Год любви
Шрифт:
– Да, – ответила Хлоя. – Я составлю тебе компанию.
Она смутно сознавала, что Оливер пьянее ее и ей следует доставить его в общежитие, а потом самой вернуться в Фоллиз-Хаус. Но боязнь одиночества и какое-то ожесточенное упрямство взяли верх. Ей не хотелось оставаться сегодня ночью одной, а значит, можно вытворять, что угодно!
Они брели по пустынным улицам Оливер обнимал ее за плечи.
– Какая ты восхитительно теплая! – прошептал он. – А я в последние дни все время мерзну.
Деревья и уличные фонари плыли перед глазами Хлои. Она повисла на руке Оливера, прекрасно осознавая, что он тоже нетвердо держится
Оливер оглядел помещение и скривился.
– О боже! – прошептал он.
На столе стояло два грязных винных бокала, он налил в них виски. Хлоя услышала, как бьется ее сердце, и сказала себе, что еще не поздно попрощаться и мирно уйти домой. Но она по-прежнему хранила молчание. Оливер слегка вспотел, его золотистые волосы потемнели и прилипли ко лбу.
Он протянул к ней руку, медленно размыкая пальцы.
– Мы с тобой нужны сегодня друг другу – сказал он и привлек ее к себе.
Хлоя прижалась к нему крепко вцепилась в мускулистые плечи, отгородилась его телом от завтрашнего дня и вообще от будущего Оливер погладил ее по голове.
– Пойдем! – требовательно сказал он. – Пойдем в постель.
Он повел ее в спальню, где они застали скомканные простыни и покрывало. Оливер попытался расстегнуть пуговицы на ее одежде, но застонал.
– Не могу, – простонал он – Лучше ты сама. Хлое пришлось раздеться самой. Она аккуратно сложила свои вещи на стул и выпрямилась тусклая лампа отбрасывала на ее тело голубоватые отсветы. Оливер посмотрел на нее, и в его глазах появилось то же отрешенное выражение, что и на банкете. Казалось он вовсе не знает Хлою. Однако он все-таки притянул ее к себе и уложил в постель. Она благодарно уткнулась ему в плечо, чувствуя тепло его тела и приготовившись отвечать на его ласки.
Что-то смутно промелькнуло в ее сознании, ей показалось, что она о чем-то позабыла..
Но вспоминать было уже некогда и никакой ласки она от Оливера не дождалась. Он вел себя просто по-зверски. Схватив Хлою за руки и не давая ей вырваться, навалился на нее. Потом впился ей в губы и так грубо овладел, что Хлоя сморщилась от боли.
«Нет!» – захотелось воскликнуть ей но Оливер налег на нее всей своей тяжестью, и ей нечем было дышать.
Его пальцы вцепились ей в волосы, он больно придавил ее. Несколько секунд Хлоя пыталась высвободиться.
– Оливер! – чуть ли не стонала она. – Оливер..
Оливер застыл. Слегка отстранившись, он содрогнулся в конвульсиях, это напоминало смертную агонию… Потом он снова упал на Хлою уткнувшись лицом в ее волосы, и она, дотронувшись до его спины, почувствовала, что он весь в холодном поту.
В наступившей тишине Хлоя оглядела незнакомую комнату. Никогда еще она не испытывала такого беспросветного одиночества, а ведь она была сейчас в объятиях мужчины и ощущала тяжесть его тела!
Наконец Оливер откатился в сторону. Он открыл глаза, и его взгляд остановился на лице Хлои. В глазах его был такой мрак, что Хлоя поняла: для него случившееся еще ужасней. Гораздо ужасней. Ее пронзил леденящий страх, он был холоднее пота, покрывавшего спину Оливера. Хлое вдруг захотелось защитить его, она заботливо натянула ему на плечи одеяло.
– Мне очень жаль, – сухо сказал Оливер.
А потом закрыл глаза и тут же забылся тяжелым, глубоким сном. Хлоя тоже закрыла глаза, ей хотелось только вычеркнуть из памяти события этого ужасного дня. Но тут комната накренилась и бешено закружилась, так что Хлое пришлось снова встрепенуться, глаза ее мрачно застыли на вычурном лепном карнизе.
Хлоя задремала, уже не в силах совладать с усталостью, когда края занавески начали сереть.
Когда она проснулась, было уже гораздо светлее. Хлоя растерянно оглянулась, не понимая, где она. Но потом вспомнила. Голова у нее болела, и безумно хотелось пить. Поглядев на окно, откуда в комнату проникал яркий утренний свет, Хлоя поняла, что ей удалось поспать всего несколько часов.
Оливер все еще спал как убитый; солнце светило ему в глаза, и на лбу Оливера образовались две глубокие вертикальные морщинки. Он слегка сжимал кулаки. Сознание его было сейчас отключено, и, поглядев на лицо Оливера, Хлоя подумала, что вид у него измученный.
Она тихонько выскользнула из-под одеяла и встала. Одежда, аккуратно сложенная на стуле, напомнила о прошлой ночи, отчего Хлоя слегка содрогнулась. Пока она одевалась, Оливер ни разу не пошевелился. Хлоя посмотрела на него. Ей хотелось поскорее уйти и, закрыв за собой дверь, оставить здесь все, что случилось и в этой комнате, и вообще прошлым вечером. Она почти дошла до дверей, но вернулась и торопливо задернула занавески, чтобы свет не падал на лицо Оливера. Он чуть заметно шевельнулся, но морщины на лбу не исчезли.
Хлоя вышла, пересекла зелено-золотой двор и свернула на Сент-Олдейт. Было холодно, в своем легком наряде она замерзла. Но, несмотря на холод и похмелье и даже несмотря на неприятные мысли о том, что вчера с Оливером она совершила серьезную ошибку, Хлоя ощущала, как к ней возвращаются силы. Она переживет все это, она уже начала приходить в себя этим холодным, но бодрящим утром. Эта мысль воодушевила Хлою, и, ускорив шаги, она быстро дошла до моста Фолли.
Дома она встретила Розу, восседавшую в своем обвисшем розовом халате. Юркие Розины глазки моментально заметили и мятую одежду Хлои, и все остальное, от них ничто не укрылось.
– Так-так, дорогуша, – хихикнула Роза. – Я вижу, ты развлеклась от души. Одна дверь закрывается, другая открывается, да?
Хлоя вымученно улыбнулась и пошла наверх. Ссориться с Розой было неблагоразумно, но Хлое очень не понравилась мысль о том, что Роза пристально следит за своими жильцами, словно паук, который потихоньку ткет свою паутину.
Зайдя в комнату, Хлоя тут же поспешила снять с себя одежду и засунула ее подальше, с глаз долой. Затем запахнула уютный яркий халат и пошла в душ.
Постояв под горячей струей, Хлоя словно смыла с себя и брызги шампанского, и неприятное ощущение чего-то липкого и холодного, оставшееся у нее после общения с Оливером. При воспоминании о Стефане, правда, ей все равно становилось больно и она понимала, что нескоро отвыкнет от него и перестанет о нем мечтать. Однако вроде бы ей удалось избавиться от навязчивой привычки постоянно искать с ним встречи.
«Вот я и осталась одна», – думала Хлоя.
Она намылила руки дорогим французским мылом и долго смотрела, как вода смывает мыльную пену.