Голубая роза. Том 2
Шрифт:
Фонтейн сделал шаг назад, глаза его расширились еще больше.
– Вам нравится рассуждать о том, что возможно и что невозможно. Но все эти рассуждения никому не нужны.
– Конечно, нет, но это способно запутать чиновников, – произнес чей-то голос у меня за спиной. Обернувшись, я увидел человека в синем костюме, который вышел из палаты вслед за каталкой с телом Эйприл Рэнсом. Это был начальник Фонтейна, сержант Майкл Хоган.
Он положил руку на локоть Фонтейна.
– Это и есть тот человек, который хотел с вами повидаться, – сказал
Я сразу почувствовал, что вижу перед собой настоящего детектива к которому, возможно, отнесся бы с уважением даже Том Пасмор. От Майкла Хогана веяло силой и авторитетом. Он был красив простой мужественной красотой, напоминавшей героев Кларка Гейбла или Уильяма Холдена. Впрочем, Хоган напоминал обоих, только был больше похож на реального человека, а не на киногероя. Его вполне можно было представить на капитанском мостике шхуны, пересекающей штормовое море, или командующим расстрелом мятежников в тюремном дворе. Его презрительное замечание о чиновниках было вполне в стиле этого человека.
Когда Хоган пожимал мне руку, я осознал, чувствуя себя почти мальчишкой, что мне очень хотелось бы заслужить одобрение этого человека.
И тут среди толпы полицейских и работников больницы он сделал удивительную в этот момент вещь. Он действительно похвалил меня.
– Это вы написали «Расколотого надвое»? – спросил Хоган и продолжал, едва дав мне время кивнуть. – Очень тонкая психологическая вещь. Ты читал, Пол?
– Читал что? – переспросил Фонтейн, изумленный не меньше моего.
– О последних убийствах «Голубой розы».
– О да, – сказал Фонтейн. – Да, разумеется.
– Они были последними до тех пор, пока не объявился Уолтер Драгонетт, – сказал я.
Хоган улыбнулся, словно услышал что-то очень умное.
– Никто из нас не обрадовался его появлению, – сказал он и тут же сменил тему. – Думаю, вы пришли сюда в надежде найти своего друга Рэнсома?
– Да, – кивнул я. – Пытался до него дозвониться, но мне ответил электронный секретарь. Он знает, что произошло, не так ли?
– Да, конечно, – кивнул Хоган. – Когда нам с Полом позвонили по поводу его жены, мы тут же поехали к нему домой.
– Так вы узнали об убийстве Эйприл Рэнсом прежде, чем в нем признался Уолтер Драгонетт? – спросил я. Непонятно почему, это вдруг показалось мне очень важным.
– Пожалуй, достаточно, – оборвал меня Пол Фонтейн. Прежде, чем я сам успел понять скрытый смысл своего вопроса, он уловил в нем завуалированную критику. – Мы должны работать мистер Андерхилл. Если хотите повидаться со своим другом...
Хоган немедленно понял, в чем состояли мои сомнения, и тут же перебил Фонтейна.
– Мы, как правило, узнаем о преступлениях до того, как получаем признания преступников.
– Я знаю это. Гораздо больше меня интересует другое – Уолтер Драгонетт тоже слышал о преступлении до того, как признался в нем?
– Это было настоящее, чистое признание, – твердо заявил Фонтейн.
Он злился все больше и больше, и Хоган снова поспешил вмешаться.
– Уолтер
– А он знал номер комнаты?
– Нет, – сказал Хоган.
– Да, – почти одновременно заявил Фонтейн.
– Пол хочет сказать, что Уолтер знал, на каком этаже ее палата. Он не мог знать этого, не побывав здесь.
– Но как он все-таки узнал, куда ее поместили? – недоумевал я. – Не думаю, что дежурные давали звонившим информацию об Эйприл Рэнсом.
– У нас не было пока времени подробно допросить мистера Драгонетта, – сказал Хоган.
Полицейские в форме, ходившие по коридору до палаты Эйприл Рэнсом и обратно, замедляли шаг, проходя мимо нас.
– Вы можете встретиться со своим другом Рэнсомом на Армори-плейс, – сказал Хоган. – Он ждет там, когда Пол начнет допрашивать Драгонетта. Мне кажется, тебе пора туда отправляться, Пол. – Хоган снова повернулся ко мне. – Вы знаете, где находится Армори-плейс? – Я кивнул. – Следуйте за Полом, можете поставить машину на стоянке перед зданием. Я разрешаю вам с мистером Рэнсомом присутствовать при допросе. Ты не возражаешь? – спросил он Фонтейна.
Тот кивнул.
Внизу пожилая женщина, сидевшая за одним из компьютеров, буквально подпрыгнула, увидев нас, словно по ее стулу пропустили заряд электрического тока. Убийство Эйприл Рэнсом взбудоражило всю больницу. Фонтейн сказал, что будет ждать меня на стоянке перед больницей.
– Я знаю, как добраться до управления полиции, – напомнил ему я.
– Да, но, если вы попытаетесь без меня проникнуть на автостоянку, вас могут по ошибке принять за репортера.
Я пересек улицу и прошел к машине, но прежде чем я успел вставить ключ в замок «понтиака», из двери дома с флагом и желтой лентой вывалился грузный мужчина в шортах и синей рубашке.
– Стой, где стоишь, – крикнул он мне. – Нам есть о чем поговорить.
Я отпер дверь и подождал, пока он пересек лужайку перед домом. У мужчины был огромный живот, тонкие волосатые ноги и багровая от ярости бульдожья физиономия. Остановившись на расстоянии десяти футов, он нацелил мне в грудь указательный палец.
– Вы что, видите где-нибудь поблизости знак «Больничная стоянка»? Эта улица – не для ваших машин. Для вас есть платные стоянки или стоянка перед больницей. Я устал от подобного насилия!
– Насилия? Вы, видимо, не вполне понимаете, что значит это слово. – Я открыл дверцу машины.
– Подождите-ка, – он обошел вокруг машины, по-прежнему целясь пальцем мне в грудь. – Это наша территория. Я заплатил кучу денег, чтобы поселиться в этом районе, а люди вроде вас ведут себя так, словно здесь городской парк. Сегодня утром какой-то парень сидел на моем газоне – на моем газоне! Вылез из своей машины, посидел на моей травке, как у себя дома, а потом отправился в больницу.