Голливуд истекает кровью
Шрифт:
Беременность шла ей только на пользу. Я прикусил мочку ее уха, прежде чем провел по ней языком, мои действия вызвали стон, когда она потерлась об меня задницей.
— Прекрати, пока я не уложил тебя на диван, — предупредил я, мой член затвердел.
Протестующе зарычав, она встала со вздохом, уперев руки в бедра, когда мой член прижался к моим штанам. Пэрис выглядела искренне удрученной тем, что мы не могли ей потакать.
— Мы не можем. Люди вот-вот прибудут.
Ах, да, это. Вечеринка по случаю дня рождения. Вечеринка по
Я привел себя в порядок, проверяя видеомонитор и видя, что Мэдисон крепко спала.
— Ты можешь отменить, — я пожал плечами. — Мы видим этих людей постоянно. Мэдисон видит их постоянно.
Она всплеснула руками.
— Но это вечеринка по случаю дня рождения! Это совсем другое. К тому же, это ее первый день рождения. Это что-то особенное.
Отметив время, я был разочарован тем фактом, что все будут здесь с минуты на минуту.
— Я позову принцессу, а ты иди вниз.
На ее лице промелькнуло выражение облегчения; она с трудом выносила Мэдисон из-за своей растущей беременности. Наблюдая за ней, когда она исчезала из поля моего зрения, части ее кожи отбрасывали меня назад во времени, напоминая о том, когда ей было больно.
Каждый справлялся с нанесенными ему шрамами по-своему. Я покрыл свои физические части тела татуировками, не желая, чтобы визуальное напоминание о них бросалось мне в лицо каждый раз, когда я смотрелся через плечо в зеркало. Или чтобы на них было обращено какое-либо внимание. Более того, я не хотел ворошить воспоминания о крайнем ликовании, которое появлялось на лице Раймонда каждый раз, когда он резал меня еще раз. Некоторые воспоминания невозможно забыть никогда.
Пэрис стерла ее с помощью лазерной терапии, насколько могла. Пятна на ее коже никогда полностью не исчезли бы. Много раз на солнце я замечал разницу в тоне кожи, но никогда не обращал на это внимания. Изначально меня поразили шрамы на ее спине, когда я впервые увидел их. Устрашающе похоже на мое размещение, которое было сделано намеренно.
Я прошлепал по коридору, с шумом открыв дверь спальни, чтобы разбудить ее ото сна. Опустив затемняющие шторы до среднего уровня, чтобы не напрягать ее глаза, я навис над ее кроваткой, когда она зашевелилась.
— Мэдисон, — проворковал я, прижимая ее к своему телу, пока она моргала, зевая.
Сонная улыбка растянулась на ее лице, когда она узнала меня. Моя принцесса.
Быстро переодевшись в свою праздничную одежду, она удобно устроилась в моих объятиях, поглаживая меня по лицу, пока мы спускались по лестнице.
— Папа, — я ухмыльнулся, когда она повторила это, целуя макушку ее мягких волос.
Я часто злорадствовал по поводу того, что это было ее первое слово. Однако мама была почти второй.
Пока
Это была другая любовь, невинная. Мы оба страдали по-разному из-за нашего детства, из-за того, что мы пережили. Что-то, чего никогда не случилось бы с Мэдисон и нашим сыном, ни с кем из будущих детей. Они не прожили бы и дня, не осознав, насколько они желанны и драгоценны. Их окружала целая армия. И круг поменьше, чтобы направлять их в нужном направлении.
Я кивнул своим людям и вышел в сад, который был переделан после того, как много лет назад его полностью разгромили. В конце концов, это был мемориальный сад Стеллы. Здесь были лишние люди, которых я не особенно хотел, но иногда я потакал своей Голливуд.
Я склонился над своей женой, которая удобно устроилась в тени, окруженная группой друзей, одной рукой придерживая Мэдисон рядом со мной. Другой обхватил шею Пэрис сбоку, приподнимая ее подбородок большим пальцем и собственнически заявляя права на ее рот.
Отстранившись, чтобы увидеть ошеломленное выражение, которое я придал ее глазам, я осторожно передал ей Мэдисон, которая, естественно, захотела оказаться на земле двумя секундами позже. Клянусь, эта девчонка чуть не довела меня до сердечного приступа.
Она смогла проковылять несколько шагов, прежде чем споткнулась. Но ползти? Она проносилась повсюду.
Пятилетняя дочь Альфонсо подпрыгнула и плюхнулась перед Мэдисон, чтобы поиграть. Взглянув на него, он увидел, что его дочь успокоилась и счастлива. Для него это было нелегко.
С биологической матерью произошло многое, вплоть до того, что ее жизненная ситуация стала для нее опасной. Мы подключили социальную службу, смазали несколько ладошек, и через несколько часов ее забрали из дома матери и навсегда передали на попечение отца. Все по правилам, чтобы ничто не отразилось на нем в ответ.
Очевидно, мать его ребенка была в долгу у наркоторговцев и использовала детские выплаты за все, что с этим связано, и ничего для своей дочери, позволяя им жить в грязи, не заботясь о личной гигиене и еде.
Как ни странно, эти дилеры были для нас довольно мелкими звеньями в пищевой цепочке, тем не менее они продавали наш товар и, в свою очередь, отчитывались перед нами. Какая в этом была ирония?
Подойдя к внешнему бару, я положил кубики льда в свой стакан и налил туда амаретто. Сделав заслуженный глоток, я наслаждался вкусом, наблюдая, как все общались. Мой близкий круг, группа подружек Пэрис, даже Стефано заскочил повидаться со своей племянницей. Они с Пэрис стали довольно близки, но потребовалось некоторое время, чтобы разобраться с их прошлым.