Голоса океана
Шрифт:
По-моему, у дяди Дока везде есть знакомые. На пути в Тюленью бухту Док связался по радио с берегом, и человек с берега позвонил другу Дока по имени Фрэнк, а когда мы добрались до бухты, Фрэнк уже ждал, чтобы провести нас туда. Бухта прячется за огромной дамбой, словно в крепости, и «Странник» был единственным парусником в гавани, полной рыбацких судов, стоявших в три-четыре ряда, – больше всего это напоминало парковку в большом городе. Фрэнк посадил нас всех в свой фургончик и отвёз к себе домой, в нескольких кварталах от порта, и мы познакомились с его семьёй и ходили, шатаясь, словно
Я здесь по-настоящему заинтересовалась рыбой и рыбалкой. Тут не захочешь – заинтересуешься, потому что все, кто здесь живет, как-то связаны с рыбой. Они ловят омаров, или сайду, или сельдей, или работают на фабриках, где консервируют сардин и селёдку. Рыба, рыба повсюду!
Сегодня мы все отправились ловить омаров с Фрэнком на его рыбацкой лодке «Форт-Фрэнк». Он купил остов судна, а всё остальное сделал сам. Мне очень нравится, когда люди делают такое – берут что-то полуразрушенное и превращают его в нечто восхитительное!
Брайану такое не нравится. Он сказал:
– Софи, не восторгайся ты так. Это же просто корабль.
Просто корабль! Да чтобы облазить этот корабль сверху донизу, уйдёт не один месяц. Там целые вёдра приманки, контейнеры, полные омаров, верёвки, которыми обвязывают клешни, шланги, сети и прочие штуки, покрытые рыбьим жиром и водорослями. Может быть, когда-нибудь я и сама стану ловцом омаров, кто знает?
Коди спросил:
– Почему тебе всё это нравится, Софи?
– А что, тебе не нравится? – ответила я. – Тебе разве не нравится представлять, какой бы была твоя жизнь, если бы ты стал, скажем, рыбаком? Целыми днями чувствовать запах моря…
– И запах рыбы, – сказал он. – От запаха рыбы тебя может стошнить.
– Или ты решишь, что это лучший запах, что ты когда-либо чувствовал. Тебе понравится целый день быть на свежем воздухе, работать с рыбой и…
– Ладно, Софи, – сказал он. – Если тебе это нравится – пусть.
Некоторые горшки, которые мы подняли, оказались пустыми, а от приманки остался лишь целый и невредимый снежно-белый скелет селёдки.
– Куда она делась? – спросила я.
– Морские блохи, – сказал Фрэнк. – Они повсюду, малюсенькие такие, почти невидимые. Они обожают нашу приманку. Если ты упадёшь за борт, а спасать тебя приплывут только на следующий день, морские блохи тебя сожрут, и твой скелет опустится на дно!
Коди поднял меня и перевесил за борт.
– Хочешь попробовать? – спросил он.
– Не смешно, Коди, – сказала я.
Мне не очень-то нравилось представлять, как морские блохи обгладывают меня до костей.
Одна омариха несла на себе яйца – миллионы оранжевых зёрнышек (Фрэнк назвал их «икрой»), которые тянулись от нижней части хвоста прямо до головы.
– Эту красавицу мы вернём обратно, – сказал Фрэнк, бросая её за борт. – Чтобы продолжить цикл.
И у меня возникло странное чувство, когда я задумалась, почему, когда в океан бросают омара, это его спасает, а если бросить в океан меня, мне настанет конец.
Вчера вечером я позвонила домой. Мама задала мне два миллиона вопросов: «Как ты себя чувствуешь? Морской болезни нет? Не мёрзнешь? Всё нормально?
Мне было хорошо, пока я не поговорила с ними. Из-за разговора с мамой мне стало неспокойно, словно она ожидала, что произойдёт что-то ужасное. Я говорила ей, что всё в порядке и не надо беспокоиться, но когда пришло время прощаться, я с трудом смогла это выговорить. Прощание казалось слишком бесповоротным. Так что мне пришлось сказать: «Пока-пока, ещё увидимся», – и я всё повторяла «ещё увидимся», пока она тоже это не сказала, и тогда мне уже стало лучше.
Ещё мама сказала, что она звонила Бомпи, чтобы рассказать о нашем плавании, и он «был какой-то загадочный».
– Что ты имеешь в виду? – спросила я.
– Он поначалу не узнал меня и всё называл меня Маргарет.
– Маргарет? Кто это?
– Бабушка. Моя мама. Его жена. Я очень испугалась, но потом он вдруг заговорил нормально и сказал, что с ним всё в порядке, он просто шутит и с нетерпением ждёт твоего визита.
– Ну хорошо, – сказала я. – Это же хорошо, верно?
– Да, это хорошо, – согласилась она.
Глава 16
Опять на берегу
Мы в этом путешествии куда больше времени проводим на суше, чем в море. Словно дядя Док на самом деле не очень-то и хочет отправляться в путь. По-моему, во всех этих остановках есть что-то странное. Может быть, с лодкой что-то очень серьёзно не так, а об этом знает только дядя Док.
Сегодня я спросил дядю Дока, знает ли он, что случилось с родителями Софи.
– Ничего, – ответил он. – Они вернулись в Кентукки…
– Не с этими родителями, – сказал я. – С её настоящими родителями.
– А, – сказал он.
– Вы знаете, что с ними произошло?
– Ага, – сказал он.
– А мне расскажете? – спросил я.
– Нет, – сказал он.
– Почему нет?
– Нехорошая история, – сказал он.
Глава 17
Традиция
Вчера жена Фрэнка сказала мне:
– Ты такая смелая, что отправилась в плавание.
И:
– Ты такая смелая – путешествуешь со всеми этими мужчинами!
Ещё она спросила, дают ли мне по-настоящему управляться с парусами.
– С этим трудности, – сказала я. – Они не очень хотят…
– Я так и думала, что ты будешь только готовить и убирать.
– Ну уж нет! – сказала я. – Это работа Коди!
На самом деле это не была работа Коди. Мы все должны работать по очереди, хотя Брайан обычно отлынивает, а Коди действительно это нравится больше, чем всем остальным. Когда Фрэнк с женой побывали на «Страннике» и увидели, как Коди моет посуду и драит палубу, Фрэнк сказал: