавнего учителя начальной школы.
– Что именно - это - ?слабо шевельнулся тот.
– Ну вот...
– следователь заглянул в протокол и долго шевелил губами.
– Это самое... Что дважды два - равняется...
– и пасть его с металлическим лязгом бдительно
– Нет, не утверждал... Это утверждают учебники...
– Ага, молодец, что признаешься...
– почти ласково пропел следователь.
– Признаешься, что не утверждал. Значит, выходит - занимаешься контрреволюционной пропагандой?! А? Подрываешь государственные устои!
– Но ведь как раз на этой основополагающей истине, что дважды два равняется...
– Заткнись!
– прервал его следователь.
– ... и держатся наши устои!
– упавшим голосом докончил бывший учитель арифметики... и снова получил возражение, но на этот раз по зубам...
– Последний раз спрашиваю: откуда сведения?
– Но об этом же... все знают...
– выдохнул бывший учитель из последних сил, сплевывая на пол кровавую слюну и осколок зуба.
– Стало быть, признаете себя участником массового заговора?!
– бесстрастно сформулировал следователь, постукивая карандашиком по столешнице.
– Кто же именно эти - все? Прошу уточнить... По чьему приказанию разглашали государственную тайну?!
– Тайну?! Например, по указанию... Шапошникова и Вальцева...
– назвал молодой педагог хорошо знакомые ему имена. И - всем. Но - не сидевшему перед ним...
– Так-так...
– следователь оживился. Дело, которое вначале показалось ему мелким и обыденным, на глазах укрупнялось, превращаясь в групповщину.
– Кто еще? Признавайся, сволочь! Педагог тонко и беспомощно улыбнулся разбитыми губами и тихо назвал имя Пифагора...
– Японский шпиен?!
– прямо ахнув от идущей в руки удачи, подпрыгнул на своем стуле следователь.
– Ну,а ты на кого работеешь? Отвечай, гнида! Даже без особых физических воздействий на подследственного быстро выяснилось, что вредительская сеть раскинула свои ячейки уже довольно широко: вражеские агенты во многочисленных типографиях, руководимых пробившимися к руководству врагами народа и шпионами иностранных разведок, уже успели массовыми тиражами выпустить целую серию подрывной литературы, по своему внешнему виду как бы являющейся школьными учебниками.
Человек в полувоенной форме и с бледным бесссонным лицом встал. Он выглядел усталым победителем после нелегкого сражения.Он нажал кнопку звонка, и в кабинете, бесшумно отворив массивную дверь на отлично смазанных петлях, возникли два сотрудника с неподвижными равнодушными глазами.
– Взять немедленно!
– коротко приказал он.
– Всех... вот по этому списку. Будьте особенно бдительны к этому самому...
– он заглянул в листок, - Пифагорову. Матерый, видать, шпионище. Будет отстреливаться! Ширится круг, ширится...
– и в глазах следователя словно бы включился желтый огонек - то ли питаемый внутренним энергетическим источником, то ли древний волчий хищный блеск.
– Всех причастных к этому делу... сразу же ко мне!
– сухо бросил он в заключение.
– Попросите дополнительные силы. Все эти... учебники...
– он брезгливо поджал губы и поправился, - так называемые учебники... кон-фи-ско-вать! В результате грандиозной и молниеносной операции удалось взять значительную часть разветвленной и хорошо законспирированной группы международных шпионов и диверсантов. К сожалению, Шапошникова и Вальцева живыми взять не удалось... Согласно рапорту оперативных работников, они погибли в перестрелке... Успел скрыться и Пифагор, видимо, заранее предупрежденный кем-то из врагов народа, несомненно окопавшихся в органах. Зато в известное всем ведомство несколько крытых грузовиков, тяжело осевших на рессорах, доставили, кроме множества вредителей, изъятую продукцию... На книгах был аккуратно проставлен четкий устрашающий штамп: "Подлежит специальному хранению", "Только
А через какое-то, не слишком долгое, время в большом, красивом белокаменном зале, доставшимся новой власти от старого режима и перекрашенном в ярко-красный цвет, состоялся массовый митинг... или съезд... или - я уж не помню точно... научная конференция. На трибуну, под скрещенные алые знамена с золотой бахромой и тяжелыми витыми кистями, поднялся Начальник... или Командир... в общем - Слуга Народа. Ибо именно таков был его тогдашний официальный титул...
