Голливудская улыбка демона
Шрифт:
– Что?
– Он с огромной уверенностью заявил, что мой адвокат, в смысле Крючков, подкупил судью. А Тенькова его поддержала.
– А ей-то что нужно?
– Людмила сказала, что знает Евгения Павловича, училась с ним в институте, правда, курсом старше и на другом факультете. Он там вроде бы был первым хулиганом, и у него будто бы все тело в неприличных татуировках.
– Ну надо же, как люди могут перевернуть все с ног на голову! – возмутилась я. – Женька был не хулиганом, а диджеем, ведущим дискотек. Он даже на областном конкурсе второе место в этой номинации занял.
– В общем, они набросились на меня вдвоем, – продолжала Курникова. – Щербаков хотел меня за нарушение трудовой дисциплины уволить, но Елена Васильевна, наша кадровичка, за меня заступилась. Сказала, что на то нет никаких оснований. В итоге Игорь Дмитриевич подписал мое заявление об уходе по собственному желанию, и я забрала трудовую книжку. Полина, ты даже не представляешь, как мне обидно!
– Представляю. Мне известно, что несправедливые обвинения больно ранят душу. Ксюша, скажи, а что собой Тенькова представляет?
– Ну, она у нас менеджером в отделе по работе с имуществом физических лиц работает.
– Это я знаю. Что она за человек?
– А почему она тебя так заинтересовала?
– Что-то она в последнее время так и обращает на себя внимание. Может, у нее тоже с Щербаковым был роман, а ты об этом не догадывалась?
– Нет, у нее есть какой-то бойфренд… Он ей частенько звонит, встречает ее после работы на машине, дорогие подарки дарит…
– А муж у нее есть?
– Чисто номинально. Теньков – беспробудный пьяница. Вот Люда и завела любовника. Я его никогда не видела. Но знаю, что его Артемом зовут, а ездит он на «Фольксвагене Пассат».
– Черного цвета?
– Да. А как ты догадалась?
– Ксюша, а ведь ты видела любовника Теньковой, и не раз. – Выдержав небольшую паузу, я сказала: – Это – Портнов, и для меня это обстоятельство многое объясняет.
– Что именно?
– Ну, Тенькова узнала от Николая, что я за тебя хлопочу, и попыталась вызвать меня на откровенный разговор…
– Полина, может, ты посоветуешь, что мне делать дальше. Понимаешь, все местные газеты мои фотографии в зале суда напечатали, подробно описали, в чем меня обвиняют, а про то, что обвинения сняты – ни слова.
– Да, ты вправе потребовать от СМИ, чтобы они восстановили твое честное имя. Знаешь, в одной газете у меня есть знакомый журналист, он хоть и пишет на криминальные темы, но почему-то не засветился в Доме правосудия. В «Горовске сегодня» тоже были публикации?
– Да, были.
– Я поговорю с Ярцевым и попрошу его написать опровержение. А вот с другими печатными изданиями может твой адвокат поработать. Позвони Евгению Павловичу и попроси его об этом.
– Хорошо, я как-то сама об этом не догадалась. – Ксюшины глаза загорелись и вдруг снова потухли. – Ой, ему ведь снова платить придется?
– Пожалуй, я с ним тоже поговорю. Вообще-то Женька сам должен был этим вопросом озаботиться. Наверное, замотался.
– Ой, Полина, мне так неловко! Ты столько времени на меня тратишь, да еще кормишь за свой счет. Моя мама очень
Конечно, Ксюша скромничала, когда говорила, что не хочет есть. Она опустошила тарелки раньше меня. После тюремных харчей фирменные блюда шеф-повара «Пробки» показались ей царскими.
– Ксюша, а сколько продуктов вы с Еленой Ивановной нам принесли! Да еще каких – пальчики оближешь! Дед теперь отказывается питаться магазинными сладостями, я ему блинчики по утрам жарю, а он их вашим вареньем намазывает…
– Ой, варенья у нас еще полно! У нас родственники в деревне живут, так вот они нас снабжают экологически чистыми плодами и ягодами. Мы с мамой еще можем вам принести варенье. Аристарх Владиленович какое больше всего предпочитает?
– Клубничное.
– А поехали прямо сейчас к нам! Я тебя с папой познакомлю.
– Нет, лучше отправимся в адвокатскую контору. С восстановлением репутации нельзя медлить.
– Поехали.
Женька встретился нам в коридоре, он спешил куда-то по очень важному делу, поэтому нам пришлось на улице вкратце рассказать ему о том, что СМИ не потрудились донести до населения, чем закончился судебный процесс над Курниковой.
– Да, это моя недоработка. Я должен был проверить, о чем пишут газеты, а о чем молчат. Ксения, не держите на меня зла, я замотался.
– Евгений Павлович, ну что вы, – Курникова залилась румянцем. – Я вам так благодарна! Вы вдвоем с Полинкой спасли меня.
– Это моя работа. А у Полины очень добрая душа. Не переживай, Ксения, не сегодня завтра я свяжусь с главными редакторами местных газет и потребую от них необходимых публикаций. А сейчас, извините, вынужден попрощаться. Меня клиент ждет. – Крючков подошел к своей машине, бросил портфель на заднее сиденье, сел за руль и газанул.
Когда я привезла Курникову домой, она сказала:
– Полина, подожди, я вынесу тебе варенье.
– Это лишнее, – я стала отнекиваться, но Ксюша надавила на нужную клавишу, сказав, что хочет сделать приятное Аристарху Владиленовичу.
Дедуля ни за что бы меня не простил, если бы узнал, от чего я отказалась из чувства ложной скромности. Еще никогда я не получала зарплату в сладкой валюте. Но что с Курниковых еще возьмешь? Жаль, что Ариши дома не оказалось и я не смогла его тотчас попотчевать вареньицем. Говорят, что мужчины, которые любят сладкое, очень добрые. Это справедливо.
Как я и обещала Ксении, в тот же день я позвонила Ярцеву.
– Антон, привет! Что-то я тебя давно не видела. Недавно все твои коллеги как пчелы слетелись в Дом правосудия, а тебя в их числе почему-то не было.
– Так я ж только вчера из больницы выписался. У меня аппендикс вырезали. А ты какой процесс имеешь в виду?
– Над Ксенией Курниковой.
– Так, – глубокомысленно произнес журналист, – и что ты от меня хочешь?
– Антон, понимаешь, дело-то в суде развалилось, все обвинения с Курниковой сняли, но ни одна газета, в том числе и та, в которой ты работаешь, не удосужилась написать об этом. Начало процесса все СМИ подробно осветили, а вот его окончание – никто. Несправедливо это как-то, не находишь?