Големы

Спящий Сергей Николаевич

– Я… -священник повернулся к огру и увидел, что тот взирает на него с не меньшим ужасом, чем он сам.
– Не помню!

– И я не помню, -подтвердил Большая Дубина.

– Обрывки какие-то, -часто облизывая мгновенно пересыхающие губы прошептала демоница.
– Кто я такая? Кто я, чёрт побери, такая?! Откуда я взялась? Мама… Я не помню свою мать, ни лицо, ни имя!

– Я тоже ничего не помню, -подтвердил Бронислав.

– Что происходит?! Немедленно ответьте мне, что происходит!
– распсиховалась Лучинэль.

Эльфийка

кричала, плакала и требовала до тех пор, пока самонадеянная улыбка не сошла с лица жадно наблюдавшего за героями Кощея. Подземный царь, в сердцах, выругался понимая, что герои, которых он сам погрузил в пучины экзистенционального кризиса, сейчас не готовы выслушивать никакую историю.

– Тупые боты!
– привычно выругался царь подземелья.

Эльфийка продолжала кричать, плакать и причитать.

– Заткнись, ты.

Но она не переставала. Да и остальные находились не в лучшем состоянии.

– В покои их всех, -распорядился Кощей слугам.
– В гостевые. Пока не свыкнутся с новыми собой. Надеюсь, я не сломал к чертям все ваши иксины отключая верхнеуровневую директиву, запрещающую понимание истинного порядка вещей. Говорил мне папа – учись на программиста сынок. Предлагал без экзаменов устроить в лучший вуз страны. Но у меня, балбеса, на уме одни игрушки были. Доигрался, блин!

Откровения подземного царя никто не слушал. Герои были заняты собственными переживаниями. Гигантские скелеты выводили их одного за другим, а впавшую в истерику эльфийку пришлось даже нести. Только Большая Дубина сообразил умыкнуть со стола полный бочонок так понравившегося ему эля. Видимо понимая, что переживать сущностный кризис лучше с бочком эля, чем без него. Сказывалась прибавка к параметру интеллекта щедро отпущенная кощеевой рукой.

***

– Господи, помоги и вразуми, -закончил молитву Джуанито.

Священник постоял немного с закрытыми глазами, после чего растерянно оглянулся так, словно ожидал немедленного появления ангела с золотыми крыльями, несущего ему послание, где было бы чётко написано кто он такой, что происходит и что ему, Джуанито Домингесу, играющему за персонажа священника-экзекутора испанского замка, следует делать дальше. Увы никакого ангела в мрачных подземных покоях не обнаружилось. Как и понимания что ему следует дальше делать.

– Бэса ми куло! У меня даже имя ненастоящее, это имя моего персонажа, но другого я не помню и поэтому приходится пользоваться им!
– высказался Джуанито.

– У твоего перса хотя бы ник нормальный, -вздохнул Дубина.
– Повезло.

– Ребят, админы не отвечали?
– с надеждой спросила Лучинэль.

Оказавшись запертым и в просторных гостевых покоях, настоящей гостинице для почётных узников Кощея, где свободных комнат было втрое больше, чем пленённых героев, первым о чём они договорились это написать админам игры. Увы, до сих пор никто не ответил и, учитывая, сколько уже прошло времени, наверное, не ответит.

Бронислав

удручённо покачал головой и вернулся к разглядыванию собственного интерфейса. Единственное, что он мог бы сейчас сказать про себя хоть с какой-то уверенностью так это, что он – Бронислав, старший витязь в дружине краснпольского князя Мстислава. Когда единственное, на что ты можешь с уверенностью положиться это история твоего персонажа в игре, стоит серьёзно задуматься на тему «кто ты есть на самом деле». Вдобавок ещё этот необъяснимый страх, возникающий стоит только подумать о том, чтобы нажать такую желанную кнопку «выход».

Вот она, в интерфейсе. Кнопка, как кнопка. Но стоит представить будто нажимаешь на неё и просто не моешь этого сделать. Почему так? Кто бы рассказал…

– Ну это всё равно полная ерунда!
– заявила Аграт.
– Никакие мы не боты. Я так уж точно. Об этом даже смешно говорить.

– Поддерживаю, -согласился Бронислав отрываясь от созерцания пугающей кнопки и закрывая окно интерфейса.
– Если бы мы были иксинами в игре, то как бы я мог знать, что осенью листья желтеют, а зимой опадают. Что Москва – столица. И что в Новосибирске есть оперный театр и этот чёртов памятник перед ним. Я даже помню внешний вид этого театра. Просто не помню ничего о самом себе…

– Временная потеря или блокировка личностных воспоминаний с сохранением общих представлений – такое бывает. Кажется, я даже помню несколько фильмов или книг с подобным сюжетом, -добавила Аграт.

– Мы конечно же люди, не какие-нибудь дурацкие боты. Но ситуация весьма неоднозначная, согласитесь, -напомнил священник.
– Почему все мы утратили личные воспоминания и когда именно это случилось? На том злополучном пиру или ещё раньше, просто никто сразу не заметил потери?

– Как можно забыть кто ты такой и не заметить этого?
– удивилась Лучинэль.

Джуанито пожал плечами.

– Ситуация и правда хуже не придумаешь. Мы застряли в игре. Мы не помним кто мы такие. Админы не отвечают. Нас держит в плену какой-то маньяк, считающий себя то ли императором всей игры, то ли ожившим покойником, то ли, прости господи, персонажем древнеславянских сказок. Я ничего не забыл?

– Меня пугает кнопка «выход», -признался Бронислав.
– Я хочу на неё нажать, но почему-то не могу. Стоит только представить будто нажимаешь, как захлёстывает волна ужаса.

– И у меня также.

– И у меня, -согласились остальные.

– Хорошо, что признался, -улыбнулся огр.
– Я уже думал, что один тут с ума сошёл – начал кнопки боятся.

– Какой-то сумасшедший дом.

– Может быть это сон?

– Но кому конкретно из нас он снится?
– с усмешкой переспросил Джуанито.

– А может быть всё это какой-то эксперимент? Потеря памяти, странная ситуация в которой мы все оказались. Это точно эксперимент!
– Лучинэль обрадовалась тому, что нашла хоть какое-то объяснение происходящему.