Голландский без проблем
Шрифт:
Я ответила:
— Твой мне нравится больше. У него нет цены.
Тётя дала мне Гийома на руки. И я второй раз в жизни дала ему соску.
ВОСКРЕСЕНЬЕ С ДИНОЗАВРАМИ
Жан-Иву Даниону
Только поняв и простив своих родителей, мы становимся взрослыми.
Eсли бы я был матерью семейства, я бы всё время играл со своими детьми. Обожаю играть. Всегда, когда я вижу электрическую железную дорогу, я снова становлюсь девятилетним мальчишкой в коротких штанишках. А тартинки, которые моя мама…
— Я ухожу, — повторяет жена, — ты уверен, что тебе не будет трудно?
Я смеюсь:
— Это тебе будет трудно — не мне! А у нас будет потрясающее воскресенье! Поцелуй своих родителей от нас всех. Поторопись, а то поезд уйдёт без тебя!
— Я тозе еду на поезде! — раздаётся детский голос за моей спиной.
— Нет, Артур, — весело говорю я, — едет только мама. А ты остаёшься с Кентеном и папой. Мы хорошо прове…
— Мама! — вопит Артур. — Возьми меня!
Какой душераздирающий крик. У меня от него мурашки по коже.
— Ну Артур, папа сводит тебя в парк, — шепчет мама, — а потом ты пойдёшь в булочную за конфетами. Хорошо?
— Нет хорошо, — говорит Артур, почти уступая уговорам.
Жена поворачивается к нашему старшему сыну:
— Ну дай всё-таки твоих динозавров братику.
— Нет! — ревет Кентен. — Он их грызёт! У моего бронтозавра уже почти весь хвост отъел…
— Хочу ботозавра, — облизываясь, говорит Артур.
Жена пользуется моментом, чтобы исчезнуть.
— Папа, — канючит Артур, — ну дай ботозавра!
Нужно уметь договариваться с детьми. Я поворачиваюсь к Кентену:
— Кентен, ты мог бы сам выбрать…
— Хватит уже! — вопит Кентен, — Хватит ему грызть моих динозавров! Вот я разве жую его плеймобили?
— На, жуй, — говорит Артур, протягивая ему пожарника.
— Видишь, какой он добрый, — говорю я Кентену.
— Он дурак! — кричит Кентен.
Я в шоке.
— Сам дурак! — отвечает Артур.
Я начинаю шёпотом возмущаться:
— Слышишь, Кентен? Ты слышишь, как он говорит? Это ты виноват. Если бы ты не грубил всё время…
Кентен врывается в свою комнату, хватает охапку жёлто-зелёных динозавров.
— На, жри их, жри их!
Артур равнодушно смотрит на них:
— Хочу ботозавра.
— На, забирай! — говорит Кентен. — Зажрись!
Раунд первый. Победитель — Артур. Он хватает бронтозавра. Ну что же, наверное, он уже проголодался. Я весело бросаю:
— Кто хочет чудесного горячего шоколада?
— Я буду чай с молоком, — ворчит Кентен.
— Хочу кака-колу с трубочкой.
Если бы я был матерью семейства, я бы добавил фантазии в серую повседневность. Так всегда делала моя мама.
Я приготовлю на завтрак гренки.
— Посмотришь, как это вкусно! Гренки! М-м-м…
Когда я был маленьким, мама устраивала нам сюрпризы за столом. Например, мог быть обед из четырёх десертов. Мы сегодня начинаем с йогурта с фруктами, затем идёт фруктовый салат, фруктовый пирог с…
Я возвращаюсь к потрескивающим на сковородке гренкам.
— Твои гренки чёрные. Почему? — спрашивает Артур.
— Потому что они хорошо согрелись! — со смехом отвечаю я.
— Потому что они сгорели, — звучит мрачный голос за моей спиной.
У Кентена совершенно нет чувства юмора. В то время как чувство юмора необходимо, чтобы пережить мелкие бытовые неприятности — такие, например, как сгоревшие гренки.
— За стол!
У моих мальчиков не слишком голодный вид. Кентен болтает ложкой в пиале, Артур пускает в кока-коле пузыри через трубочку. Когда я был маленьким, мама часто играла с нами за столом: у неё начинали разговаривать ножи, тарелки. Мы проглатывали второе, не замечая этого. Я беру вилку Артура и говорю тонким голосом:
— О, что я вижу? Целый гренок для меня одной? Я утащу его у Артура…
— Это вилка говорит? — спрашивает Артур.
— Да. Она хочет украсть твой гренок.
— А гренок?
Я изображаю голос гренка:
— Он говорит: «Нет-нет, пусть меня съест Артур!»
— А вилка? — спрашивает заинтересованный Артур.
— Она говорит, что гренок прав и что она отломит кусочек гренка для тебя.
Я втыкаю вилку в гренок.
— Ай! — вопит Артур.
Я подскакиваю:
— Что случилось, малыш?
— Гренок говорит «ай». А вилка?
— Она говорит… Она ничего не говорит. Она спит.
— Надо её укрыть, — отвечает Артур, — салфеткой, а то простудится.
Я задаюсь вопросом, как моя мать делала так, чтобы мы ещё и ели во время игры.
— А теперь ты съешь свой гренок, Артур, а то он остынет!
— Нет. Я его тоже укрою салфеткой. Баю-бай, мой гренок. А что говорит гренок?
Я кричу:
— Слушай, не знаю я! А я тебе говорю: «Ешь, быстро!» А ты, Кентен, перестань дуть на свой чай…
— Ты забыл ситечко, — ворчит Кентен, — теперь там пенка.
— А что говорит пенка? — спрашивает Артур.
Я взрываюсь:
— Пенка говорит…
И вовремя останавливаюсь… Артур и так уже достаточно грубый.
— Ты знаешь, что говорит гренок, папа? — спрашивает меня Кентен. — Он говорит: «Лучше я проведу воскресенье в мусорном ведре».
Раунд второй. По количеству очков победители Артур и Кентен. Я бросаю вызов. И гренок. Я иду бриться. Кентен заглядывает в ванную:
— Когда мы пойдём?