Golden Age
Шрифт:
– Не напоминай про Тархистан. Тисрок скоро посетит нашу скромную обитель или послов вместо себя пришлет…
– Про скромную это ты поскромничал, - Эдмунд оглянулся на Кэр-Параваль, сверкающий в солнечных лучах. Верховный король не обратил на него внимания, продолжая:
– Вот с ними будет очень тяжко. Король Лум, конечно, настроен более миролюбиво…
– Но он стоит во главе крупного государства по соседству с нашим и преследует прежде всего собственные интересы, - продолжил за брата мальчик и придержал поводья. Филлип перешел на медленный шаг. – Не учи ученого.
– Верно. Поэтому воспринимать Орландию как репетицию перед Тархистаном – неприемлемо… – Питер помолчал и в сердцах воскликнул: - Да я бы лучше в битве бы поучаствовал, чем в этих переговорах, ей-богу! Все волнений меньше.
– Не все ж мечом тебе махать, - фыркнул Эдмунд и осекся, встретившись взглядом с Верховным королем. Внутри что-то надломилось. Знает. Вот по глазам видно, что знает! Мальчик вздернул нос и резко осведомился: - Что? Чего ты на меня так смотришь?
– Я слышал о твоей проблеме, - тихо произнес Питер. Младший король прищурился и отвернулся. На душе стало горько. Наверняка уже весь Кэр-Параваль шепчется о том, что Эдмунд Справедливый не способен отразить даже первый удар противника. Превосходный защитник Нарнии, храбрость которого была лишь мимолетной! Едва ли не в слезы ударяется, сделай противник в его сторону хоть шаг. Достойный своего места король, ничего не скажешь… Он был не из тех, кто жалуется на свою жизнь, и потому только буркнул:
– Ореиус наболтал.
– Он хочет помочь, как и я.
– Я не нуждаюсь в помощи! – заявил мальчик упрямо. Сама мысль о том, чтобы рассказывать кому-то о своей слабости, ныть и утирать невидимые сопли, была отвратительна. Корень зол кроется в нем самом, и только ему и под силу решить этот чертов конфликт. Ни Питер, ни Ореиус, никто не сможет это сделать вместо младшего короля! Так смысл что-либо рассусоливать?
– В том, что происходит, нет ничего зазорного. Это вполне естественная реакция… На то, что произошло.
– О да, не способный дать отпора воин – то, в чем Нарния так долго нуждалась и что наконец-то обрела! – процедил Эдмунд, судорожно сжимая поводья. Стране нужен сильный, отважный боец, а не сопляк, у которого комок в горле встает и дыхание спирает при виде грозного оружия. Аслан надеялся, что возводит на трон достойных. Если насчет старшего не возникало и тени сомнений, то младший иногда не чувствовал себя достаточно сильным для того, чтобы занимать трон Кэр-Параваля. Не только из-за предательства, до сих пор терзающего сердце в моменты уныния и грусти, но и собственного бессилия, несоответствия высоким ожиданиям, которые на него возложены. От этого на душе становилось так мерзко, что впору было завыть в одиночестве.
– Может, Ореиус тебя пугает? Давай вместе будем заниматься, расписание вполне возможно подправить, - предложил Питер, на что получил едва ли не крик:
– Нет!
Повисла неловкая пауза. Эдмунд отвернулся, часто и неглубоко дыша. Не хватало еще впасть в истерику перед государем во время спарринга! Мало того, что обучение самого Верховного короля пойдет под откос, так не хватало еще, чтобы он стал бояться прикоснуться к брату. А такое вполне может случиться, это точно. Стоит Питеру хотя бы мечом взмахнуть, как младший король тотчас же оцепенеет – какой же это будет позор… Не будет этого, никогда. Однако Питер не был виноват в том, что происходило с Эдмундом, и потому последний бросил:
– Прости. Я не хотел обидеть, но это моя проблема и я сам с ней разберусь.
– Хорошо, - после некоторых размышлений ответил Питер. Судя по всему, он пришел к выводу, который мальчику и так был известен: что никому не под силу найти решение, кроме самого Эдмунда. – Я не буду лезть. Но ты попробуй в бою думать о чем-нибудь хорошем, не о Колдунье.
