Голова путешественника. Минута на убийство (сборник)
Шрифт:
– Ты действительно сгораешь от нетерпения? – спросил Найджел, пристально поглядев на него.
– Конечно. За нашего хозяина, впрочем, не отвечаю.
– Полагаю, я могу за себя ответить, Чарльз. Пускай Найджел расскажет нам столько, сколько сочтет нужным.
– Ладно, будь по-вашему, – сказал Найджел. – Пожалуй, я начну со своей версии.
– Ага, со своей, – заметил директор, мягко улыбнувшись. – Она отличается от той версии, которую, по вашим словам, разработал суперинтендант?
– Нет, не отличается. Это – моя версия. Извините меня за обман. Поначалу так было нужно.
– Да он же двуликое чудовище, Джимми, этот твой синеглазый вольнонаемный с лицом агнца. Тебе давно следовало бы выгнать его. Он еще выроет тебе могилу.
– Заткнись же наконец, Чарльз! Болтаешь, болтаешь, болтаешь целый день. Дашь ты Найджелу говорить или нет?
– Значит,
Он рассказал, как в тот день, сидя в квартире Ниты, ломал голову над двумя вопросами: куда делась капсула из-под яда и зачем убийце понадобилось выносить ее из комнаты?
– Я полагал, на второй вопрос можно ответить удовлетворительно. Рассуждал я следующим образом. Почему преступник уносит орудие убийства с места преступления? Потому что, если его найдут, оно приведет следствие к убийце. Но мы все видели это орудие за несколько минут до убийства, преступнику не было никакого резона его уносить. Помню, я думал: получается замкнутый круг, который невозможно сломать. И вдруг слово «сломать» вызвало перед моим внутренним взором образ: капсулу, но не сломанную, не использованную.
И Чарльз, и Джимми наклонились вперед, забыв про еду, стараясь не пропустить ни слова.
– Предположим, штульцевская капсула вовсе не была использована для убийства… то есть использована, но не непосредственно, а для отвода глаз? Мы сразу получаем ответ на вопрос, почему преступнику понадобилось убрать ее. Да просто по той причине, что ею не воспользовались. Это был единственный логический ответ на вопрос. Ему необходимо было убрать ее, чтобы мы все утвердились в мысли, что она была орудием убийства. Ведь если бы ее нашли и увидели, что она не сломана, полиция стала бы выяснять, какими иными источниками цианида располагали подозреваемые.
– Разумно, должен признать, – пробормотал Чарльз, вновь ставший трезвым как стеклышко.
– Этот ответ дал мне возможность разгадать и первую загадку: как убийца скрыл капсулу. Если бы «штульцевскую штучку» использовали, чтобы отравить кофе, ее должны были бы сломать. Я выяснил, что сержант, который обыскивал вас, проявил некоторую небрежность. Он не осмотрел с должной тщательностью рты подозреваемых. Единственное место, где можно спрятать капсулу, это полость между коренными зубами и щекой. Но если капсула вскрыта, на ней остаются капельки или по меньшей мере пары цианида, которые вызвали бы у спрятавшего ее сильный приступ кашля. Совершенно очевидно, что убийца не рискнул бы сделать это. Никто из присутствовавших не задыхался, не хватал воздух ртом. Если капсула целехонька, то такой опасности не существует. Одним словом, капсула, по всей вероятности, сломана не была. Что и требовалось доказать. Обращаю ваше внимание: существовала опасность, что ее найдут у кого-нибудь во рту. Но не сомневаюсь, он сочинил какую-нибудь историю загодя: сказал бы, например, что сунул ее обратно в карман по рассеянности…
– Обратно? – резко перебил его Кеннингтон.
– Ладно: просто – в карман, если вам так угодно. Сунул-де еще до того, как умерла Нита. А когда начался обыск, он растерялся, потерял голову и спрятал эту штуку во рту. Что-нибудь в этом роде. Но если бы капсула была найдена у него, это еще ничего бы не значило: обвинить его нельзя, так как яд все еще находится в капсуле… Не приходится сомневаться, в этом случае полиция стала бы гораздо тщательнее искать другие источники яда, к которым преступник имел доступ. Но либо он готов был рискнуть, либо уверен был, что других источников цианида не отыщут.
– Боже мой! – проговорил Джимми. – Моя пилюля с ядом… Но с ней не могло возникнуть проблем, отследить ее ничего не стоило. Значит, полиция сегодня обыскивала наш дом, чтобы найти «штульцевскую штучку».
– Да, – ответил Найджел, заметив, как крепко сжал сплетенные пальцы Чарльз Кеннингтон, сидевший против него.
– Но наверняка… э-э-э… убийца… он первым делом постарался бы от нее избавиться. Во всяком случае, как только понял, что полицию ему не удалось провести.
– Наверное. Конечно, он мог и сохранить ее. Знаете – для собственного употребления, на тот случай если дело обернется худо…
– Или использовать для кого-нибудь другого, – бросил майор Кеннингтон.
