Гоголь в жизни
Шрифт:
Вот и мушенька тебе на личенько села.
Не можешь ты мушеньку отогнати!
Проплакав всю ночь, девушки до такой степени наэлектризовались поэтически-горестными выражениями своих чувств, что начали думать вслух тоническими стихами. Раза два появлялись они, то та, то другая, на галерейке второго этажа и, опершись на перила, продолжали свои вопли и жалобы, а иногда обращались к утреннему солнцу, говоря: "Солнышко ты мое красное!" и тем "живо напоминали мне (говорил Максимович) Ярославну, оплакавшую рано "Путивлю городу на забороле". Когда он рассказал о всем виденном и слышанном Гоголю, тот был поражен поэтичностью этого явления и выразил намерение воспользоваться им при случае в "Мертвых душах".
25 июня путники расстались в Глухове, откуда Гоголь уехал в Васильевку, в коляске А. М. Маркевича.
М. А. Максимович по записи Кулиша. Записки о жизни Гоголя, II, 231, 234-238.
Я
Гоголь - сестре Елиз. Вас. Гоголь. Письма, IV, 331.
Ваше сиятельство, милостивый государь! Покуда прибегаю к вам более за советом, чем с просьбой. Скажите мне откровенно, можно и прилично ли ввести государя-наследника в мое положение. Обстоятельства мои таковы, что я должен буду просить позволения и даже средств проводить три зимние месяца в году в Греции или на островах Средиземного моря и три летние где-нибудь внутри России. Это не прихоть, но существенная потребность моего слабого здоровья и моих умственных работ... А между тем, предмет труда моего немаловажен. В остальных частях "Мертвых душ", над которыми теперь сижу, выступает русский человек уже не мелочными чертами своего характера, не пошлостями и странностями, но всей глубиной своей природы и богатым разнообразием внутренних сил, в нем заключенных. Многое, нами позабытое, пренебреженное, брошенное, следует выставить ярко в живых, говорящих примерах, способных подействовать сильно. О многом существенном и главном следует напомнить человеку вообще и русскому в особенности. Поэтому мне кажется, что я имею некоторое право поберечь себя и позаботиться о своем самосохранении. Принужденный поневоле наблюдать за своим здоровьем, я уже заметил, что тот год для меня лучше, когда лето случалось провести на севере, а зиму на юге. Летнее путешествие по России мне необходимо потому, что на многое следует взглянуть лично и собственными глазами. Зимнее пребывание в некотором отдалении от России, на юге, тоже необходимо (не говоря уже о потребности для здоровья). Писателю бывает необходимо временное отдаление от предмета, который он видел вблизи, затем, чтобы лучше обнять его. У меня же это преимущественная особенность моего глаза. Присоветуйте, придумайте, как поступить мне, чтобы получить беспошлинный паспорт и некоторые средства для проезда. Состоянья у меня нет никакого, жалованья не получаю ниоткуда, небольшой пенсион, пожалованный мне великодушным государем на время пребывания моего за границей для излечения, прекратился по моем возвращении в Россию... Если необыкновенность просьбы моей затруднит вас дать совет мне, тогда поступите так, как, может быть, и без меня научит вас благородное сердце. Представьте это письмо, прямо как оно есть, на суд его императорского величества. Что угодно будет богу внушить его монаршей воле, то, верно, будет самое законное решение.
Гоголь - шефу жандармов графу А. Ф. Орлову, во второй половине 1850 г. Письма, IV, 340.
Гоголь был скрытен, не любил высказываться, не любил и любопытных. Он всегда уединялся. Богатый помещик А. В. Капнист пригласил Гоголя к себе в гости в великолепное имение Обуховку. Случилось так, что к Капнисту съехалось много родных и соседей, душ тридцать. В три часа сели за стол, вдруг входит лакей и говорит хозяину, что приехал Н. В. Гоголь, узнал, что много гостей, и хочет уезжать. Капнист вскочил из-за стола, бежит в переднюю и видит, что Гоголь стоит на крыльце и ожидает своих лошадей. Только с большим трудом удалось Капнисту уговорить Го-{481}голя остаться. Остался Гоголь и сел за стол. Все гости притихли и ожидали слышать, что будет говорить Гоголь; но он также притих и не проронил ни одного словечка в продолжении всего обеда. После обеда все гости пошли в гостиную и надеялись слышать Гоголя; но он, несмотря на убедительные просьбы хозяина остаться, простился с ним и уехал.
Т. Г. Пащенко по записи В. Пашкова, Берег, 1880, № 268.
Расставаясь с Гоголем в Глухове 25 июня, я дал обещание быть у него в августе... (Около 10 августа) из Миргорода, с вязкою миргородских бубликов для Гоголя, поспешил я в Сорочинцы и приехал в полдень невыносимо знойный. От г-жи Трофимовской узнал я, что Гоголь приехал сюда из Обуховки. Это известие и нежданная встреча с Гоголем на месте его рождения весьма обрадовала меня; и мы весело провели этот день вместе, у А. С. Данилевского... Мы переехали через Псел и ехали в Васильевку ночью, при свете полного месяца. Наслаждением для меня было промчаться вместе с Гоголем по степям, лелеявшим его с детства. И никогда я не видел его таким одушевленным, как в эту украинскую ночь.
