Голем
Шрифт:
Юрген оценил ситуацию: возницы и след простыл; распластанное тело второго заговорщика не шевелилось, от лица осталась кровавая каша – разрывная пуля? Молодой человек чертыхнулся и побежал к манакату.
Стажеру
– Бес, ко мне!
Юрген притормозил. Голем влетел на соседнее сиденье.
Пока стажер убеждался, что сообщник Куратора мертв, пока возился с управлением и разворачивал машину – та, как назло, забуксовала, – пока подбирал куклу, беглец получил фору. Но мили через три манакат сократил дистанцию: механическая повозка имела большую скорость, к тому же не выдыхалась, в отличие от загнанной кобылы.
– Держи курс!
Голем выставил руку вбок, жестко, как не смог бы человек, схватившись за баранку. Юрген высунулся в окно, прицелился. Спина беглеца маячила перед глазами.
Палец на курке внезапно онемел, отказываясь повиноваться.
Стажер отвесил себе мысленную пощечину, решился: на счет три. Два, раз… Манакат подскочил на кочке, едва не вышвырнув Юргена из кабины.
Заряд ушел в пустоту.
Беглец обернулся.
Возле уха Юргена свистнуло. Стажер спешно скрылся обратно, согнулся в три погибели, прикрывая голову.
Взорвалась щепой рама. Со звоном осыпалось разбитое стекло. Самодвижущуюся повозку тряхнуло, повело вбок. Юрген вцепился в руль, тщась удержать ее на курсе.
Проехав-проскользив с пяток метров, они встали окончательно. Стажер надавил педаль, но заглохший манакат не сдвинулся с места. Все последовавшие попытки завести двигатель также ни к чему не привели: поврежденная машина попросту не реагировала на потуги водителя.
– Проклятье! – Юрген зло стукнул кулаком по рулю.
Дразня упущенными ответами, всадник быстро удалялся, растворяясь в зимних сумерках.
Глава шестая
Если бы сквернословие когда-нибудь кому-то помогало в починке несвоевременно сломавшихся вещей, жить стало бы значительно проще и скучнее.
Конец ознакомительного фрагмента.