Голос внутренней мудрости. Развитие интуиции у детей и взрослых
Шрифт:
Напоминания
Вы:
создаете собственный язык Духа?
не забываете очищать ауру, свою и детскую?
уважаете любые вибрации, какими бы неудобными или неприятными они ни были?
играете и устраиваете приключения?
Признание детского чувства чуда и любви к открытиям и приключениям — один из ключей к их интуитивным способностям. Другой необходимый элемент — искусство. В следующей главе вы увидите, как любые виды творческого самовыражения помогают вам и вашей семье настроиться на высшее «Я».
Глава 10
Прямая дорога
Все дети начинают жизнь с прямым доступом к своим интуиции и Духу. Они попадают в это измерение через творческие игры и спонтанные художественные изобретения. Когда дети самовыражаются, через танец, музыку, рисование или что-то еще, они делятся с нами содержанием своего внутреннего мира.
Неструктурированные игры — начало выражения детского шестого чувства. У детей случается множество озарений, но у них может пока не быть структурированного языка для нормальной вербализации этого. Но даже в таком случае малыши всегда могут довольно точно распознавать ощущения и чувства и делают это через рисунки, пение, танцы и музыку. Дело родителей — уделять этому внимание и понимать, что творческое самовыражение — важная часть детской души и еще одно средство, которое они могут использовать для общения.
На протяжении многих лет я близко работала с моей интуитивной подругой Джулией Кэмерон, романисткой, автором песен, а также ряда книг о творчестве, в том числе «Путь художника». Она говорит, что «творческие порывы — это идущие от Бога указания нести в мир красоту». Более того, соединение с собственным сердцем и самовыражение делает нас счастливыми. Это объясняет то, почему все дети с таким удовольствием занимаются творчеством, поскольку это инстинктивный способ настроиться на внутреннее «Я», если речь не идет об оценках и конкуренции. В этом случае дух уходит, предоставляя эго взять верх.
Поощряйте удовольствие, а не соревнование
Я не говорю, что детям не следует учиться технике. Если им нравятся творческие поиски, им захочется научиться большему. Но когда мы ценим технические навыки больше, чем удовольствие от самого процесса, и создаем атмосферу состязания, чувствительный детский дух может умолкнуть и уйти.
Моя подруга Лу Энн в детстве любила играть на флейте. Ей это нравилось, и она много и регулярно практиковалась. К третьему классу она играла уже достаточно профессионально, была участницей школьного ансамбля, сидела в первом ряду и играла соло.
Поначалу Лу гордилась этим, но вскоре стала замечать враждебность со стороны других флейтистов. Посещение репетиций стало приносить массу неприятностей. Другие флейтисты шептались, указывали на нее пальцем, что удручало ее.
Лу хватило на два месяца. Она уже достаточно побыла «первой» и просто хотела играть на любимом инструменте.
Однажды на репетиции она самовольно встала и намеренно пошла к стулу в последнем ряду. С большим облегчением она уселась позади и стала ждать продолжения репетиции. Все в ансамбле были удивлены и смущены тем, что она покинула завидное место. Когда г-н Глат, дирижер ансамбля, увидел, что она пересела, то спросил ее, почему.
«Потому что я просто хочу играть на флейте, — ответила она. — В первом ряду это слишком серьезно». Другие дети были удивлены — некоторые были даже сбиты с толку, кое-кто извинился. Г-н Глат позволил ей остаться на выбранном месте до конца года.
История Лу куда более распространенная вещь, чем вам может показаться. Я часто поражаюсь количеству противоборства, противостояния и снобизма вокруг творческого самовыражения детей. Все это может, в конце концов, перекрыть важный духовный язык, необходимый детям, чтобы свободно вступать в родник души. Искусство — первичное средство выражения внутреннего «Я», и дети никогда не должны соответствовать стандартам амбициозных родителей или конкурировать друг с другом. С другой стороны, взрослые также должны быть внимательны и не пропустить творческое выражение, как не имеющее никакой ценности и расцененное как «просто игра».
Искусство дает душе голос
Когда родители демонстрируют пренебрежение по отношению к искусству, дети ощущают это как ампутацию на уровне души. Или, хуже, ужесточение духовных границ позволяет интуитивной недееспособности прогрессировать и укрепляться, что часто приводит к депрессии и даже к наркотикам.
Многие клиенты обращаются за интуитивными консультациями, касающимися нехватки у их детей сосредоточенности или наличия какой-либо опасной зависимости. Во многих таких случаях общей тревожности я замечаю, что дети страдают от серьезной душевной ущербности из-за отсутствия творческого самовыражения. Это нередко сыновья и дочери целеустремленных, амбициозных людей, которые не признают духовную ценность творческих интересов и разубеждают их в пользу более «серьезных» занятий или спорта.
Однако эти юные люди так часто являются теми самыми душами, которые пришли на Землю, чтобы помочь нам исцелиться, подарив музыку, песни, поэзию, танцы, скульптуру и все другие формы искусства. Если в раннем возрасте они усваивают, что их духовные цели и самовыражение не имеют никакой ценности, они могут замолчать и искать пути остановить интуитивную боль, искажая сознание наркотиками или другой зависимостью.
Душе нужно искусство, чтобы быть здоровой
Лучший способ углубить понимание ценности искусства, вновь соединиться с ним самому. Можете ли вы представить жизнь без творческого самовыражения? Без цвета, звука и чувственности?
Несколько лет назад Патрик, девочки и я пережили важный опыт. Мы продали наш дом и купили новый, который требовал полной обстановки и ремонта. Мы решили снять квартиру, что было непростой задачей для семьи из четырех человек с собакой.
Вскоре мы нашли по соседству небольшую квартиру с двумя спальнями, которую нам неохотно сдали с условием, что мы не будет вешать на стены никаких картин или менять «минималистический» стиль каким бы то ни было образом. Мы были благодарны за то, что вообще обрели дом, и не подумали, что условия аренды могут создать сложности.
Мы сложили в кладовку все вещи и взяли только необходимое. Мы ходили на цыпочках и в недоумении поглядывали на пустые бежевые стены и крошечный телевизор.
Наш болезненно затянувшийся ремонт продолжался долгих семь месяцев. За это время мы становились все более удрученными и нервными в нашем временном пристанище. От нас ушли две няни, девочки стали не успевать в школе. Я думала, что у меня началась ранняя менопауза, а Патрик вступил на тропу войны.
Поначалу это не было очевидным, но в конце концов мы определили, что причина в наших скудных интуитивных условиях. Соня назвала это лучше всего, когда мы проводили очередной вечер в ярком освещении среди голых стен: «Мама, нам нужно поскорее отсюда уехать. У этого места нет никакого запаха».