Голливудские жены
Шрифт:
В барах и кафе — Страсть.
В переулках и на улицах — Страсть.
Многие изображают — Страсть.
Все найти хотят — Страсть.
Какие верные слова, думал Дек. И все находят. Но где страсть в его жизни?
И по радио послушай — Страсть.
И в газетах прочитай — Страсть,
И в церквах послушай — Страсть,
И на школьном дворе погляди — Страсть.
Джой подарила ему страсть. Только она одна.
Без тебя я жить не могу, страсть.
Даже президенту нужна страсть.
Всем, кого я знаю, нужна страсть.
Умирать и убивать заставляет страсть.
Джой. Он любил ее,
Умирать и убивать заставляет страсть.
Согласие Джой ошарашило Дека. Она сказала:
— Ладно, командир, назначай день. — А потом добавила:
— И чтоб у меня было кольцо. А хочешь, чтоб я бросила работу, так подкидывай мне башли каждую неделю. — С усталым вздохом она растянулась на своей незастеленной кровати. — А когда мы поженимся? Скоро? — И кивнула, словно спрашивала себя. — Ага.
Скоро, — постановила она.
Он тупо смотрел на нее. Одно дело предложить, и совсем другое — исполнить. О стольком надо подумать. Вот его мать. Девушку домой он пригласил всего раз — еще давно, когда был совсем мальчишкой. Она обошлась с девушкой очень ласково, а потом, когда осталась с ним вдвоем, печально улыбнулась и сказала: «Она не для тебя, сын, верно? Недостаточно хороша».
Только для его матери все было недостаточно хорошо — и его школьные отметки, и его работа, и его увлечения.
«Машины! — Она брезгливо морщила нос. — Так, значит, мы платили за твое образование, чтобы ты весь день валялся под машинами? Ради этого, сын? Ради этого мы во всем себе отказывали?»
Она так и не смирилась, что он работает в гараже. И с Джой не смирится.
— Ну, пусть скоро, — пробурчал он.
— Когда? — потребовала Джой.
— Я обдумаю…
— А где мы будем жить? — перебила она.
Он чуть не пожалел, что предложил ей пожениться. Он не ждал, что придется сразу же принимать решения.
— Я подышу что-нибудь.
— Дом?
Столько он в гараже не зарабатывал. И ведь ему надо отдавать матери точно назначенную сумму. До Джой ему удавалось кое-что откладывать. Но теперь в банке у него осталось только несколько сотен.
— Там у видим.
Она слетела с кровати, глаза, обведенные синяками, вспыхнули угрозой. Левый от усталости косил больше обычного.
— Вот что, ковбой, ты мне одолжений не делай!
— Я даже не думал, — поторопился он ее успокоить.
— Во-во! — Она потянулась и широко зевнула. — Я бы сто раз замуж вышла, если б захотела. По мне один полицейский с ума сходит, скушал?
Нет, он не скушал. Джой Кравец принадлежит ему. И всякий, кто попробует ее отнять, уже покойник. Да, покойник.
Пикапчик выскочил из своего ряда, и вспыльчивый водитель «Кадиллака» знаком послал Дека куда подальше. Дек озлился.
Сознательно сменив ряд, он подобрался к «Кадиллаку» почти вплотную и начал жать на сигнал короткими отрывистыми сериями.
Оба автомобиля прибавили скорости, далеко превысив максимально разрешенную. Но «Кадиллак» не уступал, и Дек не сбрасывал газ.
Опасная гонка по двухрядному шоссе продолжалась. Только несколько дюймов отделяли пикапчик от заднего бампера «Кадиллака».
Впереди шли дорожные работы. На обочине замелькали знаки,
Дек вывернул руль и ехал теперь рядом с «Кадиллаком». Пожилой водитель угрюмо смотрел прямо перед собой, решив, что имеет дело с психом.
При приближении к барьеру он притормозил, готовясь перестроиться в соседний ряд позади психа в пикапе. Но псих тоже притормозил, не впуская его в свободный ряд. Черт! Стрелки показывали, что перестроиться необходимо было немедленно. Поддавшись внезапной панике, он сильно нажал на педаль газа — «Кадиллак» просто не мог не обогнать дряхлый пикап. Детские игрушки! Но необъяснимым образом пикап продолжал мчаться параллельно с ним и рванул вперед только за секунду до того, как «Кадиллак» на полной скорости врезался в тяжелую бетономешалку.
Миг пожилой водитель испытывал невероятную боль, а затем — ничего.
Дек добрался до Цинциннати три часа спустя. Очень усталый и очень голодный. Закусочную он отыскал сразу, взял две порции бифштекса. А потом проспал пять часов на заднем сиденье. Со свежими силами он поехал дальше на запад.
Калифорния ждала его, и надо было торопиться.
Глава 21
Биби Саттон жила в Бель-Эйр за высокой стеной с охранником у чугунных ворот и специально обученными немецкими овчарками, которые рыскали по обширнейшему участку, готовые разорвать непрошеного гостя. Без приглашения никто Биби не навещал.
Элейн остановила «Мерседес»у ворот и назвала свою фамилию охраннику в ковбойской шляпе. Он сверился со списком, напечатанным на машинке.
— Вы знаете, как проехать к дому, мэм? — спросил он.
— Да, конечно, — ответила она, думая, до чего глупа эта процедура. Адама Саттона любили все. Он был легендой — как Джон Уэйн или Грегори Пек. Кому могло взбрести в голову причинить ему вред?
Тут она улыбнулась. Под охраной находится Биби. Вероятно, половина Голливуда с наслаждением перерезала бы ей горло.
Одно время вилла Саттонов принадлежала звезде немого кино — кому именно, Элейн не помнила. Джорджу Барримору?
Рудольфе Валентине? Впрочем, неважно. Биби тут все перестроила и создала белую прохладную римскую виллу с колоннами, фонтанами и мраморными террасами. Не будь она профессиональной женой кинозвезды, то могла бы попробовать свои силы в дизайне.
Бесспорно, она знала, что делает, хотя это и обошлось в парочку миллионов.
У парадного входа слуга в форме уже ждал, чтобы отогнать машину Элейн, а горничная проводила ее по мраморным переходам на залитую солнцем террасу, выходившую на бассейн олимпийских размеров. Здесь пребывала Биби в окружении своего двора. Элейн быстро оглядела собрание. Сливки дамского общества Беверли-Хиллз, Бель-Эйр и других селений богачей. Творения Сен-Лорана, Диора, Бласса и де ла Рента шелестели как банкноты на безупречных фигурах. А если безупречности все-таки обрести не удалось, то не из-за отсутствия усилий. Электролиз, пластические операции, клеточный контроль, удаление вен, удаление жировой прокладки. Всему этому — или хотя бы части — подвергались почти все тела, двигавшиеся по террасе. Обновление грудей, исправление зубов, сужение сфинктеров, подтяжка век, укорачивание носа, уплотнение ягодиц. Все, все это — и еще многое другое.