Голубая кровь
Шрифт:
Когда на небе зажглись первые созвездия, Эсфирь подошла к Ауленту. Она посмотрела на яркую звезду в небе и, улыбнувшись, тихо вошла в город. Улицы уже были безлюдными, и она имела возможность ещё немного побыть в одиночестве.
Эсфирь любила ночь, так как именно в темноте она вершила свой суд над врагами. И в это время суток судьба свела её с Нейман и Стеллой. Темнота преображала её до неузнаваемости, делая совсем другим человеком. Ночь оберегала Эсфирь и давала её некоторую гарантию безопасности. Сейчас терианка возвращалась из катакомб, где установила свою бомбу замедленного действия. Кутаясь от ночного холода в тёплый плащ, Эсфирь
Внезапно у неё возникло ощущение опасности и чувства, что за ней следят. Стараясь не поддаваться внезапной панике, Эсфирь продолжала спокойно идти и не оглядываться. Но вдруг она заметила чью-то тень, бесшумно скользившую за ней. Эсфирь решила, что это запоздавший прохожий, однако держалась начеку. Она никогда не изменяла своей привычке никому не доверять. А тень между тем неотступно двигалась следом, держась метрах в десяти позади Эсфири. Это становилось подозрительным и терианка, словно лесной зверь, почуявший охотника, прибавила шагу. Но через минуту, делая очередной поворот, Эсфирь краем глаза заметила, что к первому человеку присоединился ещё один, очень высокого роста. Эти двое шли за Эсфирью, и она поняла, что это — её враги.
Эсфирь побежала. Преследователи бросились за ней. Тяжёлый длинный плащ мешал бежать, и Эсфирь его сбросила. Мчась по улицам, она чувствовала, что погоня не отстаёт. Она бежала к дому крёстной, и до него оставалось уже не далеко. Вампиры тоже были почти рядом, и Эсфирь собрала все оставшиеся силы, чтобы выдержать свой, быть может, последний, отчаянный бег наперегонки со смертью. Ещё никогда она не ощущала опасность так реально и так близко.
Эсфирь подбежала к каналу, пересекла по мост и помчалась к знакомому переулку. Когда она повернула за угол, преследователи уже почти могли достать до неё рукой. Поглощённая бегством, девушка только в этот момент сообразила, что ведёт убийц прямо к своим близким. Эта мысль пришла слишком поздно — Эсфирь была уже почти у ворот дома Леонии, и всё-таки она на миг замешкалась.
Терианка почувствовала за своей спиной дыхание смерти. Эсфирь уже видела дом, в котором её ждут, но в этот момент чья-то рука схватила её за плечо и отбросила к забору…
Стелла пришла в этот вечер к Нейман. Терианка вместе с Леонией и Рэтасом ждала Эсфирь, которая обещала вернуться. Всем было неспокойно, и Нейман молилась, чтобы поскорее наступило утро и Эсфири уже ничто не угрожало. Стелла заметила, что, открыв ей дверь, Нейман вместе с радостью выразила тревогу и разочарование, и это было понятно — она ведь ждала Эсфирь.
— Я уложила спать Солу, — сказала Леония, выходя из спальни и закрывая за собой дверь.
— Где же Эсфирь? — беспокоилась Нейман.
Она уже целый час не находила себе места и ходила по комнате. Рэтас и Стелла тоже волновались, но сидели молча. Сверхисследовательница машинально гладила Тибо, лежавшего у её ног.
— Быть может, стоит её поискать, — предложила Стелла.
— Но где? Эсфирь нельзя найти так просто. Может, она сейчас в катакомбах, а это далеко. Вы объясните, наконец, чего Эсфирь понесло в те катакомбы? — обратился Рэтас к присутствовавшим в комнате.
Этот вопрос главным образом адресовался Нейман и Стелле, но они не ответили и оставили Рэтаса в неведении.
Тибо вдруг встал и, подняв морду, заскулил.
— Что-то случилось, — догадалась Стелла. — Я выйду и погляжу.
