Голова королевы. Том 2
Шрифт:
Елизавета была в сильнейшей степени поражена случившимся, она сделала, казалось, все, чтобы спасти Мортона, но просчиталась. Арестованный в декабре 1580 года Мортон был приговорен и 2 июня 1581 года обезглавлен за участие в заговоре против отца короля. Он показал, что знал о готовившемся покушении на Дарнлея, однако не принимал в нем участия; выдать заговорщиков он не посмел не мог, потому что все, по его словам, происходило с согласия и под руководством королевы Марии.
Мортон был казнен. Партия его была ниспровергнута, а большая часть его родственников и друзей была приговорена к смерти или тяжким наказаниям, более счастливые из них успели бежать. Иаков VI обвинителя Очильтрена сделал графом Аррапским, отдал графство Мортон католику Максвелу, графство Оркней — графу Марчу, а лорда Рутвена сделал графом Говрином.
При известии о смерти Мортона Мария Стюарт почувствовала, что ее жажда мщения удовлетворена, и у нее мелькнула надежда на благоприятный поворот в ее собственной судьбе. С Ленноксом, которому королева прежде не доверяла, она вошла теперь в сношения. Мария долгое время не соглашалась признавать королевский титул за своим сыном и предлагала католическим державам сделать то же самое. Но тут она приняла наконец проект совместного управления страной, по которому ее сын, в силу ее нового — на этот раз добровольного — решения, должен был принять королевский сан и править вместе с ней. Мария Стюарт уполномочила герцога Гиза устроить и завершить это соглашение, Но кроме названного плана, который не было уже надобности скрывать, назревал другой, безусловно тайный. Этот план, набросанный иезуитами, одобренный папой, принятый Ленноксом и получивший согласие шотландского короля, а также обеспеченный содействием лотарингского дома и военной помощью короля Испании, заключался в том, чтобы сделать Шотландию снова католической страной, а Марию Стюарт освободить и возвести вновь на трон.
Возникновение этого плана прервало временное затишье в деятельности Марии Стюарт, тот период ее бессилия, безнадежности и нравственного угнетения. Мария вновь воспряла духом и в короткое время развила деятельность, которую можно назвать грандиозной и которая вновь грозила прежними опасностями ее противнице Елизавете.
Глава восьмая
ТАЙНАЯ ПОЛИЦИЯ ВАЛИНГЭМА
Валингэм принялся исполнять полученное поручение с большим рвением и удовольствием, а Кингтон отправился во Францию, откуда долго переписывался со своим патроном, пока нашел необходимым потолковать с ним лично. Валингэм назначил своему агенту свидание осенью 1582 года.
Кингтон явился скоро и был приведен к статс-секретарю.
По наружности Кингтон смахивал теперь на честного зажиточного горожанина, и Валингэм невольно рассмеялся над простецким видом своего подчиненного, которому, впрочем, не особенно доверял. Он предложил Кингтону представить отчет о своей деятельности.
— Я должен начать издалека, милорд, — сказал Кингтон. — Мои прежние сообщения нужно дополнить, чтобы сделать понятным дальнейшее.
— К делу! — поторопил его Валингэм.
Кингтон сообщил, в каком положении находится дело заговора о новом вступлении Марии Стюарт на трон. Во главе этого заговора стали иезуиты, причем ими посланы в Англию и Шотландию специальные эмиссары, главными из которых были Роберт Пэрсонс и Эдмунд Кэмпиан. Они, заботясь о расширении папской власти, состояли в связи с Гизами и имели обещание Филиппа II Испанского на выдачу денег, необходимых для освобождения Марии Стюарт. К герцогу Ленноксу посланы иезуиты Крейтон и Гольт для того, чтобы условиться, как привести в исполнение задуманное дело.
Валингэм, услышав это, поблагодарил Кингтона за сообщение и спросил, как можно было бы помешать этому заговору.
— Для этого прежде всего необходимо изловить иезуитов и под пыткой добиться у них признания, — ответил Клинтон.
— Но где же их найти?
— Кэмпиан находится в Шеффилде, вблизи Марии Стюарт, и потому нужно особенно внимательно наблюдать за ней. Далее следует занять войсками шотландскую границу и предложить лорду Бэрлею помощь.
— Это ловко придумано, и, по-моему, вы правы! — одобрил Валингэм.
Кингтон, улыбнувшись, произнес:
— Милорд, могу ли я позволить себе один вопрос?
— Разумеется.
— Милорды Бэрлей и Лейстер в данную минуту как будто не особенно ладят между собой?
— Ах… это обстоятельство…
— В высшей степени интересует меня, милорд, — подхватил Кингтон. — Между Лейстером и мной также не все еще выяснено: я не могу забыть, что во время процесса Норфолка он не помог мне выкарабкаться из беды, и если я разузнаю все, а самое главное, если получу позволение лорда Бэрлея, то могу сыграть с ним такую шутку, что все мы останемся вполне довольны.
— Не стану отрицать, сэр, между этими двумя сановниками действительно замечается некоторая холодность…
— … проистекающая из того, что ваша повелительница до такой степени благоволит к лорду Лейстеру, что он позволяет себе возноситься… Не правда ли?
— Вы, должно быть, состоите в союзе с сатаной?
— Я — тайный агент вашей светлости. И хотел бы попросить, чтобы меня тайно допустили к королеве.
— Но… ведь вы изгнаны из страны… Приказ о вашем изгнании не отменен.
— Дайте мне только письменное удостоверение, что я состою на вашей службе и принес на своем посту значительную пользу. С этим удостоверением в руках я предстану перед королевой.
— Это кажется мне рискованным… Подобный шаг опасен как для вас, так и для меня.
Кингтон улыбнулся.
— Тем не менее вы велели мне явиться и приняли меня. Конечно, вы полагали, что можете пожертвовать мной. Но это только навредило бы вам. Между тем мы можем договориться. Выдайте мне удостоверение, а я дам вам письменный документ, не лишенный ценности.