Голова
Шрифт:
Евгений же преспокойно набирал номер знакомого, который мог приехать на эвакуаторе и вытащить его машину из передряги. Но затем его спокойствие ушло так же быстро как и радость от того что он больше не мокнет под дождем. На полу он увидел кровавые пятна и длинные красные полосы, ведущие в чулан. Он обладал хорошим слухом и прекрасно распознал в нагнетающей тишине звук щелчка снимающего пистолет с предохранителя.
Выстрел. Тупая боль в плече и теплые струйки крови побежали по коже. Евгений отпрыгнул и спрятался за кресло которое стояло неподалеку от стола.
Еще выстрелы. Пули пролетели
Он услышал щелчки пистолета. Закончились патроны. Участковый уже было хотел высунуться, как услышал разъяренный крик, на него бежал этот громила.
Евгений произвел три прицельных выстрела в торс. Здоровяк повалился на стол, который не выдержав веса сломался.
Участковый считал, что эта ночь самая худшая в его жизни, когда его машина застряла в грязевом месиве из-за дождя посреди леса, но теперь... он даже не мог подобрать правильных слов, как описать то, что пережил.
Он вытер пот со лба. Хорошенько выругался. Евгений встал и подошел к телу громилы, который только что чуть не угробил его.
– Чертов псих...
Затем участковый повеселел, он узнал в убитом серийного маньяка, которого ищут уже месяц. Количество жертв этого мясника что-то около тридцати... Это пахло новым званием, и может быть переводом в какой-нибудь нормальный город. Настроение Евгения улучшилось, но не сильно. Его рука адски болела, а из-за усталости он валился с ног.
Но нужно проверить чулан. Что же этот псих прятал там? Он открыл двери. В чулане было темно, и Евгению пришлось постараться, чтобы найти рубильник для света. Как только в чулане появилось освещение, участковый испытал дичайший ужас, после которого к его горлу подошла блевота.
Живой человек с прикрепленной гниющей головой мертвеца впечатлял даже побывавшего на грани смерти Евгения. Он просто не мог поверить своим глазам, не мог поверить вообще, что можно такое учинить, что существуют люди на такое способные...
На участкового смотрели испуганные глаза Юрия... и глаза пришитой головы к его телу. Та голова уже начинала хорошо попахивать трупными разложениями. Жуткий вид подкрепил ни чуть не хуже разящая вонь. Евгений не удержался, рвотные позывы подкатили к горлу и с него полезло то, что он съел за день.
Конечно, Евгению уже доводилось видеть разлагающиеся трупы или даже остатки от трупа, он знал, что такое вонь мертвой человеческой плоти. Но такой мерзости ему за жизнь не довелось встретить. Такое и в самом жутком сне не приснится, врагу такого тоже не пожелаешь.
Евгений отер рукавом рот, затем подошел к изуродованному пленному, достал раскладной нож и освободил его от веревок.
– Идти сможете?
– неуверенным и испуганным голосом спросил Евгений.
– Кое-как...
Юрий не успел договорить. Он только и смог заметить как лезвие ножа пробежало по шее участкового, который упал на колени и, держась за горло, попытался что-то сказать. Но вместо слов Юрий услышал кашель и свист. Евгений повалился на пол.
Перед Юрием стояла огромная, изрешеченная пулями, истекающая кровью груда мяса, что собой являла человека. Если его можно было так назвать. Юрий застал мясника Ивана не в самом лучшем расположении духа. По его маленьким мерзким глазам было видно, что настроен маньяк серьезно, и теперь игр с шитьем голов не будет.
– Меня вы все достали за сегодня - взревел хриплым басом Иван - пора с тобой заканчивать, дорогой мой братоубийца, я уже слишком заигрался с тобой.
Юрий ничего не успел даже предпринять. Иван накинулся на Юрия не давая пошевелиться. Маньяк душил его и Юрий чувствовал как скоро он потеряет сознание и подохнет.
Говорят, что когда умираешь то видишь всю свою жизнь за доли секунд. Ложь, Юрий ничего из этого не видел. Лишь мерзкое лицо Ивана, которое с каждой секундой меркло.
Краем глаза, справа, Юрий увидел небольшой кусочек стекла, что валялся на полу в чулане уже долгие годы. Иван почувствовал тупую боль в виске, потом еще раз и еще раз. Юрий бил острым краем стекла в голову Ивана даже когда тот отпустил его и испустил дух. Юрий очнулся от припадка ненависти, когда увидел что изувечил пол головы этой мрази.
*
Машина подъехала прямо под вход к больнице. Дверь автомобиля отворилась. С машины буквально выполз человек с двумя головами. Он полз к стеклянной двери больницы оставляя на асфальте красные следы.
Вышедшая медсестра закричала от увиденного субъекта и упала рядом с ним в обморок. Человек тяжело вздохнул одной из своих голов и пополз дальше.
*
Врачи были обескуражены тем, что увидели. В отделение рано утром попал престраннейший субъект, который бился в горячке. Михаил Владимирович, хирург из сорокалетним стажем, поднятый довольно рано с постели, увидев своего пациента, сразу пришел в себя и вся его сонливость пропала.
Воистину бодрит вид человека, к которому пришита разлагающаяся голова, по которой то и дело бегают опарыши. Швы, коие соединяли голову к шее и плечу наложены искусно, что не мог не заметить Михаил. Эти же швы задевали важные артерии, как шейные, так и плечевые, что довольно сильно усложняло ситуацию. Если бы на больного нашла паническая атака страха и он попытался бы оторвать эту "лишнюю" башку от себя, то это бы закончилось плачевно.
Самое большое удивление Михаила было то, что пациент продержался с этой головой и не умер от заражения, ведь голова была пришита к открытому участку организма. То есть перед тем как пришить голову, этому бедолаге удалили часть тканей. Заражение могло убить больного, но к счастью, его организм справился.
По истине, хирург уже закончив не сложную, но удивительную операцию, сидя возле автомата с кофе, все еще раздумывал каким же надо быть человеком, чтобы сделать такое зверство? Что должно твориться в башке, чтобы воплотить столь ужасные фантазии в действительность?
Мир ужасен. Этого у него не отнять.
*
Иван Григорьевич Самойлов. 1967 года рождения. Рос в неблагополучной семье. Отец Григорий Павлович Самойлов умер от гриппа в 1973 году. Мать Ольга Дмитровна Ларинова - спилась. Так же, в семье рос младший брат Ивана Самойлова - Вячеслав Григорьевич Самойлов 1968 года рождения. Оба попали в детдом в 1974, по решению суда города Брацлава.