Голос сердца
Шрифт:
— Это совсем не женское занятие, — сказал он.
Микаэла, конечно, привыкла слышать такие суждения, но отнюдь не из уст Салли. Как же Салли, которого она всегда считала самым близким здесь человеком, мог так бездумно ранить ее? Ей-то казалось, что Салли полностью разделяет ее взгляды в вопросах, касающихся равноправия женщин. Сейчас его слова заронили в сердце Микаэлы обиду. Может, за ними скрывается нечто более важное? Может, Салли тоже считает, что ее место в доме, как и большинство окружающих?
При въезде в город она обратила внимание на яркие плакаты, расклеенные всюду, с объявлением о предстоящих в начале лета ежегодных скачках. Если не считать выступлений странствующих актеров, случайно забредавших в Колорадо-Спрингс, его жители не были избалованы зрелищами, и конечно новое известие взбудоражило всех. В скачках нередко принимали участие даже наездники из Денвера, привлеченные богатыми призами, не уступавшими по ценности тем, что раздавались в более крупных городах. Микаэле же пришлось позавчера освободить Колин и Брайена на несколько дней от их домашних обязанностей, чтобы они могли помочь Грейс напечь сладостей для праздника. Ожидался большой наплыв зрителей, которых надо было встретить во всеоружии.
Перед воротами Колорадо-Спрингс Салли попрощался с Микаэлой, а она продолжала свой путь. Недалеко от церкви она заметила стол, за которым восседал Лорен Брей — он заносил в список желающих принять участие в скачках. Рядом стояли лошади и толпились иногородние наездники, уже появившиеся в городе, чтобы заранее потренироваться. Микаэла, не долго думая, также направила свою лошадь туда.
Чуть поодаль ей бросились в глаза трое мужчин, оживленно обсуждавших лошадей, наездников, победы и поражения. Один из них выделялся дорогой модной шляпой и вообще городской одеждой. Микаэла спешилась и приблизилась к ним.
Среди гостей должны были присутствовать многие известные лица, в том числе доктор Кэссиди из Денвера. В его конюшне стояло несколько первоклассных скакунов, и на сей раз он выставил своего лучшего жеребца. Догадавшись с первого взгляда, что перед ней Кэссиди, Микаэла обрадовалась, что столичный врач пожаловал в такое захолустье, как Колорадо-Спрингс, и тут же решила пригласить его на ужин, во время которого можно будет обменяться сведениями о последних достижениях медицины.
Как раз в этот момент ковбой и третий собеседник попрощались с Кэссиди и отошли.
— Вы, наверное, доктор Кэссиди? — обратилась она к незнакомцу.
— Совершенно верно. — Он взглянул на Микаэлу вопросительно. — Вам нужна моя помощь?
— Нет, спасибо, — рассмеялась Микаэла. — Я и сама доктор. Доктор Куин. — Она сердечно пожала руку Кэссиди. — Разрешите пригласить вас сегодня вечером на ужин. Мне так редко выпадает возможность поговорить на профессиональные темы.
Маленькие глазки Кэссиди возбужденно забегали.
— На профессиональные темы?! — улыбнулся он похотливо. — С женщиной?
Микаэла не знала, что ответить. Она не ожидала такой реакции.
— Послушайте меня, — продолжал доктор Кэссиди. — Не знаю, как вам удалось стать врачом, но, право же, лучше вам предоставить это дело мужчинам. Медицина не для таких женщин, как вы, у которых есть все возможности стать замужними дамами. — Он внимательно оглядел Микаэлу с ног до головы. — Что же касается ужина, то это неплохо придумано. Нам ведь будет чем заняться, кроме разговоров на профессиональные темы.
У Микаэлы от возмущения перехватило дыхание. Давно ей не приходилось сталкиваться с такой высокомерной дерзостью! Какое, собственно, право имеет этот мужлан так разговаривать с ней? У нее в кармане как-никак диплом Женского медицинского колледжа штата Пенсильвания, следовательно, она образованный врач, имеющий уже за плечами немало заслуг. Многие в Колорадо-Спрингс обязаны ей жизнью, а этот негодяй осмелился говорить с ней, как с уличной девкой!
Уперев руки в бедра, Микаэла с негодованием провожала глазами приезжего господина — он на ходу, не замедляя шага, весело помахивал рукой то Джейку Сликеру, то Лорену Брею, то еще каким-то людям, они же все неизменно склонялись перед ним в почтительном поклоне. В последнее время Микаэла тешила себя мыслью, что в городе ее уже считают своей и ценят как врача, но тут ей почудилось, что этому наглецу Кэссиди ничего не стоит подорвать ее авторитет, и все лишь потому, что он мужчина. Ей необходимо изыскать способ лишний раз доказать жителям Колорадо-Спрингс, что сама по себе принадлежность к мужскому или женскому полу не является ни достоинством, ни недостатком.
Микаэла повернулась и решительным шагом направилась в сторону Лорена Брея.
— Запишите еще одну лошадь, — обратилась она к торговцу, просматривавшему составленный им же список участников скачек.
— Имя лошади? — Мистер Брей взял ручку и приготовился писать.
— Небесная Молния. Я ее хозяйка.
— Как зовут наездника?
— Микаэла Куин.
Мистер Брей поднял голову от бумаг.
— Но мисс… — снисходительно вымолвил он и отложил ручку.
— Вам же известно… Женщины к участию в скачках не допускаются, — вмешался стоящий неподалеку Джейк Сликер.
Микаэла подняла брови. Нечто подобное она уже сегодня слышала!
— Это почему же? — поинтересовалась она, закипая.
— Потому что так заведено, — пояснил цирюльник.
— Я не могу занести вас в список, — объяснил Лорен Брей.
— Участвовать в скачках разрешается лицам мужского пола старше четырнадцати лет.
— Лица мужского пола четырнадцати лет! Мальчишки! — с презрением воскликнула Микаэла. — Лучше бы вы вместо них дали выступить взрослым женщинам.
— Если вам так хочется скакать верхом, устройте специальные дамские скачки, — предложил Лорен Брей и разразился хохотом, который был немедленно подхвачен всеми присутствующими.
Разъяренная Микаэла повернулась к ним спиной. Она еще покажет этим недоумкам!
Под вечер у дома Микаэлы прохаживался взад и вперед юный паренек в старой рубашке и жилете без двух пуговиц. Ковбойскую шляпу, также видавшую лучшие дни, он надвинул глубоко на лоб. Он бы ничем не привлекал внимания, если бы не странно большие для его роста шаги да раскачивающаяся походка, не совсем подходившая столь молодому человеку. Расположившиеся на террасе Колин, Брайен и Мэтью с пристрастием рассматривали незнакомца. На газоне около террасы стоял, скрестив руки на груди, Салли, погруженный в свои мысли.