– Дорогие товарищи и братья по классу!
– начал он.
– Я уполномочен доложить вам, что удалось выявить зловещую группу лиц, махровых агентов международного империализма.Они, эти смрадные псы, недобитки и отщепенцы, эта помесь лисы со свиньей... вопреки учению нашего Вождя и Учителя, утверждали, что дважды два равняются... тс-с!
– ни больше ни меньше, как четырем, товарищи!
В зале - шум и возмущенные выкрики:
– Позор!
– К расстрелу наймитов капитала!
– Гнилую траву с поля вон!
– Если враг не сдается...
– Но я вам честно, по-партийному, по-братски, - продолжал оратор, - скажу, что мы тоже не лыком шиты и не зря, товарищи, едим свой хлеб, обильно политый вашим трудовым потом!
В зале - аплодисменты.
– Нашему знаменитому, хорошо всем известному ведомству, славным нашим рабочекрестьянским органам, неусыпно стоящим на страже наших общегосударственных интересов, железной рукой удалось пресечь, выжечь каленым железом их вредительские действия, и с корнем вырвать эту ядовитую траву на ниве нашего передового, бесплатного и всеобщего просвещения, процветающего под руководством нашего великого Вождя и Учителя! Аплодисменты, переходящие в овацию. Все встают.?
– Партия, как самый передовой отряд, и ее великий Вождь и мудрый Учитель учат нас, что наше пролетарское дважды два должно быть самым передовым в мире! Уже одно это исключает смехотворное утверждение мракобесных идеолегов о том, что дважды два равняется этому самому... смешно сказать... каким-то мелкобуржуазным четырем! Бурные, продолжительные аплодисменты.
– Нет, дорогие товарищи! Наше дважды два, овеянное нашим победоносным революционным знаменем, неуклонно направляемое руководящей и всевозрастающей ролью передового всеохватывающего учения, значительно превосходит и будет превосходить эти голословные и злопыхательские утверждения, подрывающие основы классового сознания. Передовой отряд рабочего класса никак не может согласиться с этим эксплуататорским показателем! И эта аксиома не подлежит дискуссиям и пересмотрам!
Разумеется, и это надо открыто признать, у нас есть еще неисчерпаемые резервы на пути к дальнейшему улучшению, повышению и неуклонному подъему. Итак, да здравствует наш Отец и Верховный Учитель, корифей всех возможных и еще невозможных наук, Вождь всех народов, прозорливо предупреждающий нас, что в наших условиях непрерывного роста благосостояния дважды два должно равняться...
– Тысяче!
– послышался торопливый выкрик из зала.
– Ура!
– Миллиону!!
– донеслось из другого места.
– Ура!!
– Миллиарду!!!
– захлебнулись от восторга массы.
– Ура-а-а! Да здравствует наша самая передовая в мире наука! Да здравствует великий Вождь и Учитель! Слава великому и мудрому! Да здравствует его бессмертное учение!
Все встают. Под сводами красноколонного зала торжественных собраний и заседаний звучит величественная мелодия общепартийного гимна.
"Да не могло такого быть!
– скажете вы или даже воскликнете, прочитав эту маленькую историю и недоверчиво пожмете плечами.
– Такого просто не бывает!" Ну, конечно же - такого не бывает... ибо я пишу не реалистическое историческое исследование, а фантастический, совершенно фантастический рассказ... А та изначальная школьная истина, которую наши с вами предки так опрометчиво называли банальной, навсегда исчезла в секретных бронированных сейфах известного всем ведомства и до сих пор носу не кажет на белый свет.