Голос эха
Шрифт:
– Ох уж эта секретность. Надеюсь, тебе удастся раскопать, кто за всем этим стоит. Йен, я не стал расспрашивать при Анастасии, скажи, что такое случилось со мной на объекте, после чего я угодил в клинику?
– Расследование ещё не закончено, но в ближайшее время я жду доклад службы безопасности, и ты узнаешь всё во всех подробностях. На данный момент, если коротко, то после нашей встречи на крыше недостроенного третьего корпуса, ты поднялся на верхний ярус внешней части системы кондиционирования, и в не полностью смонтированный громоотвод, недалеко от тебя, ударила молния.
Я как представил всё это, непроизвольно вздрогнул.
– Однако! Высота немалая – я чудом остался жив.
– Я только одно могу сказать, тебе очень повезло. Я знаю, ты любишь залезать повыше, любоваться видами, но прошу, воздержись пока от подобных экскурсий, дострой объект, – закончил он с улыбкой.
– В самом деле, зря я туда полез. Кстати, по проекту уплотнения газовой среды. Насколько я помню, рассчитывали вертикальную подачу газа?
– Да, как в обычном серверном помещении, через фальшполы.
– Если переделать в горизонтальную, то получим минимум десятипроцентный прирост эффективности, только придётся вносить изменения в конструкцию стоек. Может не окупиться. Надо считать.
– Вот теперь узнаю своего технического директора, у меня нет никаких сомнений, Арис поставил тебя на ноги! Ты эту идею ещё посчитай, я её тоже обдумаю. А мне уже пора, время позднее, встретимся завтра, – с этими словами он встал и, попрощавшись со всеми, уехал на такси.
Сергей допил чай и тоже попрощался, напоследок ещё раз напомнив Насте о том, как важно, чтобы я соблюдал режим и не забывал о лекарствах.
Прошедший день, да и вся неделя были очень насыщены событиями настолько отличными от повседневной текучки, что я даже немного соскучился по работе, прямо как после отпуска. Впереди долгие месяцы работы, конечно, интересной, но отнимающей столько сил… Ещё это расследование, затеянное Йеном, в котором он пытался узнать, кто втайне вмешивается в нашу работу и его выяснение цели нашего проекта “Октагон”. Я разделял его энтузиазм лишь отчасти, но поддерживал как мог. Всё же мне тоже было интересно, что же всё-таки происходит…
Но наступил понедельник, и всё закрутилось по-прежнему: совещания, встречи, выезды на объекты, решение рабочих вопросов – день за днём, неделя за неделей. Мы договорились с Йеном, что независимо друг от друга попробуем узнать, для чего мы строим огромный дата-центр из восьми зданий, да ещё и соединённых в форме восьмиугольника – октагона. А сам он попробует найти того, кто скрытно вмешивается в нашу работу. Если бы не повышенный уровень секретности и информации о проекте было бы больше, то дело не дошло бы до этого, но никто ничего не мог пояснить. И даже моего уровня доступа хватало только на актуальную документацию не дальше конкретного этапа строительства. Йен, обладая большими полномочиями, продвинулся дальше, но на все мои расспросы отвечал, что ещё рано говорить точно, информацию надо проверить.
Через год после моего лечения мы закончили первый этап строительства и сдали четыре здания, которые, к нашему удивлению, приняли почти без проверок и тут же начали монтировать оборудование. Нас к монтажу не подпускали и, на все наши обращения о необходимости нашего участия или хотя бы оказании помощи, отвечали отказом. На мои вопросы по проекту Йен только отмахивался и говорил, что надо подождать ещё. И только спустя ещё месяц, у нас с ним состоялся разговор по вопросу содержимого, строящегося дата-центра.
– Олег, не только ты, многие сейчас задают мне вопросы о происходящем. И то, что я тебе сейчас расскажу пусть пока останется, между нами. Хорошо?
– Да, Йен, я понимаю. Так что же такое мы строим? Я осмотрел одну из стоек, которые монтируют в третьем корпусе, я никогда не видел ничего подобного. А эти инженеры, которые их монтируют, Йен, они как будто немые, сколько я ни пробовал, только молчат или отвечают короткими фразами. Что это за секретность такая? Для чего? Ты же знаешь, что я строил и для правительства секретные объекты, но такого я не встречал.
– Всё очень сложно и одновременно просто. У меня появилась возможность узнать больше, но нужно действовать крайне осторожно и требуется время, наберись терпения. Однако кое-что я уже могу тебе рассказать. Ты построил много объектов, но скажи, тебя не удивляло, что документация, по такому гигантскому строительству, как “Октагон”, была практически без ошибок и сразу в полном объёме? А согласование бюджетов происходило очень быстро и в поставках никаких задержек, и так далее?
– Немного удивляло, но как-то не придал значения.
– А меня это очень заинтересовало и единственный ответ, который я нашёл – есть или был первый “Октагон”, – он смотрел на меня и улыбался, видимо, моему удивлённому лицу. – Да, да, Олег. Где-то на планете существует ещё один такой монстр, или был. Вот это и есть настоящая загадка. О первом “Октагоне” никто ничего не знает. Или у меня не хватает связей и влияния, даже несмотря на доступы внутри корпорации и в военном министерстве.
– Подожди, как можно спрятать строительство таких масштабов от спутников? Да и экономическое влияние эта стройка должна была оказать, – я задавал Йену вопросы, на которые, как мне казалось, он не имел ответов.
– Думал и об этом. Влияние корпорации довольно велико, а если есть связи в правительстве, то спрятать или прикрыть даже такое строительство вполне возможно. Быстрого ответа на все вопросы я не найду, но эта загадка меня очень зацепила. Мы строим этот объект уже довольно давно, ты видел хоть одну заметку в масс-медиа? Подъезд к объекту перекрыт за десяток километров отсюда. Общедоступные спутниковые снимки этой местности не обновляются. Я находил только пару статей на страницах журналов, что пишут про НЛО, но там ничего стоящего не было написано. Но что самое удивительное – нас особо и не прячут. Просто все мало-мальски значимые медиа молчат. Кто-то в корпорации не зря ест свой хлеб. А в ответ на запрос правительства сообщили о строительстве объекта с большими вычислительными возможностями, но без подробностей.