Голуби улетели (часть сб.)
Шрифт:
ГЛАВА 1
В один из апрельских вечеров Финн наконец решился.
Дядя Тоби сам помог ему в этом.
Было половина седьмого. Обычно дядя Тоби возвращался домой около семи. Из адвокатской конторы, где он служил, дядя заходил в пивную «Красный дракон» пропустить кружку пива, а потом уж отправлялся домой ужинать. По дороге он обменивался шутками с приятелями
Финн захлопнул тетрадь. Уроки сделаны. Он уложил в ранец учебники с тетрадями, и ранец сразу распух. Финну уже сравнялось двенадцать лет, а чем старше, тем больше тебе нужно учебников. Финн вынул из буфета посуду и накрыл стол на троих. Два года назад, когда еще жива была мама, этот простой деревянный стол в кухне был всегда выскоблен добела. А у Финна, как он ни старался, так не получалось.
Мальчик поворошил в плите уголь. Большой черный чайник закипел, и Финн отставил его в сторону. Теперь на огне грелась сковорода, на которой он собирался поджарить ветчину, сосиски и запеканку. Тоби любил все поджаренное, оттого, наверно, он был такой жирный.
Финн положил на сковороду сало и полез в буфет за всем остальным, когда дверь отворилась и появился дядя Тоби, Он придирчиво оглядел комнату. Входная дверь находилась на уровне тротуара и открывалась прямо в кухню. Дядя затворил ее.
—Так, так, молодой человек,— сказал он.— Сегодня мы прохлаждаемся. Чай еще не готов.
—Вы же никогда не приходите раньше семи,— отозвался Финн и сразу понял, что говорить этого не следовало. Надо было сказать: «Виноват, дядя Тоби».
—Опять дерзим! — сказал дядя Тоби.
Он повесил свой котелок на деревянный шар на перилах лестницы, ведущей наверх, и направился к Финну. Мальчик знал, что за этим последует, и внутри у него все сжалось.
Жирные короткие пальцы схатили его за локоть — до чего же больно могли они стиснуть руку!
Для своих лет Финн был мальчиком рослым. Его глаза оказались вровень с глазами взрослого. И дяде Тоби совсем не понравилось то, что он в них увидел.
—Я отучу тебя, милый, дерзить,— сказал он и ударил Финна по лицу.
Пощечина была сильная, но Финн продолжал смотреть дяде в глаза. Он ничем не показал, что ему страшно и больно. И он знал, что этим только подливает масла в огонь — дядя распалялся все больше.
Удары размеренно следовали один за другим, как бой часов. Финну было очень больно, но он продолжал смотреть дяде в глаза и видел, какие они подлые, эти маленькие глазки. Дядя был ему ненавистен. Слишком слабый, чтобы защищаться, мальчик молча сносил удары, от которых мучительно дергалась голова.
Избиению положил конец плач Дервал.
Девочка играла в спальне наверху. Теперь она спустилась на несколько ступенек
—Не бейте его! Не бейте! Не бейте!
Дервал было семь лет. Лента стягивала ее длинные светлые волосы. Финн никак не мог понять, почему у сестры такие светлые волосы — ведь сам-то он рыжий.
Дядя Тоби поднялся к девочке:
—Что это мы разревелись, как маленькие. Перестань! Не то и тебе достанется. Слышишь?
Он схватил Дервал за плечо. Девочка отшатнулась. И тогда Финн принял окончательное решение.
—Не троньте ее, дядя Тоби,— сказал он.
Сжимая в руке тяжелую чугунную сковороду, мальчик сделал несколько шагов к дяде. Дядя Тоби обернулся. Посмотрел Финну в лицо и перевел взгляд на побелевшие костяшки пальцев, стиснувших сковороду.
—Тебя следует крепко проучить,— сказал он.
—Говорю вам, не троньте ее!.. Не надо плакать, Дервал.
Девочка смолкла.
—Это называется вооруженным нападением, и за такое отправляют в исправительную колонию. Не знаешь?
—Говорю вам, не троньте ее!
Дядя Тоби вдруг пошел на попятный.
—Нельзя уж и шлепнуть ребенка, сразу слышишь угрозы...
Дядя направился к плетеному креслу, возле которого стоял радиоприемник, и достал из кармана вечернюю газету.
—Ладно, продолжай свою стряпню.
Финн поставил сковороду на огонь. Немного жира пролилось на пол, и пришлось добавить на сковороду еще.
Дервал спустилась вниз, набрала в таз из крана воды и стала замывать жирные пятна.
Дядя Тоби наблюдал за детьми, загородившись газетой.
—Никак вы не поймете, сколько я для вас сделал! Умер ваш отец, и я женился на вашей матери. Ну кто бы другой согласился взвалить на себя такую обузу — жениться на вдове с двумя детьми? Вы об этом никогда не думали? Чтобы кормить вашу мать и вас, я отказался от вольготной, беспечной жизни. А ведь мог бы жить в свое удовольствие. И не надрывался бы на работе, чтобы растить чужих детей. И за все это ты, малый, должен быть мне благодарен, а не грубить и не оскорблять меня! Повторяю еще раз: исправься, пока не поздно, не то придется прибегнуть к другим мерам!
Считая свой авторитет восстановленным, дядя решительно зашуршал газетой и снова погрузился в чтение. Дети молчали.
—Наверно, это в тебе играет дурная ирландская кровь,— добавил дядя и опять уткнулся в газету.
Финн посмотрел на сестренку. Какая она бледная... Дервал заваривала чай в коричневом чайнике.
Отца Финн помнил смутно. Он был рыжеволосый и веселый, очень веселый. Маму мальчик помнил лучше. У нее были светлые, как у Дервал, волосы. Он помнил, что дядя Тоби снимал в доме родителей свободную комнатушку. Замечание Тоби про ирландскую кровь и подтолкнуло Финна к решительным действиям. Мальчиком овладело нетерпение: скорей бы поужинать, чтобы дядя Тоби отправился наконец в пивную, где обычно коротал вечера. Сдерживая нетерпение, Финн готовил ужин.