Год ворона. Книга 1
Шрифт:
Не исключено, конечно, что тему закрыли наглухо, потому что вопрос решают на самом верху. Не исключено, но и не сто процентов. Реалии нынешних коридоров власти умеют много гитик. Достаточно «одной таблэтки» — человечка в региональном управлении ФСБ, предателя, который сформирует у власть держащих «политически целесообразное мнение», и последствия могут оказаться непредсказуемыми. Точнее — такими, какие запланировал невидимый, но вполне вероятный кукловод.
Можно, конечно, и язык в жопу засунуть, сохранив невысокий, но тепленький свой насест, мол «кому положено, те пусть и разбираются». Можно вылезти наверх через головы отцов-командиров
Вот хрен вам на всю рожу, господа карьеристы! Уже ощущая себя в лучшем случае капитаном, майор Пашкин потянул к себе служебный телефонный справочник, и раскрыл его на странице, озаглавленной «Саратовская обладминистрация»…
23. Джек Райан и агент Кларк
Встречу с прикомандированным оперативником Беркович, по настоянию шефа, назначил в подземном торгово-развлекательном центре. Почему Аткинс настаивал, чтобы их не видели вместе в уютной безопасной резидентуре, Алан так и не понял. Да впрочем, это было неважно. В суете огромной галереи, тянущейся под одной из центральных главных городских улиц чуть ли не на целую милю, можно было устроить совместное заседание Аль-Каиды и Организации освобождения Палестины, и никто бы этого не заметил.
Бродя вдоль витрин в ожидании условленного времени, Алан думал о том, что вот теперь он, уже точно совсем как Джек Райан. У того для исполнения невыполнимых миссий всегда под рукой был супероперативник Джон Кларк со своей международной антитеррористической группой «Радуга Шесть». Конечно, один подчиненный агент — это не целая контора, но все начинается с малого!
Весь вчерашний вечер и сегодняшний день Беркович провел в разъездах, решая разнообразные вопросы — пытался выяснить, куда делась дочь украинского летчика, не проговорился ли ликвидированный людьми Котельникова сосед, оказавшийся, по словам агента, тем самым вандалом, который изуродовал ночью крыло «Тойоты», не оставил ли Сербин каких-нибудь компрометирующих документов. Вся деятельность, собственно, сводилась к ежедневным встречам с Котельниковым и посещением его ресторана, но это, по крайней мере, позволяло держать руку на пульсе, в ожидании, когда прибудет основная ударная сила.
Руки и ноги Алана ныли от многочасового сидения за рулем но, ожидая встречи с легендарным Опоссумом, он не обращал внимания на усталость. Точнее, это Берковичу казалось, что он не обращает…
— Какая жалость, во всей Украине нет ни одного магазина «Маркс энд Спенсер», — раздался сзади ровный приглушенный голос. — Во всяком случае, я не нашел.
Алан вздрогнул, выброшенный из подкравшейся полудремы, и повернулся. Перед ним стоял коренастый широкоплечий мужчина с плотно сбитой фигурой боксера и невыразительным лицом. Несомненно, это и был тот самый человек, фотографию которого показала ему с монитора Люси.
— Зато говорят, здесь неподалеку есть салон по продаже «Майбах» и «Крайслеров», — от неожиданности Беркович едва смог припомнить дурацкий отзыв.
Они пожали друг другу руки, ладонь у пришельца оказалась широкая, сухая и в меру крепкая.
Алан не знал, как начать разговор. На языке у него вертелось: «Как долетели?», «Где устроились?», но пока Беркович напрягал мозги, пытаясь придумать вопрос более соответствующий ситуации, Опоссум взял инициативу на себя.
— Может быть, пройдем туда, где можно спокойно поговорить?
— Не желаете ли чего-нибудь выпить? — схватившись за предложение, как утопающий за спасательный круг, тоном доброго босса предложил Алан.
Опоссум все так же невозмутимо кивнул.
Они покинули лабиринт торговых кварталов и спустились по эскалатору в большой круглый зал, расположенный метрах в двадцати от поверхности земли. Там находилась сеть фаст-фудов с общими столиками, а за винтовой лестницей был устроен большой полутемный бар. Они заказали напитки, Алан — апельсиновый фреш, а Опоссум водку со льдом.
Уединились в дальнем углу на низком диванчике. Беркович, как того и требовала инструкция, занял место спиной к стене, напротив входа. Опоссум же проявил себя, как дилетант. Недовольно скривившись на табличку «No smoking», он окинул цепким взглядом зал, эскалатор и винтовую лестницу, но сел к выходу боком. Алан хотел было сделать ему замечание, но решил на первых порах не злоупотреблять своей властью.
Опоссум поднял высокий стакан в символическом тосте. Чокаться, похоже, он и не собирался. Алан, потянувшийся было фрешем, кивнул и отдернул руку.
— Зовите меня Айвен.
— Тогда для вас я Алан. Алан Джи Беркович.
— Не удивляйтесь, Алан, — Опоссум говорил негромко, довольно быстро, но очень четко выговаривая слова, почти без всяких эмоций. — Я не нарушил местную традицию. Просто у русских не принято чокаться безалкогольными напитками, не чокаются они и… на поминках. Теперь, пожалуйста, введите меня в курс дела.
Алан, всеми силами стараясь выглядеть солидно — то есть не размахивать руками и не склоняться конспирации ради через стол, шепча на ухо собеседнику — начал рассказывать обо всем, что произошло, начиная с того самого злополучного дня, когда умер Сербин.
Вечер вступал в права, и бар начал понемногу заполняться. Но все прибывающие посетители старались занять места подальше — постоянные нервические наклоны Берковича со стороны очень походили на поцелуи, и собеседников принимали за геев. Несмотря на то, что ценности западной демократии все глубже проникали во все слои украинского общества, в Киеве до сих пор брезгливо относились к представителям сексуальных меньшинств. Соседний столик заняли было парень и девушка, но Опоссум, продолжая слушать Берковича, слащаво улыбнулся и, незаметно для Алана, провел по его рукаву кончиками пальцев. Со стороны это выглядело как нежное поглаживание, и парочку как ветром сдуло…
Внимательно выслушав Берковича, Айвен чуть заметно поморщился и покачал головой.
— Вы поторопились, — вымолвил он все так же ровно и спокойно, с тенью легкой, почти отеческой укоризны. По крайней мере так показалось Берковичу. — Прежде чем организовывать устранение, следовало провести в домах квалифицированный обыск и форсированный допрос.
— Время работало против нас, и я принял решение не рисковать.
На самом деле, Алан был в ужасе от произошедшего. Убийство свидетеля организовали без его санкции по распоряжению Котельникова местные бандиты, у которых в этом деле были какие-то свои интересы, связанные с махинациями с недвижимостью и страховками. Ничего не оставалось, как ссылаться на непреодолимые обстоятельства, надеясь, что это выглядит не слишком беспомощно.