Голливудский участок
Шрифт:
— Э-э-э… мне пора.
Он направился было в другую сторону, но Уэсли приказал:
— Стоять на месте.
Через несколько минут Уэсли и Нейт Голливуд обхлопывали Малыша Барта с Фарли, а Олив вытирала слезы полой кофточки.
— В чем дело? — спросил Фарли. — Я ничего не делал.
— Ты ударил женщину, — сказал Уэсли. — Я свидетель.
— Это была случайность, — сказал Фарли. — Разве не так, Олив? Я не хотел ее бить. Просто жестикулировал, споря с этим парнем.
— О чем был спор? — спросил Нейт.
— О том, действительно
Малыш Барт не беспокоился, потому что «снежок» лежал под задним ковриком машины, припаркованной за полквартала. Ему лишь нужно было успокоиться, не нервировать копов, и тогда, считал он, его отпустят.
Когда Нейт оттащил Фарли метров на десять от остальных, тот крикнул:
— Олив, скажи, что это было случайно!
— Заткни свою пасть, — сказал Нейт. — Где твоя машина?
— У меня нет машины, — соврал Фарли и сам удивился, зачем он это сделал. В его автомобиле не было наркотиков. Он не курил «снежок» два с половиной дня. Поэтому стал таким нервным. Поэтому чуть не удушил Малыша Барта. Ему так надоело, что его все время тормозят копы, что он соврал. Ложь была формой мятежа против всех них. Против всех ублюдков, которые его доставали.
В течение следующих двадцати минут были составлены протоколы, имена пробиты через компьютер, который выдал досье на Фарли Рамсдейла. Фарли наконец перестал брюзжать, а Олив плакать.
Малыш Барт попытался на самом деле завести разговор о политике, чтобы поддержать шутку насчет Джорджа Буша, но полицейские на нее не купились. Они знали, что затевалась какая-то сделка с наркотиками, а Малыш Барт не хотел давать им повод потребовать у него ключи и попробовать открыть одну из восьми машин, стоящих недалеко от «Тако у Пабло». Ему особенно не хотелось, чтобы полицейские заглядывали под коврики.
Фарли думал, что копы еще будут долго их мучить, но тут молодой коп подбежал к старшему и крикнул:
— Попытка похищения человека, «Омарс-лондж» на Айвар! Поехали, Нейт!
Когда Фарли с Олив и Малыш Барт остались стоять у «Тако у Пабло», Фарли сказал Малышу Барту:
— Эти копы спасли твою проклятую жизнь.
Барт ответил:
— Приятель, тебе нужна помощь. Ты зашел слишком далеко. Слишком далеко. — С этими словами он убежал к своей машине и уехал.
Олив попросила:
— Фарли, поехали домой, и я…
— Олив! — рявкнул он. — Если ты сейчас скажешь, что приготовишь мне вкусные сандвичи с сыром, клянусь, я вышибу тебе зуб.
Голливудские детективы расследовали серию изнасилований, произошедших во время свиданий, которые они называли «дружескими изнасилованиями». Обычно жалобы звучали так: «Я проснулась обнаженная с неизвестным мужчиной. Меня опоили наркотиком».
Дела не поступали в суд. Чтобы получить доказательства, нужен был немедленный анализ мочи, но наркотики, которые подмешивали жертвам, распадались в течение четырех — шести часов. Поэтому всегда
О случаях изнасилований во время свиданий в Голливудский участок сообщали лица обоего пола, но офис окружного прокурора зарегистрировал только одну жалобу. Жертву вскоре после встречи вырвало, поэтому вещество удалось выделить и определить.
Вызов к «Омарс-лондж» по коду-3 получил экипаж «6-Х-76», но Баджи с Фаусто опередили Уэсли Драбб и Нейт Голливуд, сразу за которыми подъехали Бенни Брюстер и Б. М. Дрисколл, пожаловавшийся, что его укачало из-за слишком быстрой езды.
Прибывшие первыми экипажи уступили место Баджи и Фаусто, поскольку вызов предназначался им, и Баджи вошла в ночной клуб, чтобы опросить жертву. Хотя бумагами в этот вечер должен был заниматься Фаусто, а она вела машину, Баджи решила сама написать рапорт, потому что жертвой была женщина.
Когда их провожали в личный офис, Фаусто прошептал:
— В этом заведении хозяева меняются так же часто, как скатерти. Нынешнего хозяина найти невозможно, но можешь быть уверена, что это русский.
Сара Батлер сидела в офисе, о ней заботилась официантка в белой накрахмаленной рубашке, черном галстуке-бабочке и черных брюках. Официантка была красивой натуральной блондинкой, а жертва похищения — примерно возраста Баджи — была еще красивее, но не натуральнее. Бретельки черного платья скрепляли английские булавки, колготы были порваны в клочья, колени ободраны и кровоточили, как и ладони, тушь для глаз растеклась по щекам, а помада размазалась по подбородку. Она была злой и пьяной.
Когда полицейские вошли, официантка прикладывала завернутый в салфетку лед к колену жертвы. На стуле рядом с ней висела шуба из искусственного меха.
Баджи села и попросила:
— Расскажите, что произошло.
— Меня похитили четыре иранца, — сообщила Сара Батлер.
— Когда? — спросила Баджи.
— Примерно час назад, — ответила Сара Батлер.
Баджи посмотрела на Фаусто, который кивнул и вышел, чтобы передать код-4, означающий, что на месте преступления достаточно сил, поскольку подозреваемые давно скрылись.
— Что вы сказали, когда позвонили в полицию? — спросила Баджи. — Нам показалось, это случилось только что.
— Не знаю, что я сказала, я была слишком расстроена.
— Хорошо, — терпеливо произнесла Баджи, — давайте с самого начала.
Сообщив всю контактную информацию для рапорта и назвав свою профессию — актриса, — Сара Батлер начала рассказывать:
— Я договорилась встретиться здесь с подругой, но она позвонила мне на сотовый и сказала, что муж неожиданно вернулся из командировки. И я подумала, что раз уж пришла, могу здесь выпить.