– Совершенно верно. Как вы сказали, использовать для кого-нибудь другого.
– Предположим, здесь ее не нашли, – сказал Джимми. – Не лучше ли нам, на всякий случай, пока не есть и не пить в этом доме?..
– Пока все это теория, – тут же вмешался Чарльз Кеннингтон. –
Он вернулся к цыпленку и салату. Все трое какое-то время ели молча. Потом Найджел сказал:
– Ну что ж, хорошо. Я расскажу вам, что мы по этому поводу думаем. Возможно, вы меня поправите, если вам покажется что-то не так. Избавиться от Ниты могли сильно хотеть три человека. Все они в настоящий момент обитают под этой крышей. Двое из них, миссис Лейк и Джимми, имели доступ к цианистому калию в пилюле. Чарльз знал об этой пилюле, но, по-видимому, прямого доступа к ней у него не было. Согласны? Очень хорошо. Итак, Чарльз приезжает в Англию, и на следующий день происходит убийство. Нам это представляется исключительно важным фактом. Вы, Джимми, если бы захотели, могли бы убить Ниту и неделю, и год назад. С чего бы вам ждать момента, чтобы устроить этот рискованный спектакль на глазах у семи свидетелей? Какой в этом резон?.. Нет, дай мне договорить! – остановил Найджел открывшего было рот майора Кеннингтона. – Второе доказательство, которое свидетельствует о невиновности Джимми: «штульцевскую штучку» использовали как приманку. Убийце было важно, чтобы она исчезла непосредственно перед убийством. Но предварительно ее пустили по рукам. Невозможно представить, чтобы Джимми был уверен в том, что капсула снова окажется у него и никто этого не заметит. С другой стороны, ведь это Чарльз принес ее, это была его собственность, и ни у кого бы не вызвало подозрений, если бы он забрал ее у любого, кто держал ее в тот критический момент, и положил, скажем, на стол или еще куда-нибудь. Но этого и не понадобилось. Ведь если придерживаться фактов, у кого она находилась в критический момент?
– Найджел, это же… – дрожащим голосом заговорил Джимми Лейк.
– Она была у Алисы. В то утро миссис Лейк была последней, кто держал в руках капсулу. Ее показания, что капсула лежала на столе, снимают подозрения с Джимми. Но они снимают подозрения и с Чарльза. Это очень важно. И это стало тем более важно, когда мы узнали, что миссис Лейк также имела доступ к капсуле с цианидом, с помощью которой было осуществлено убийство, и когда она пришла в смущение от того, что мы это узнали. Итак, мы теперь знаем, что Чарльз и его сестра очень привязаны друг к другу. Наверное, совершенно естественно, что его первым по возвращении в Англию действием было связаться с ней. Столь же естественным было бы, если бы она сразу выложила ему, какой угрозе подвергается ее брак. Действительно, миссис Лейк показала, что Чарльз позвонил ей, как только приехал в Лондон, Алиса понимает, что только самые решительные действия спасут ее семейную жизнь. Ты, Чарльз, из кожи вон лез, чтобы создать у меня впечатление, будто твоя сестра не ревнива, что она не пойдет на самые крайние меры, чтобы удержать мужа. Но когда Джимми был ранен Биллсоном, он, еще не вполне придя в сознание, пробормотал, и это слышали, кроме меня, врач и медсестра: «Алиса, она не отпустит меня». Не говорит ли это о том, что Алисе вовсе не так уж все безразлично, как мы думали? И ведь она так или иначе, но отказала Джимми в разводе. Она договаривается с Чарльзом, что он встретится с Нитой и в последний раз попробует убедить ее; а если она откажется выполнить их требования, они предпримут решительные шаги. Чарльз на все готов ради сестры, это нам известно… Итак, он идет к Ните. И дает ей «последний шанс». Она отказывается, хотя ей очень страшно: она отлично понимает, что за «просьбой» Чарльза скрывается угроза. На следующее утро Чарльз заезжает за Алисой. И сообщает ей, что Нита в их игры играть не хочет. Они решают осуществить свой план. Алиса уже ждет его с капсулой наготове. Они вместе едут в министерство. Или тот, или другая в удобный момент выливают яд в кофе. Алиса спокойно забирает капсулу со стола в тот самый момент, когда на нее никто не смотрит – все разглядывают эскизы. В неразберихе, поднявшейся после смерти Ниты, Алиса передает капсулу Чарльзу. Это опять же очень важно. Чтобы спрятать капсулу, нужны крепкие нервы: ведь уже идет обыск. Крепкие нервы – и умение обращаться с подобными капсулами. Единственный из подозреваемых, кто был знаком с капсулами и у кого к тому же железные нервы, – Чарльз Кеннингтон. И ему это действительно удается. И все бы сошло ему с рук, если бы сегодня полиция не нашла «штульцевскую штучку» в его чемодане, запертом на ключ. Это, пожалуй, ставит точки над i в нашей версии. Правильно я говорю, Чарльз?