Голая правда. Откровения современных деловых женщин
Шрифт:
Рут уже отказалась от многих вещей. Она долго училась на терапевта, и ей многим пришлось пожертвовать. Отчасти потому, что у нас есть дети, а также для того, чтобы я мог делать карьеру. Она проходила практику с перерывами – а это означает, что многие, с кем она училась в университете, уже стали профессиональными медиками, работают и занимаются своим ростом, а она все еще медсестра. Все это время Рут поддерживала меня, и я чувствую, что обязан ей. Отношения могут быть полноценными, если не только берешь, но и отдаешь4.
Делать выбор на основании своих принципов не всегда просто – но результат приносит свободу
Джон Макгарр
Я осознал перемены, последовавшие за сменой работы, в прошлые выходные. Была солнечная осенняя пятница, и я учил свою дочь ездить на двухколесном велосипеде, ее младшая сестра попискивала от удовольствия, а братик кувыркался на газоне. Я на секунду оторвался от своих занятий и сказал жене: «Знаешь, если бы мы не переехали, ничего бы этого не было. То есть меня бы здесь не было, я бы все пропустил». Не было бы не просто физически, но и ментально, эмоционально. Вот она, цена «военного» стиля работы. Сейчас, когда во мне больше ментальной и эмоциональной энергии, я могу больше делать дома. Мои отношения с женой в зените – мы оба чувствуем, что они стали крепче, а не погасли за это время.
Еще один интересный «побочный эффект» – теперь нам обоим проще дается повседневный выбор, касающийся друзей, покупок, которые мы делаем (или не делаем), событий, в которых мы участвуем. Мы не поддерживаем отношения с теми друзьями, которые предпочитают традиционный стиль работы, – нам тяжело с ними, вместо этого мы нашли новых друзей, которые разделяют наши взгляды. Мы тратим свои деньги на недорогие развлечения, которые интересны нам вместе, а не на игрушки или вечеринки, которые отвлекают нас друг от друга.
Некоторые люди называют это «феминизацией работы»; женщины же избегают этого термина, потому что он звучит вызывающе. Мне больше нравится название «гуманизация работы», хотя лидерами этого движения, безусловно, являются женщины. Мы движемся к идеалу, который далек от военного, наш образ гармонии – нечто гораздо более женственное. Когда у пятисот деловых женщин и мужчин спросили, кто их восхищает больше всего на свете, они назвали не военных или политических лидеров, они вообще не упоминали мужчин. Они сказали: «Наши мамы».
Мужчины – такие, как Алан Милберн, Джейсон Майлз и Джон Макгарр, – придают мне оптимизма, потому что они не одни такие. Я говорила с сотнями мужчин, которые чувствуют то же самое. Они называют работу ежедневным сражением – и ненавидят ее. Это мужчины, над которыми издеваются коллеги – присылают им открытки на День матери, всячески их обзывают. Эти люди пытаются добиться справедливости дома, в отношениях со своими женами и детьми – и обнаруживают, что и на работе вынуждены бороться. Такие отцы проводят больше времени со своими детьми и меняются от этого – у них другие желания, иному хочется учить. Эти изменения постоянны и необратимы. Работа уходит с первого места в нашей системе ценностей, и это вызов всем начальникам, которые все еще пользуются устаревшими методами.
Я и сама сильно изменилась в ходе своей карьеры, сначала пытаясь быть похожей на мужчину, а теперь стараюсь быть похожей на себя. Я перешла от карательного стиля руководства к такому, где власть принадлежит всем (это и проще, и эффективнее) – от идеи контроля к идее служения. Эмоциональная динамика моей жизни стала намного богаче, и жизнь кажется теперь более устойчивой. Я знаю, что сейчас я в большей степени верна себе, чем раньше, – и мне гораздо меньше хочется соответствовать мужским понятиям. Мои отношения с женщинами стали намного лучше, мне стало гораздо интереснее, чего они добились в своей борьбе за «честную» работу. Нет сомнения, что старые методы и привычки, от которых я отказалась, очень прочны и живучи. Я ведь достаточно поборолась с крупными организациями, чтобы понять, что они никогда не признают поражения и никогда не сдадутся. Они изменятся, когда почувствуют необходимость, и назовут себя первопроходцами.
Я верю, что когда-нибудь наша параллельная вселенная станет единственной реальностью, что мы, оглядываясь назад, удивимся, почему все не понимали этого раньше. Но я не стала самодовольной. Я вижу, что женщин-руководителей становится меньше, и отдаю себе отчет, что успех возможен, но вовсе не обязателен. Враги перемен всегда невероятно активны и деятельны; но мы пережили много темных дней и переживем еще больше. И до тех пор, пока существуют школы, где показная красота является главным, реклама, которая учит женщин сражаться друг с другом за мужское внимание, деловой мир, где нужно бороться за жизнь, и жадные предприниматели, которые любят цинизм, – пока все будет происходить, параллельной вселенной придется защищаться. Мы будем наблюдать триумф мачо каждый раз, когда женщина сдается и отправляется домой, – и понимать, что в этом нет правды. Нас будут недооценивать, притеснять и смущать – но мы прорвемся через одиночество и научим друг друга такой тактике, которая позволит не просто выжить, но и победить.
Когда я начала размышлять о судьбах женщин в бизнесе, то сначала решила, что нам нужно догонять мужчин. Но сейчас я вижу, что это лишнее, потому что женщины на самом деле далеко впереди. Наши карьеры, которые кажутся компаниям такими эксцентричными и странными, – это карьеры будущего. Не только женщины отказываются подчиняться корпорации; мужчины увольняются по тем же замечательным причинам, которые впервые облекли в слова женщины: мы хотим жить, мы хотим знать своих детей, мы хотим участвовать в общественной жизни, мы хотим жить согласно принципам, которые компании должны научиться ценить. Когда женщины пытаются привести свои жизненные и рабочие ценности к согласию, они стараются избегать конфликтов, от которых мужчины страдали столетиями. Мы не верим в неправильный выбор. Мы верим, что всегда можно выбрать заново.
Феноменальный рост «женского» бизнеса дает мне надежду: хотя нас не поддерживают, мы продолжаем создавать рабочие мес та, хорошую продукцию и человеческие отношения на работе. Нич то не дает мне больше уверенности, чем понимание, как женщины используют власть. Люди, лишенные прав, всегда добрее и щедрее тех, у кого все есть, – ведь когда ничего нет, нечего терять. А когда получаешь власть, начинается «проверка на вшивость». И что удивительнее всего – когда женщины ее получают, только единицы тяготеют к грехам предыдущих поколений. Мы очень стараемся не повторять ошибок своих начальников. Мы отказываемся от культуры эксклюзивности. Да, нас унижали, загоняли в рамки стереотипов, недооценивали, изолировали – но, когда мы начинаем свое дело, мы так не поступаем с другими. В наших компаниях женщин не предпочитают мужчинам, мужчин не унижают и не исключают из своего круга каким-либо другим образом. В отличие от мужчин, мы нанимаем людей независимо от пола на равных условиях именно для того, чтобы построить будущее, которое будет отличаться от прошлого, так хорошо нам знакомого5. Мы берем мужчин на работу, даем мужчинам власть, повышаем мужчин, поддерживаем мужчин. Мы со всеми ведем себя одинаково. На нашем празднике нет незваных гостей, наши двери всегда открыты для всех.