Голоса весны
Шрифт:
Скрытая нежность и чувственная глубина этого взгляда обнажали ее больше, чем отсутствие замшевого бикини.
— Джеки… — Он нежно прижал ладонь к ее щеке. Она готова была растаять от этого прикосновения.
С низким рычанием Грег покатился с ней по брезенту, они поменялись местами. Он захватил ртом ее губы, рукой поддерживая затылок.
Медленно и нежно сливались их губы, сплетались тела, и началось неуклонное восхождение к вершине, в которой он ей так долго отказывал.
Тело ее трепетало, внутри все пылало от вожделения. Джеки хотела этого мужчину больше
Она вскрикнула от наслаждения голосом, который мог оценить лишь властелин джунглей. Звук родился где-то внутри и сорвался с губ с такой силой, что мог огласить окрестности на сотни миль вокруг.
Грег притянул Джеки к себе, и она вдруг подумала, что должна бежать как можно быстрее и дальше, пока окончательно и бесповоротно не отдала ему свое сердце.
Она считала, что может подарить ему нечто прекрасное, не ожидая ничего взамен.
Но оказалось, она отдала слишком много.
Когда последние волны наслаждения схлынули, прояснив сознание, Джеки поняла, что осталось лишь одно, что она еще может дать ему, и на этот раз она должна поставить интересы другого человека выше своих.
Причинить боль Грегу абсолютно неприемлемо. Нечестно.
Поэтому она подарит ему то единственное, что никогда не разочарует его.
Свободу.
Грег покрепче обхватил Джеки руками за талию, ее сердце ровно стучало у его груди.
Он еще не до конца понимал, почему эта странная женщина, похоже, стала для него некой уютной гаванью, в которой ему хотелось задержаться навсегда. Рядом с ней он не испытывает потребности взбираться на следующую ступень успеха, не чувствует необходимости кому-то что-то доказывать.
Солнце ныряло в кудрявых облаках, отчего пятнистые тени танцевали на их телах. По телу Джеки пробежала дрожь, и Грег прикрыл ее краем брезента.
Но Джеки села, отодвинувшись от него.
Солнце снова переместилось, разрисовав ее световыми полосками, когда она молча шла к фургону. Грег наблюдал, как она натягивает свою замшу, и думал, что влюбился в «девушку по вызову».
В сексуальную кошечку в пушистом костюме.
В неукротимую, свободную Джейн.
Но больше всего он полюбил Джеки Брейди, талантливую певицу и композитора, которая не боится оказаться в центре внимания и, возможно, знает о «Ред Сокс» столько же, сколько он.
Это открытие могло бы стать поводом для праздника, если бы эта женщина не выглядела так, словно собиралась сбежать.
Пока Грег размышлял, Джеки оделась, восстановила прическу королевы джунглей и зашагала к своему дереву.
— Не лучше ли нам закончить, пока солнце не село? — крикнула она через плечо, располагая лиану так, чтобы было удобно прыгать.
Грег поднялся.
— Погоди минуту. — Мужчина, заявляющий, что он влюблен, должен быть по крайней мере в брюках. — Нам нужно поговорить.
Джеки нахмурилась.
— Может, отложим разговоры на обратный путь? Мы здорово выбьемся из графика, если упустим солнечный свет.
— К черту солнечный свет! — Он натянул брюки, сунул босые ноги в туфли и встал между Джеки и деревом. — То, что я хочу сказать, слишком важно и не терпит промедления. — Он обхватил ее лицо ладонями.
— Но…
Грег пресек возможные возражения, приложив палец к ее губам.
— Я люблю тебя, Джеки.
Даже птицы в лесу, казалось, затихли. Джеки уставилась на него широко раскрытыми зелеными глазами, и у нее на лице отражался скорее ужас, чем бурная радость.
Грег потянул ее обратно к фургону.
— Я знаю, это отдает безумием, потому что мы знакомы недавно. — Он поднял куртку с пола фургона и набросил ей на плечи. — И я говорю честно и прямо. Это риск, на который я не шел ни с одной женщиной.
Одинокая слезинка выкатилась из уголка ее глаза.
У Грега возникло ощущение, что это не была слеза счастья. Он испугался, что проиграл этот раунд переговоров, и ринулся вперед, твердо вознамерившись разобраться со всем сегодня, раскрыть перед Джеки сердце и душу и завоевать ее навсегда.
— Давай проясним ситуацию. Я хочу тебя, Джеки, и я люблю тебя. Это значит, что я хочу быть с тобой — сегодня, завтра и всегда. — Он заложил выбившуюся прядь волос ей за ухо. — А чего хочешь ты?
Еще одна слезинка скользнула по щеке.
— Я хочу стать подходящей женщиной для тебя, Грег, но, боюсь, мне это не удастся. — Твердость в ее глазах на мгновение привела его в замешательство.
— Позволь мне самому решать.
— На твое решение сейчас нельзя полагаться. Что, если ты просто находишься под впечатлением от великолепного секса? — Джеки шмыгнула носом, смахнув слезы тыльной стороной ладони. — Не сомневаюсь, что уже завтра ты будешь меня стыдиться. Ты не смог отрицать это всего несколько дней назад.
— Это потому, что ставил свою чертову карьеру выше всего. Но больше я это делать не намерен. Какой смысл работать как каторжный, если при этом теряешь себя? — Чем больше Грег говорил, тем убедительнее казались ему его доводы.
Но, похоже, только ему.
Джеки сделала маленький, но заметный шаг назад.
— Ты не понимаешь. Ты уже занимаешь ответственный пост, который требует светской активности, а банкеты и всякие там церемонии не для меня. Рано или поздно я заявлюсь на какое-нибудь важное мероприятие с кошачьими усами, и между нами будет все кончено — ты разочаруешься, а я останусь с разбитым сердцем. Извини, но меня это не привлекает. — Она развернулась и решительно зашагала к дереву.
Грег догнал ее и схватил за локоть.
— Уверяю тебя, работа больше не будет занимать первое место в моей жизни. Может же человек пересмотреть свои приоритеты? А я хочу, чтобы первой в списке стояла ты.
На несколько долгих секунд Джеки закрыла глаза. Грег испугался новых слез, но в зеленых глазах засверкал огонь.
— Даже говоря о любви, ты используешь административные термины: приоритеты, списки, первые места… — Она сняла куртку и сунула ему в руки. — Извини, Грег, ты слишком предан своей работе, а такая женщина, как я, будет всегда мешать тебе.