Голод 2

Синякова Елена

Не знаю, как именно, но я смогла дотянуться до воды, выпив содержимое стакана почти залпом, не останавливаясь.

К счастью вода кажется растворила вату вокруг моего мозга, когда сознание скрипя начинало возвращаться ко мне вместе с последними воспоминания

…о которых я лучше бы не помнила вовсе!

Я помнила обрывки каких-то фраз, и сосредоточенные голубые глаза Ника, которые смотрели на меня в панике.

Как он нес меня на руках, прижимая к себе и крича кому-то, что нужна операционная немедленно. Его лицо иногда

выплывало из темноты, в которую я то и дело погружалась, содрогаясь от каждого прикосновения к себе.

Как Ник нависал надо мной в каком-то синем костюме, больше похожем на тот, что он обычно носил на работе, говоря, что все будет в порядке и скоро моя боль пройдет…и я ему верила, корчась и цепляясь пальцами во что-то холодное подо мной.

Незнакомый голос говорил с Ником, спрашивая мой возраст, рост и вес, на что Ник отвечал быстро и резко, а потом я снова погрузилась в ужасающую темноту, которая затмевала мое сознание и отбирала память, отдавая мне взамен лишь эту боль.

– Детка, ты в порядке?
– после некоторого молчания снова обратился ко мне этот низкий голос, и, закрыв глаза, я сосредоточенно нахмурилась, пытаясь вспомнить его.

Экзотическое лицо, огромный рост и его белозубая улыбка...

– Джейсон? – наконец выдохнула я в трубку, чуть откашлявшись, чтобы не хрипеть, как пила.

– Я, - тут же отозвался мужчина, и передо мной наконец встал его образ в полном объеме, а ещё обстановка вокруг. Мы вместе были на празднике, где и познакомились, - С тобой все в порядке?...

– Да, - быстро ответила я, хотя это не было правдой даже на десять процентов, и судя по напряженному молчанию на второй стороне линии, кажется, этот огромный мужчина не поверил мне.

– Я звонил тебе всё утро, ты спала? – снова повторил Джейсон, и в этот раз не пришлось врать, когда я снова устало выдохнула, пытаясь не морщиться от боли:

– Да…спала слишком крепко и совершенно не слышала телефон, прости…что-то случилось?

Было очевидно, что раз этот мало знакомый мужчина названивал мне все утро, пока я тут лежала в полной коме с капельницей в руке, то ему что-то было нужно, и очень срочно.

Вроде бы он просил нас с Кэти поработать на него.

Я снова поморщилась, стараясь даже дышать как можно тише и ровнее, чтобы ничего не трогало мою пульсирующую боль внизу живота и в бедрах.

Было жуткое ощущение, словно меня пытались вывернуть наизнанку…там….боль горела и обжигала меня с каждой секундой все сильнее и сильнее, по мере того, как память пробуждалась, когда Джейсон пробасил:

– Случилось! У твоего Генри большие проблемы, детка….

В тот момент мое сердце дрогнуло, и руки, держащие телефон, покрылись испариной, мелко задрожав.

Мой Генри…

Остатки воспоминаний, которые оставались в тени, выпали на меня, подобно тяжелому булыжнику, пригвоздив так, что перехватило дыхание.

Непроизвольно я положила свободную руку на низ живота, в котором пульсировала боль, словно пытаясь защититься…от него.

И того, как он разрывал меня каждым своим движением, заставляя умолять его остановиться, потому что было больно…

…так жутко и страшно, оттого, что савсем иначе я представляла наше с ним воссоединение….

Иногда ночами я не могла уснуть, думая о нем.

Я рисовала его, и придумывала сама себе истории, как в одну прекрасную ночь мы сблизимся настолько, что я стану его.

Я вырисовывая его синие глаза, в которых плескался бескрайний синий океан, когда он казался мне таким нежным и осторожным. Все его прикосновения были такими трепетными, словно он боялся прикасаться ко мне…до этой ночи.

Я не понимала, что произошло, помня лишь то, что Генри набросился на меня, подобно зверю…и если сначала я пыталась отбиваться, делая это с некоторой долей кокетства, сходя с ума от его горячих поцелуев и того, что он шептал мне, прижимаясь своим великолепным мускулистым телом, то потом я пыталась отбиться, используя всю свои силу, уже ни сколько не играя.

….но кажется Генри этого даже не чувствовал.

Откинув с себя одеяло, я смотрела на свои ноги, ощупывая свой живот и понимая, что он явно перебинтован.

Неужели я в больнице из-за прошлой ночи?!

Было страшно сделать даже лишнее движение, когда я осторожно легла на подушку снова, холодея от ужаса и бессвязных мыслей, которые ломились в мою пылающую голову разом.

Крик Генри такой отчаянный и сломленный, словно вой раненого зверя.

Мужские крики и звуки борьбы ещё там, в туалете.

Ник в операционной маске.

И второй врач, который считал до тех пор, пока я не отключилась.

Палата и капельница.

И голос Джейсона в трубке, который возвращал меня в реальность, заставляя с каждым своим словом холодеть от ужаса:

– …то, что произошло вчера, кто-то слышал. И видимо видел лужу крови в женском туалете, а так же то, как Генри уводили оттуда в спешке. Мой хороший друг работает в полиции, и знаком с семьей Ричардсон, он позвонил мне ночью и сказал, что им дали указания разыскать Генри и задержать его до полного выяснения происходящего. Дело плохо, детка…я не могу дозвониться до него или Ричарда, чтобы предупредить!

Утопая в боли, я все-таки попыталась сесть, судорожно проведя холодной трясущейся рукой по лицу.

Этот кошмар не закончился!

А видимо все только начиналось!

Лужа крови? Моя?

Поэтому Ник был такой испуганный?

И мне сделали операцию?

Отсюда эта адская боль и бинты на животе? Генри что-то разорвал во мне?

Просто как такое было возможно? Он ведь не животное какое-то, да и я не была девственницей!

Боже! Но как бы то не было, это касалось только меня и Генри!