Голливуд истекает кровью
Шрифт:
Я подошла к столу, держась за шест на колесиках, на котором стала бы настаивать, чтобы его вскоре убрали. Удобно устроившись в матерчатом кресле, я принялась накладывать еду себе на тарелку, как раз в тот момент, когда женщина, которую я видела раньше, села напротив меня.
— Итак, в какой больнице я нахожусь? — спросила я, откусывая тост с маслом и изо всех сил стараясь не испытать пищевой оргазм.
Клянусь, ее лицо выглядело наполовину обеспокоенным, но и наполовину веселым. Я не умела читать мысли, поэтому надеялась, что она заговорила бы, поскольку у меня было предчувствие, что что-то серьезно не так. Не спрашивайте
Она позволила вопросу повиснуть в воздухе без ответа, пока я доедала свой тост. Налив себе чашку кофе, я продолжила ждать, плеснув в нее приличное количество молока и добавив два кусочка сахара для пущего эффекта. Я сделала глоток и замурлыкала от минутного удовлетворения; мне было довольно легко угодить. Горячая еда, горячий кофе — да, это сделало бы свое дело. Поставив его обратно на стол, я скрестила руки на груди, не желая больше есть, пока не получила бы ответы от этой женщины.
— Вы не в больнице или каком-либо другом учреждении, — она сделала паузу, в ее глазах мелькнуло беспокойство. — Вы находитесь в охраняемом частном доме моего работодателя. Он вызовет вас, когда захочет видеть.
Хорошо. Верно?
По тщательно сформулированной информации, которую она мне сообщила, я могла сказать, что она просто передавала сообщение. Ее работодатель буквально отправил ее ко мне, предоставив ей самой разбираться с моим любопытством. Какой идиотский поступок с его стороны, кем бы он ни был.
Закрыв на мгновение глаза, я глубоко вдохнула, затем выдохнула и, открыв их, спокойно спросила ее:
— Кто ваш работодатель?
Я снова принялась за еду, надеясь, что она заговорила бы чуть откровеннее, если бы я не смотрела на нее так, словно хотела разорвать на части, требуя ответов.
— Прости. Я не могу сказать тебе больше того, что уже рассказала, — призналась она с оттенком вины.
Это не ее вина, не сердись на нее, Пэрис.
Я подняла глаза, видя, что она на взводе, и отложила столовые приборы, доедая остатки еды.
— Это не твоя вина, — я слегка улыбнулась ей. — Могу я извлечь эту штуку? — я указала на иглу в своей руке.
Она улыбнулась в ответ.
— Да, я вызову врача, чтобы он удалил это для тебя. Ты не будешь прикована обратно к кровати, но в данный момент тебе запрещено выходить за пределы этой комнаты.
То, как она добавила на данный момент, дало мне небольшую надежду, что эта ситуация не была постоянной. И я бы выяснила, что, черт возьми, здесь происходило, потому что прямо сейчас я чувствовала себя не в своей тарелке, встревоженной. Я застряла в незнакомом доме, пытаясь не паниковать и не дойти до того, что от меня самой не было никакой пользы.
— Мы все еще в США? — спросила я.
Судя по ее акценту, я предполагал, что да, но мне нужно было проверить.
— Так и есть.
Услышав это, я тяжело вздохнула. Это хорошо. По крайней мере, меня не схватили и не отправили в чужую страну. Страх быстро пронзил меня, а сердце забилось быстрее из-за не очень благоприятного положения, в которое меня втянули.
Все в порядке. Я в порядке.
Она встала, собирая пустые тарелки и чашки
— Пэрис, мой работодатель не хочет причинить тебе вреда, — и удалилась. Все это время эти слова крутились у меня в голове.
Я была поражена, когда некоторое время спустя в комнату вошел мужчина вместе с женщиной, которую я видела ранее, чье имя мне все еще предстояло выяснить. Называть ее женщиной было просто невежливо, а она была добра ко мне. Как долго я сидела здесь, погруженная в грезы наяву? Я посмотрела в сторону, заметив затянутое тенями небо. Должно быть, прошло несколько часов.
— Это доктор. Он собирается удалить капельницу, — я кивнула.
Он приблизился ко мне размеренными шагами, как будто приближался к дикому животному, готовому напасть при любой возможности. Он пытался заставить меня чувствовать себя комфортно, но я была так далека от этого чувства, что, как бы он ни пытался успокоить меня, заявляя о том, что он делал, я на самом деле не слушала. Я едва заметила, как вынули иглу, когда он аккуратно положил на нее вату и заклеил скотчем. После того, как он закончил, они оба подошли к двери и ушли.
Я была совершенно одна на неизведанной территории, где было слишком много тишины и слишком много вопросов без ответов и теорий, грохочущих в моем мозгу. Что бы здесь ни происходило, я добралась бы до сути. Затем быстро ушла бы, отмахнувшись от них. Я отказывалась сидеть в клетке, какой бы красивой она ни казалась.
Глава 4
Рейн
Я осторожно покрутил стакан в правой руке; кубики льда звякнули друг о друга, вытеснив чистый "амаретто". Подняв его, я сделал глоток любимого напитка, наслаждаясь вкусом сладкого миндаля, который оставил горьковатое послевкусие во рту. Делая это, я выглянул в односторонние окна моего дома от пола до потолка, которые занимали верхний этаж в передней части здания.
Мой особняк располагался в верхней части комплекса, откуда открывался вид на весь район. Вид с высоты птичьего полета, достойный короля, и все это раскинулось подо мной.
Кровь, которая текла в моих жилах, обеспечила мне место в империи Марчетти. Я был боссом итальянской мафии, который держал в своих руках Западное побережье. Но мое настоящее имя и репутация подтвердили мою позицию.
Рейн. (Прим. Reign переводится как: царствовать, господствовать, царить, царствование, власть, царская власть).
И остальные поклонились.
Лас Вегас. Город, который никогда не спал. Тот, где я жил и правил, среди многих других.
Пэрис Блю была здесь, в моем доме. Я мог бы направить приглашение, как обычный человек. Но я не был джентльменом, даже если время от времени выставлял себя напоказ.
Это была судьба, что она оказалась на моей территории? Возможно. Или, может быть, просто везение. Хотя я никогда не верил в удачу, когда добивался своего сам.
Несмотря ни на что, если бы она не была в пределах моей официальной юрисдикции, я бы притащил ее сюда, даже если бы она жила на другом конце света, у черта на куличках. С меня шкуру не сняли бы. В моем распоряжении были средства, позволяющие делать все, что мне заблагорассудилось бы, без вопросов.