Голубой пакет
Шрифт:
Юля рванулась, но тщетно. Эсэсовцы держали ее крепко. Она поджала ноги в надежде, что они ее уронят, но эсэсовцы легко подняли ее и понесли. Уже у входа из коридора она неожиданно встала на ноги и бросилась вперед, стремясь свалить с ног хотя бы одного из автоматчиков, но и это не удалось. Автоматчики крепко держались на ногах и выкрикивали злобные ругательства.
Во дворе Юля сделала последнюю попытку: ударила ногой конвоира, шедшего справа, тот споткнулся и, падая, потянул ее за собой. Возможно, что на этот раз план удался бы, но на помощь конвоирам подоспел водитель
Стоя в темном коридоре, Штауфер наблюдал всю эту сцену через открытое окно.
Город был озарен ослепительно белым светом. В небе под облаками шипели развешанные летчиками осветительные «люстры». Воздух был испещрен бесчисленными цветными нитями трассирующих пуль. Из стороны в сторону метались белые столбы прожекторов.
Арестантские машины одна за другой выехали на площадь. Первая, в которой оказалась Туманова, пересекая площадь, чуть было не нырнула в огромную воронку, оставленную взрывом бомбы. Водитель, чертыхаясь, удержал машину на самом краю, осадил ее назад и, объехав воронку, с лязгом включил вторую скорость. Машина запрыгала по избитой булыжной мостовой и, сокращая путь, пошла почему-то не обычным маршрутом, а глухими, узкими переулками. В одном из них водитель так резко надавил на тормозную педаль, что конвоиры стукнулись головами в лобовое стекло: дорогу преградила легковая машина «Оппель-Капитан».
Не видя объезда, водитель тюремной машины дал требовательный сигнал. Тогда из «Оппеля» показался человек, лицо которого разглядеть во мраке было невозможно. Он подошел вплотную к кабине, в руке его что-то мелькнуло, и один за другим прогремели шесть выстрелов.
В водительской кабинке воцарилась тишина.
Неизвестный подбежал к «Оппелю» и вернулся с коротким ломиком в руке. Сильным ударом он сбил замок с арестантской машины и, открыв дверку, крикнул по-русски:
— Выходить! Быстрее!
Ему ответила тишина.
— Выходите же, черт вас возьми!
После второй команды из машины выпрыгнули трое мужчин, а женщина нерешительно задержалась в дверном проеме.
— Бегите, вы спасены! — объявил неизвестный.
Трое бросились в переулок и скрылись в темноте.
Неизвестный подхватил Юлю на руки и направился к «опелю».
А бомбардировщики носились по небу, как разъяренные демоны, и удары бомб сотрясали землю.
50
Группа подпольщиков таилась в развалинах бывшего городского театра, устремив глаза в небо, по которому, подобно черным молниям, мелькали ревущие бомбовозы, делая заходы для очередного удара.
Неожиданно начавшаяся бомбардировка города была как нельзя кстати, но никому и в голову не пришло сейчас увязать ее с предпоследней радиограммой Кости Голованова и с появлением сегодня днем советского разведчика
— Вот так дают! — глядя в небо, восхищенно заметил Калюжный. — И кто же мог думать, что они придут нам сегодня на помощь!
— Молодцы, хлопцы! — отозвался стоявший рядом Чернопятов. — А мы ломали головы…
— Глядите! — вскрикнул Заболотный.
Все повернули головы в сторону вокзала, где взметнулся огромный столб пламени. Он был так велик, что захватил край неба.
— Что это?
Словно в ответ раздался страшный взрыв.
Едва стих грохот, как опять стали слышны самолеты и уханье бомб. Наблюдая за небом, подпольщики не забывали дела, ради которого собрались.
Короткий и резкий свист вызвал их на улицу. Около разрушенного дома стоял человек и всматривался в темноту.
— Идет! — сообщил он приглушенным голосом.
— Какая? — спросил Чернопятов.
— Пятерка.
— Ее нам и надо.
Из подворотни выбежали еще трое и присоединились к группе Чернопятова. Теперь их было уже восемь человек.
— Быстро! — распорядился Чернопятов.
Все устремились к развалинам. Не прошло и минуты, как огромные глыбы кирпича, спаянного цементом, перегородили улицу.
— По местам! — скомандовал Чернопятов.
Группа рассыпалась, исчезнув в темноте.
Сперва послышался шум приближавшейся машины. Она подошла к препятствию и остановилась. Из кабины выскочил водитель, а вслед за ним один из конвоиров. Конвоир мигнул карманным фонарем и осветил груду кирпичей, перегородившую улицу. Водитель нагнулся, разглядывая препятствие.
В это время на него и на конвоира навалились сразу пятеро.
Трое подбежали к кабине и вытащили оттуда ничего не понимающего растерянного эсэсовца. Борьба была короткой и почти беззвучной.
Более сложным оказалось открыть дверь кузова. На это ушло добрых пять минут. Наконец, с помощью железного бруска удалось сорвать замок вместе с петлей. Дверь открылась, и арестованные, уже сообразившие в чем дело, один за другим выскочили из машины.
— Все? — с нарастающим беспокойством спросил Чернопятов.
— Все, — ответил кто-то.
— А девушка где? — не удержался Заболотный.
— Нет девушки, — ответил тот же голос. — Когда ехали в тюрьму, она была с нами, а на обратном пути ее посадили в другую машину.
Подпольщики остолбенели.
51
Автомобиль «Оппель-Капитан» вылетел на одну из окраинных улиц города, прижался к узенькому тротуару и остановился возле небольшого дома.
Мужчина вышел первым. Обойдя машину, он открыл переднюю дверцу и выпустил Юлю. Она быстро осмотрелась.
Кирпичный дом с облупившейся штукатуркой, наглухо забитыми окнами и разрушенными ступеньками крыльца выглядел отчужденно и неприветливо. Темная улица была пустынна.
Провожатый мигнул фонариком, и его луч осветил не только входную дверь в дом, но и железную дощечку с надписью: «Улица Кирпичная, 38».
Человек привычным движением достал ключ, открыл дверь и первым вошел в дом. Юля шла сзади.