Год в поисках "Ва". История одной неудавшейся попытки стать настоящей японкой
Шрифт:
Вернувшись домой, разрываю пакет. Всю квартиру тут же пропитывает вонь — так пахнет выброшенная на берег тухлятина. В пакете еще один маленький пакет, который я сперва приняла за приправу, и только потом заметила, что на нем большими и, слава богу, английскими буквами написано: «Не предназначено в пищу». Выкидываю пакетик Водоросли ужасно соленые и совершенно несъедобные на вид. Кладу их в большую миску и замачиваю, часто меняя воду. Водоросли разбухают и увеличиваются сначала вдвое, потом вчетверо. Вкус у них такой, словно они несколько месяцев пролежали на дне лодки. Может, их полагается варить с соевым соусом? Кладу половину водорослей в сковородку,
Когда Гэндзи приходит домой, решаю с ним проконсультироваться и выношу полмиски сырых водорослей. Гэндзи, добрейшей души человек, обладает удивительными интеллектуальными способностями, но кухня — не его стихия. Ему надо несколько минут, чтобы понять, как работает нагреватель для воды. Мы вместе смотрим на обмякшие водоросли. Потом он предлагает положить их в мисо-суп. В конце концов он говорит, что лучше спросить Дзюнко. Водоросли отправляются в мой холодильник.
Я знаю, что Дзюнко вернется домой только в час ночи, а мне в 5 вставать. Вывоз мусора только в среду, но 2 дня с этой вонью я не проживу. Зажигаю ароматические палочки, собираю водоросли и иду на пляж Там, убедившись, что на меня никто не смотрит, отпускаю их на свободу.
По пути домой понимаю, что у меня нет выбора: придется попросить о помощи Дзюнко. К сожалению, моя «сестричка» готовит лишь по принуждению, а домашними делами не станет заниматься даже в случае смертельной необходимости. Да и зачем ей это, если мать встает спозаранку и готовит ей завтрак, стирает белье, чистит ботинки и стелит постель. Дзюнко обычно приходит домой не раньше полуночи, по выходным спит до полудня, а к часу опять едет в Токио. Вряд ли ее обрадует моя просьба.
Но даже она не сможет проигнорировать просьбу человека, который оплачивает ее счета. По дороге в школу дзюдо я робко говорю Гэндзи, что помощь Дзюнко мне бы пригодилась, особенно упирая на то, что этот опыт будет для нее весьма ценным после помолвки.
Вечером следующего дня ранней электричкой приезжает явно недовольная Дзюнко. Садимся за кухонный стол и штудируем кулинарные книги.
«Надо приготовить западную еду», — заявляет она.
«Конечно, — с радостью соглашаюсь я. — Наверняка западные рецепты не такие сложные и более доступные».
Дзюнко улыбается, и я понимаю, как хитро она меня обманула: «западная» кухня — это значит, главные блюда придется готовить мне. Скачиваю из Интернета рецепты, прикидываю, найдутся ли нужные продукты в местном супермаркете, и надеюсь, что все будет хорошо.
В магазине не оказывается сметаны. Ну ничего, возьмем обычные сливки и немного лимонного сока. Не сезон для свежих грибов? Сойдут и сушеные, надо только подольше их вымачивать. Гэндзи пьет пиво, а мы натыкаемся друг на друга на крошечной кухне. Чтобы выглядеть более компетентно, я то и дело достаю из холодильника продукты наугад, а потом кладу их обратно.
Сливочный соус вышел слишком густым, а курица жесткая и похожа на кожаную подметку. Дзюнко ковыряет в тарелке, а когда приходит время убирать со стола, наотрез отказывается помогать. Я мою посуду и ковыляю вниз по лестнице. Юкико наверняка получит полный отчет от дочери и мужа. Я неудачница и снова доказала это.
Глава 9
В почтовом ящике сообщение. Перечитываю его трижды и бегу вверх по лестнице.
«Моя мама приедет в гости», — выпаливаю я.
Гэндзи искренне рад. Я просто счастлива. Мама приедет на 18 дней. Мы поднимемся высоко в горы и спустимся к внутреннему морю, будем долго гулять вдоль пустынных пляжей и проноситься мимо урбанистических пейзажей на грохочущем сверхскоростном экспрессе… Наконец-то окупятся долгие часы, потраченные на изучение японского. Но самое главное — у меня появится друг.
«Ты должна показать ей Киото, — говорит Гэндзи. — Я знаю несколько хороших отелей. Юкико закажет номер, когда вернется домой».
Я резко возвращаюсь на землю. По меркам Гэндзи, хороший отель — это 1000 долларов за ночь.
«Мы поедем куда глаза глядят, — спешу ответить я. — Мама любит путешествовать без предварительного плана».
«Вы должны лететь самолетом, — неумолимо упирает Гэндзи. — Так быстрее».
«Увы, — вру я, — мы уже купили билеты, придется ехать на электричке».
«Все равно купите билет на самолет, чтобы был выбор».
У мамы от японских цен глаза на лоб полезут и без 800-долларовых билетов на самолет, купленных «на всякий случай»!
«И вы обязательно должны поехать в Осаку. Там очень хорошие рестораны».
«Мама хочет увидеть гончарные деревни», — пытаюсь я увести разговор от шумных городов и дорогущих ресторанов.
Гэндзи задумывается. «Знаменитый фарфор делают в провинции Садума».
У черта на куличках. Я-то думала поехать в Тамбу на электричке.
«Из Киото в Кюсю есть прямой рейс». Кажется, Гэндзи уже мысленно спланировал весь наш маршрут.
«Я поговорю с мамой и спрошу, куда она захочет поехать», — твердо отрезаю я.
Гэндзи кивает, но я знаю — он меня не слышит.
К полуночи эйфория прошла, и я начинаю понимать, в какое ужасное положение меня ставит мамин приезд. Я всегда и во всем слушалась Гэндзи, даже когда он выражал просьбу всего лишь намеком. Он недовольно посмотрел на шоколадку, которую я жевала после дзюдо, и я вообще перестала есть сладости. Выразил презрение быстро действующим западным пилюлям, и я перешла на традиционную медицину. Но не могу же я попросить маму выбросить на ветер 10000 долларов, потому что Гэндзи пришло в голову посоветовать нам хороший отель. Впервые мне придется ответить «нет» папе-сан.
Дзинсэй Аннай — ежедневная колонка советов в местной газете, японский аналог ответов психолога на письма читателей. Каждое утро я скачиваю ее из Интернета и перевожу за завтраком, якобы чтобы попрактиковаться в японском, но на самом деле, чтобы напомнить себе, что у других людей тоже бывают личные проблемы. Проблемы там встречаются разные: от докучливых соседей до мужей-алкоголиков, пропивающих всю зарплату. Консультанты (их несколько) — очень суровые ребята — редко принимают сторону автора письма. Самый распространенный ответ: «Вы эгоистка и думаете только о себе». Нередко авторов даже пристьгживают: «Понаблюдайте за собой, подумайте, что вы делаете неправильно». В противовес аналогичным советам в американских газетах, где человеку пытаются всячески внушить, что он не виноват в происходящем, японцы считают, что лучше всего признать, что во всем виноваты вы сами и вам от этого очень стыдно.