Как же хотелось съязвить на этот счет! В голову так и лезли резкие, остроумные фразы о том, что Питер почти не встречался с Джадис лицом к лицу. Он не знает, что такие глаза невозможно развидеть или забыть, что они навечно запечатлелись в памяти! Лишь теплое лето, полное приключений и забот, а также семья рядом гнали прочь кошмары. Но то и дело во снах проскальзывало белое платье, звучал ненавистный голос. Брат никогда не поймет, просто не может осознать, как тяжело «думать не о Колдунье», когда она грозилась убить – и почти забрала жизнь, на которую имела право… И ничего из этого Эдмунд не сказал. Он научился следить за языком и за тем, что говорит. Сейчас упражняться в сарказме явно было не время. Питер искренне беспокоился за него и, будучи неспособным решить вопрос лично, предлагал хоть какие-то варианты. И потому он просто кивнул.
Мальчик знал, что обязательно попробует. Только вряд ли это поможет.
Комментарий к Глава 1
Жду ваших комментариев, дорогие читатели! :)
========== Глава 2 ==========
Все будет хорошо. Все пройдет гладко, идеально. Главное – не нервничать. Так себя уговаривал Эдмунд, приближаясь к своему трону, по правую руку от Питера.
Вот и наступил день, который станет венцом всех приготовлений и приложенных усилий. Застыли у дверей фавны в ало-золотых нарнийских доспехах, стоят ровными рядами вдоль роскошной дорожки кентавры, неся свой почетный караул. С плеч мальчика струится мантия, в тон серебряной короне, столь яркой на фоне черных волос. Она довольно тяжелая и оттого непривычная, так и норовит съехать набок. Приходится держать спину прямой, плечи – расправленными, голову – чуть поднятой, чтобы удержать ее на месте. Опозориться таким глупым способом Эдмунд не хотел. Хочешь не хочешь, а вести себя нужно как полагается нарнийскому королю, хотя на деле он всего лишь десятилетний мальчишка, жутко волнующийся перед первым в жизни приемом иностранной делегации.
По Питеру и не скажешь, что он нервничает. Вот уж кто образец спокойствия и выдержки. Сам наверняка жутко трусит, но кидает на младшего брата ободряющие взгляды! Эдмунд тихо выдохнул и улыбнулся уголком губ. Шире – нельзя, нарушение этикета. Нет, Питер вряд ли трясется от волнения. Рядом с ним, преисполненным достоинства, собственная тревога утихает. Мальчик даже усмехнулся, глядя, как Сьюзен осторожно поправляет корону на голове Люси и шепотом дает последние наставления. Младшая королева стреляет глазами то на дверь, то на сестру. Вот уж у кого все на лице написано! Рядом с маленькой Люси нужно держаться особенно представительно и серьезно, ведь он старше, а значит, и вести себя должен соответственно. Эдмунд решительно подобрал мантию и сел на трон. Ему даже удалось успокоиться, настроить себя на нужный лад, но стоило герольдам объявить о прибытии короля Лума, как мальчик невольно скосил глаза на Питера. Все, точка невозврата пройдена! Если и был шанс все отменить, то он безвозвратно утерян.
Двери отворились, и под мелодичный напев рогов кентавров под своды Кэр-Параваля вступили послы Орландии. Их было немного – около пяти человек, но первый стоил десятерых. Эдмунд оглядел короля Лума с ног до головы и заключил, что ничего страшного он из себя не представляет. Вполне обычный мужчина средних лет, светловолосый, как и все орландцы, но довольно смуглый – последствия жизни на юге. Кабы не роскошные одежды и доспехи, слишком хорошие для обычного воина, Лум ничем не выделялся бы среди своих подданных, и это мальчику как раз не понравилось. После Джадис он относился к новым знакомым более чем критично. Опыт, полученный от Колдуньи, призывал не верить неизвестным, подвергать их речи сомнению и никогда не забывать, что за красивыми словами и маской может скрываться что угодно.
– Короля Лума, повелителя Орландии, правители Нарнии приветствуют! – объявил герольд. – Владыка Кэр-Параваля, Император Одиноких островов, Верховный король Нарнии, Питер Великолепный! Ее Величество королева Сьюзен Великодушная! Герцог рощи Фонарного Столба, граф Западного леса, король Эдмунд Справедливый! Ее Величество Люси королева Люси Отважная!
При звуке своего имени Эдмунд кивнул, возможно, слишком резко. Казалось, что даже лишний вздох может все испортить. Однако Питер был совершенно спокоен и произнес: