Голоса животных и растений
Шрифт:
Детей, стариков и козлят перевозят на наиболее спокойных «носильщиках», которые всегда в цене. Нередко вьючные верблюды обслуживают несколько семей. Если у соседей нет таких животных, то в засуху их вывозит из района бедствия семейство, имеющее горбатых перевозчиков. В разгар зноя верблюды доставляют людей к колодцам. Для этого отряжаются самые быстроходные из них.
О Дубоу, мой стройный верблюд, К дальним колодцам мы едем с тобой, Чтобы доставить влагу и пищу Жаждущим и беспомощным детям, —поется в сомалийской песне. Вьючный
В народной традиции верблюд воспет так ярко, что предстает этаким бездонным колодцем, из которого вытекают чудесные реки, заставляющие расцветать пустыню. Из этой живой криницы человек черпает животворную влагу. «Корабль пустыни» — признанный король среди домашних животных. «Маленький осел никогда не сравнится с верблюдом», — поют сомалийцы. «Лучше иметь одного верблюда, чем пять коров или десять коз», — слышится поющий голос скотовода в звездную ночь.
Наблюдательный поэт Сайид Мохамед Абдилле Хасан вырос в середине XIX века в районе Нугаал и Доло. Он стал вождем движения дервишей, сражавшихся против британских колонизаторов на северо-востоке Сомали. Темы его поэзии — борьба за национальную независимость и роль верблюдов в жизни пастушеских племен. В одной из поэм он честно отдает предпочтение верблюду перед ослом:
В солнечный день осел С двумя маленькими бурдюками на боках Полагает, что на спине у него Нагружена огромная гора. Однако пусть ведает истину Зазнавшийся осел: Никогда не сравниться ему С богатырем верблюдом, Величаво несущим гору на горбу.Впрочем, по соседству, в Кении, козе отдается предпочтение перед верблюдом, хотя в других странах ее справедливо ругают за прожорливость и всеядность (она сжевывает даже пластиковые пакеты), которые становятся причиной гибели растительности, а в ряде районов — и опустынивания.
Для праздничной трапезы в Сомали принято забивать верблюдов. И вообще: только мясо большого верблюда можно подавать уважаемым людям. «Вокруг туши (костей) верблюда всегда много интересных разговоров», — гласит пословица. За совместной трапезой несколько семейств решают общие проблемы, скажем, договариваются о породнении или о сотрудничестве. Кочевники знают толк в верблюжьем мясе. Стареющим мужчинам рекомендуется употреблять в пищу печень животного. В арабских сказках весьма аппетитно описывается, как счастливчики лакомятся жареным верблюдом, начиненным бараном, который, в свою очередь, нафарширован курами или индейками. Лишь евреям, согласно Библии, было запрещено употреблять в пищу верблюжье мясо, но ездили они на «кораблях пустыни» так же часто, как мы сегодня передвигаемся на троллейбусе или поезде. До недавнего времени не ели верблюжатину — и не могли смотреть на тех, кто это делает, — туареги.
У колодца песня родится
К сожалению, люди привыкли судить о многом по внешнему впечатлению, причем по одному лишь фасаду. А ведь когда кочевник величественно восседает на верблюде, невозможно и вообразить, сколько труда ему пришлось вложить, чтобы вот так, на зависть зевакам, гарцевать по пустыне или по большому городу. Значительная часть сомалийских песен родилась в процессе водопоя. И не потому, что кочевникам весело, когда они поят скот, а именно потому, что им приходится в это время очень трудно. Как русский
жалуется в одной из песен владелец дромадера. В засуху верблюда стараются поить каждые шесть-семь дней. За один раз он поглощает от 80 до 200 литров воды: два-три раза переводит дыхание и вливает в себя за десять минут до 135 литров. Довольный отходит он от колодца, и слышно, как в его теле, словно в полупустой бочке, бултыхается вода.
Семь потов прольется у хозяина, пока ублаготворенные верблюды не отойдут от колодца.
Пока не сойдет кожа с ладоней, Не начнут ныть от боли бока и поясница, Не навалится усталость, Верблюды не отвернутся от воды.В голосе певца даже чудятся нотки обиды. Но это не совсем точное впечатление. К концу водопоя пастухи и в самом деле, как явствует из этой песни, просто валятся с ног от усталости, но зато нет границ их удовлетворению. Кочевник уважает в другом кочевнике труженика. В столь скудной в отношении флоры и фауны природной среде лодырю-краснобаю не выжить.
Этот человек — бездельник, прожигатель жизни. Он — из тех, кто бежит на площадь танцевать, Забрасывая верблюдов, Ставя в опасность собственную жизнь, Престиж своих родителей. Наступит день, когда он будет голодать, Навлекая на себя позор и бесчестие, —напевал надтреснутым голосом старик у артезианской скважины близ Худдура, глядя, как молодые пастухи вытягивали ведро за ведром для сгрудившихся в ожидании верблюдов. Изредка он подавал им советы о том, как экономнее расходовать силы, потом брал в руки ветвь дерева аддэ и чистил ею зубы. Обычно старики не участвуют в поении, ограничиваясь наблюдением и мудрыми подсказками.
Одному человеку не под силу напоить 50—100 своих животных из колодца глубиной от 5 до 20 метров.
Из темного колодца в пучине земли Кожаное ведро, огромное и тяжелое, Вытаскивают вместе братья, Или это делают мой сын и его дядя, Брат моей жены…«Пастухи держат свои стада вместе и одновременно отдельно», — прямо намекает пословица на те законы, которые диктует нужда в водопое. Кочевники по обыкновению помогают друг другу. В помощи пастуху никто никогда не отказывает.
Я не женат на его дочери, Я не его почетный гость, Нагрянувший ночью. Я помогаю поить его несметное стадо, Потому что люблю верблюдов, —без околичностей объясняет этот обычай один из таких безотказных, добровольных ассистентов. Чувство коллективизма, осознание взаимозависимости людей диктуются здесь самой суровой природой, рождаются в процессе общего труда.
Плата за любовь и кровь