Собака явно волновалась, а затем стала скрести в дверь, чтобы её выпустили.
Сверхисследовательница и её питомец покинули дом, и подошли к воротам. Отворив дверь и придерживая Тибо за ошейник, Стелла вышла на безлюдную улицу. В полусотне шагах от себя она увидела Эсфирь, а возле неё двух мужчин. Один их них на глазах Стеллы вонзил в сердце Эсфири кинжал, отбросив её перед этим к забору.
— Эсфирь! — в ужасе закричала Стелла.
Тибо вырвался и с рычанием бросился к убийцам, но они, убегая, стали стрелять, и Стелла отозвала собаку назад. Отправив Тибо во двор, она подбежала к Эсфири и остановилась напротив неё. Терианка ещё была жива.
Эсфирь стояла, так как её пригвоздили к забору кинжалом, который пронзил её насквозь. Сама взявшись за рукоять оружия, терианка с последними силами рывком вытащила его из сердца. Кровь тут же хлынула потоком. Эсфирь подняла голову, и посмотрела из-под длинной чёлки на замершую в оцепенении Стеллу угасающим взглядом, в котором ещё жила непостижимая сила жизни.
— Игра окончена… Они меня нашли, — почти беззвучно прошептала Эсфирь и, истекая кровью, упала у ног остолбеневшей и близкой к обмороку Стеллы.
На крик Стеллы и выстрелы выбежали Нейман, Леония и Рэтас. Нейман опередила остальных и бросилась к Эсфири, которая лежала с закрытыми глазами неподвижно и даже не стонала.
— Она ещё жива, — определила Нейман, едва склонившись над нею. — Леония, уведи Стеллу, ей не надо это видеть. А ты, Рэтас, помоги перенести Эсфирь.
Рэтас перенёс Эсфирь в дом, и Нейман занялась ею.
В комнату, где находились лишь две терианки, вошла Стелла и спросила:
— Она будет жить?
— Не знаю пока, — Нейман старалась остановить кровотечение и привести Эсфирь в сознание. — Как долго кинжал был в сердце?
— Не меньше двадцати секунд, но может и больше, я не знаю, — Стелла туго соображала, слегка дрожала и была бледна.
— Плохо… Очень плохо, — прошептала Нейман.
Но вдруг Эсфирь, уже практически перестав дышать, открыла глаза.
— Не надо, Нейман, — сказала угасающим голосом она и попыталась отстранить от себя руки врача. — Я не была ангелом на этой земле… я была зверем, убивающим в ночи. Я не знала жалости к врагам и никогда не просила милости для себя. Но теперь война окончена… — Эсфирь слабо, но удовлетворённо улыбнулась. — И всё же, даже умирая, я дам завтра последний бой Красным Вампирам. Как бы я хотела выжить назло им…
— Эсфирь, молчи. Тебе нужно сохранять силы, — приказала Нейман суровым голосом, не теряя самообладания в отличие от Стеллы, которая уже не могла больше сдерживать слёзы.
Эриндо с горечью подумала о том, что ещё месяц назад она назвала бы лгуном каждого, кто скажет, что она будет спасать жизнь Одинокому Убийце. А вот теперь она этим занимается с редким даже для неё рвением, но голубая кровь упрямо не желает останавливаться, и её пациентка угасает на глазах. Что-то зловещее было, как показалось Нейман, в событии этого вечера, но она ничего не могла сделать. Она знала только одно: она теряет ещё одну преданную подругу, потому что Эсфирь действительно стала ей дорога за те короткие дни, которые они были знакомы. Умирала ещё одна терианка, и Нейман чувствовала, что ничего не может изменить. На какой-то миг она подумала о Лэс-Тере. Душа планеты, вероятно, могла бы помочь, но где её искать? Нейман знала, что Стелла немного знакома с медициной, но у той совсем не было практики, а потому Эсфирь нельзя оставить на неё. А значит, Нейман не могла отправиться на поиски Лэс-Теры. Да это было и бессмысленно — Эриндо знала, что время Эсфири быстро истекало.