М. А. Максимович. Родина Гоголя. Собр. соч. Максимовича, т. II. Киев. 1877. Стр. 357.
Когда приехал профессор-ботаник (М. А.
О. В. Гоголь-Головня, 46.
Приехал Максимович к нам, привез книги и стал нам всякие травы показывать и объяснять. И по книгам, и в лесу травы искали, и в степь ходили. Мы с братом слушаем, смотрим. Вижу, что мне и в несколько лет всего не усвоить, и говорю профессору Максимовичу: "Вы уж мне только одни полезные, для лекарств, целебные травы показывайте". Стал он только одни целебные травы показывать. И все-таки не очень-то многому научились мы в две недели, пока гостил у нас профессор Максимович. Однако, чему научились, тем стали пользоваться: лечить крестьян.
О. В. Гоголь-Головня по записи А. Мошина. Белоусов. Дорогие места, изд. 2-е, стр. 33.
Брат мой был немножко глуховат, но только на одно ухо, и при разговоре иногда склонялся ухом к говорившему и спрашивал: "А?" Волосы у него были русые, а глаза - коричневые. В детстве у него были светлые волосы, а потом потемнели. Росту он был ниже среднего; худощавым я его никогда не видела; лицо у него было круглое, и всегда у него был хороший цвет {482} лица, я не видала его болезненно-бледным. Немножко он был сутуловат, это заметнее было, когда он сидел. Говорят, где-то кто-то слышал, как он малороссийские песни пел, а я не слышала, как он пел. Он любил слушать, как поют или играют. Меня часто просил играть ему на фортепиано малороссийские песни, "А ну-ка,- говорит,- сыграй мне чоботы". Стану играть, а он слушает и ногой притопывает. Ужасно любил он малороссийские песни. Видела я, как он раз нищих позвал, и они ему пели. Но это он хотел сделать так, чтобы никто из нас не видел: он позвал их к себе в комнату. Брат жил тогда во флигеле.
О. В. Гоголь-Головня по записи А. Мошина. Белоусов. Дорогие места, 31.
По-малороссийски Гоголь говорил хорошо, песни простые очень любил, но сам пел плохо. Дома, в Яновщине, совсем не вникал в хозяйство. Больше рисовал, да так гулял, садом занимался.
В. П. Горленко со слов Якима. Рус. Арх., 1893, III, 304.
Душевно бы хотел прожить сколько можно доле в Одессе и даже не выезжать за границу вовсе. Мне не хочется и на три месяца оставлять Россию. Ни за что б я не выехал из Москвы, которую так люблю. Да и вообще Россия все мне становится ближе и ближе; кроме свойства родины, есть в ней что-то еще выше родины, точно как бы это та земля, откуда ближе к родине небесной. Но, на беду, пребывание в ней вредоносно для моего здоровья. Не столько я хлопочу и грущу о здоровьи, сколько о том, что в это время бываю неспособен к работе. Обыкновенно работается у меня там, где находится ненатопленное тепло, где я могу утреннее утруждение головы развеять и рассеять послеобеденным пребыванием и прогулками на благорастворенном теплом воздухе; без того у меня голова на другой день не свежа и не годится к делу.
Гоголь - А. С. Стурдзе, 15 сент. 1850 г., из Васильевки. Письма, IV, 352.
У Цуревской дочь выходила замуж. Мы и брат ездили на свадьбу. Там брат поскучал, хотел раньше уехать, но его упросили остаться поужинать. После ужина брат сказал мне: "Поедем домой". А прочие еще осталися. Итак, мы вдвоем приехали домой; он заставил меня играть малороссийские песни, в особенности ему нравилось "Ой, на двори метелиця". При этом топал ногой и напевал; и прочие песни играла, тоже напевал. Потом наши приехали, тогда разошлись спать. Брат заметил, что я не люблю подарки; как видно, ему хотелось что-нибудь дать мне, поэтому давал мне прятать клеенчатую тальму, говорил: "Можешь надевать от дождя",- и складной аршин. Потом дает часы и говорит: "Спрячь, это память Пушкина. На таком часе и минуте остановились, когда его не стало". Я для того старалась ему показать, что не люблю подарков, чтобы он видел, что я не из интереса была расположена к нему.
Когда поспел терн, я сказала брату: "Какая великолепная наливка из терну!" - "Как бы сделать?" - "Налить можно, но не скоро поспеет".- "Так сделаем скороспелку". Велел принести новый горшок, положил полный горшок терна, потом налил водку, накрыл ее, замазал тестом, велел {483} поставить в печь, в такую, как хлеб сажают. На другой день вынули, поставили, пока простыло. Вечером открыли; цвет великолепный, и на вкус ему очень понравилось. Он поналивал в бутылки и с собой взял. А в сентябре он уехал.