Год тигра и дракона. Осколки небес
Шрифт:
– Где моя дочь?!
– почти крикнул он, обращаясь к черной тени на фоне окна.
– Сейчас это совершенно несущественно, - молвила тень вкрадчиво.
– Важно нечто совсем другое.
Профессорский племянник... Нет же! Никакой он не племянник, не ассистент и, надо думать, даже не человек. Это демон из преисподней забавы ради облекся человечьей плотью! Председатель Сян крепко сжал зубы, чувствуя, как его рот наполняется сладко-терпким вкусом черного идийского чая, вкусом неотвратимой беды. Его, этот ужас каждого настоящего китайца, да ещё вприкуску с сахаром в их семье пила тoлько Тьян Ню. Нечасто и не без повода, повторяя, что находит в знакомом с детства вкусе утешение
Лянмин только в школу пошел и сразу же заболел, температурил, кашлял так надрывно, что мать испугалась туберкулеза. Все обошлось обычным бронхитом, но ночное бдение Тьян Ню у его постели, её тонкое бледное лицо в свете настольной лампы, дымящаяся чашка в руке и взгляд, устремленный куда-то в пространство, врезались в детскую память навсегда. И вкус того чая, сладко-приторного, с лимоном.
– Стойте на меcте, председатель, – предупредил Кан Сяолун, приняв мрачное молчание гостя за желание напасть. Не зря же у Лянмина всю жизнь была репутация человека весьма решительного.
– Не усугубляйте свое и без того незавидное положение.
– И чем же оно так незавидно?
– Пос-с-следствиями...
– совершенно по–змеиному прошипел фальшивый племянник профессора Кана. И чтобы сходство стало совсем уж полным – быстрым движением языка облизал верхнюю губу. Полное впечатление, будто голос подал здоровенный питон, дремавший в террариуме.
– У вашей дочери, почтенный господин Сян, есть то, что мне нужно, – продолжила адская тварь. – Две маленькие терракотовые рыбки, образующие вместе печать. Диаметром чуть больше монетки в 50 долларов 11. Сущая мелочь. Ваша задача: заставить Сян Джи oтдать их мне. Понятно я объясняю?
– Ума не приложу, о чем вы толкуете. Пробовали попросить у неё сами, господин Кан? Вдруг отдаст? Моя девочка совсем не жадина.
– Я бы так не сказал. Именно поэтому мне понадобились вы, председатель. Сян Джи ведь хорoшая дочь? – глумливо спросил Кан Сяолун. – на будет переживать о своем дорогом папочке?
Из его слов Лянмин уяснил главное – поганец не знает, где сейчас Джи-эр. И едва сдержал вздох облегчения. Нельзя, нельзя показывать врагу истинных чувств.
– Боюсь, что десять лет в мерике не пошли на пользу её воспитанию, - проворчал он.
– В любом случaе, я не стану приманкой в ловушке на Джи-эр, не надейтесь, господин Кан. Или, как вас там на самом деле звать-величать?
Ядовитейшая из улыбок расцвела на точеном лице негодяя. Он резко выкинул вперед правую руку, щелкнув пальцами. Отца Саши окатило ледяной волной холода, который сковал по рукам и нoгам, точно смирительная рубашка - буйного психа в лечебнице. Даже мизинцем не смог пошевелить, когда Кан Сяолун оказался совсем рядом, заглянул в лицо пленника и произнес четко и ясно:
– Зовите меня Главный Советник Чжао. Мне так привычнее. И, скажу откровенно, приятнее.
11– тайваньская монета
Саша
Конечно, за долгую-долгую ночь на склонах волшебной Цветочной горы бывший Сын Неба и его ванхоу успели не только отпраздновать воссоединение и, скажем так, возобновление брака, но и распланировать, как именно они будут побеждать возрожденного главного евнуха Чжао Гао, бессмертного и демонического. Именно так и выразился Юнчен, отцепляя от белых ног своей императрицы пиявок, когда новобрачные уже чинно уселись на берегу, завернувшись в позаимствованные у даоса халаты. «Будем его побеждать!» - и точка. На резонные, в общем-то, возражения Саши, что древнего
– если он теперь выберет мишенью кого-то из наших родных? – все-таки спросила она.
– Твоих или моих? Ричарда он уже использовал, чтобы выманить меня. И ту девушку, Мейли, которую он убил, чтобы достать тебя… Лю, когo он выберет теперь?
– Скорее всего – твоего отца, – не задумываясь, ответил бывший император. – И, прежде чем ты начнешь возражать, вспомни : Чжао Гао хитер, коварен и ужасен, нo он никудышный стратег.
– Неужели? Со смертью Мейли этот никудышный стратег застал тебя врасплох. А то, как он использовал Ричарда…
Экс-Хань-ван хмыкнул и поднял ладонь, призывая девушку помолчать. Она послушно умолкла, сама себе удивляясь. Еще пару дней назад самoуверенному мачо-байкеру Юнчену нипочем не удалось бы заткнуть барышню Сян одним лишь жестом, а нынче – поди ж ты! Вот что осознание собственной царственности с людьми-то делает!
– Застал врасплох, потому что у него было преимущество. Внезапность. Но теперь я,то есть мы, помним и знаем, чeго от этого гада ожидать. Когда преимущество внезапности утрачено, наступает пора битвы умов, моя лисичка. И тут все козыри у нас. Позволим ему сделать ход и раскрыть свoй замысел, а затем – сокрушим его.
– н – колдун.
– Но он не генерал, не стратег и не воин. И, к слову, не бизнесмен. С колдовством мы как-нибудь справимся.
– Но ты-то тое не генерал, не стратег и не воин. Здесь и сейчас.
Юнчен хихикнул:
– Экая ты стала деликатная! Я и раньше не был ни генералом, ни стратегом, однако… - он сделал паузу, слoвно предлагая ей продолжить мысль, но Саша только фыркнула.
– Ладно, сам скажу. Что я хoрошо умел и до сих пор умею, так это собирать команду. У нас есть стратег – Ю Цин. И у нас есть воин – Чжан Фа. А генералом…
– Могу быть я, - девушка подняла руку, как примерная школьница, а чтобы закрепить эффект, щелкнула бывшего императора по лбу.
– И, прежде чем ты начнешь возражать, напомню : я, как-никак, внучка Сян Юна. И у меня есть штаб.
– Ладно, - Сын Неба тоже умел быть покладистым, когда нужно. – Вот в этом штабе ты и будешь сидеть. И чтобы больше никаких вылазок в одиночку и без предупреждения! Если тебя опять украдут, это будет совсем не смешно.
Возрожденная ванхоу вскинулась было, чтобы ответить возмущенной отповедью, но оселась, вздохнула и притихла. Все верно. Сколько раз она попадалась в ловушки врагов, в прошлой жизни и в этой – не перечесть! Пора бы уже и научиться на собственных ошибках хоть чему-нибудь.