Голубой шалаш (Миниатюры, сказки, баллады)
Шрифт:
Спешит.
Одна кончается тропа
Мать ищет дальше
Среди трав дорогу.
Что ей вдали
Назначила судьба?
Влачит, как лань,
Пораненную ногу.
Кто ранил мать,
Какой злодей-стрелок?
И почему ей вслед
Родник краснеет
И след её усталых
Сбитых ног
Встаёт травою
Красной вслед за нею?
Здесь некому спросить,
Куда идёт?
Ей воробьи
Указывают стёжку.
Страна
Кончилась, и вот
В страну Ночей
Ведёт её дорожка.
Тропинка ускользнула
Из-под ног.
Ночные звери
Пробегали между
Кустами тёрна,
Злыми, как зверёк,
Терзающими
Тело и одежду.
А в небе ночи,
Чёрном от ворон,
Висело хрипло
Карканье над нею.
И стаи птиц
Неслись со всех сторон,
И ночь от них
Была ещё чернее.
Но мать всё шла
По путаным следам
В обитель Солнца
С думою привычной.
Надеялась увидеть
Светлый храм,
А перед ней
Был сельский дом обычный.
Красавца-Солнца
Не было.
Пустым
Казался дом.
Её Луна встречала.
Детей своих
Две утренних звезды
Луна тихонько
На руках качала.
И мать,
Луной едва освещена,
Ей поклонилась
С думой о детишках:
– Здоровья вам,
Красавица-Луна,
И вашим дочкам
Звёздочкам-малышкам.
– О, господи,
С какой ты вестью, мать?
– С одною, материнскою,
Извечной.
Вот торопилась
Солнышко застать.
Но где оно?
– В пути своём, конечно.
– Есть просьба
У меня к тебе, Луна:
Висят у Солнца
В комнате котомки.
Все дни мои
В одной из них сполна
И всех ночей
Бессонные потёмки.
Но Солнце
Выдаёт мне лишь по дню,
А ты, Луна,
Даёшь мне лишь по ночи.
Как тут успеть
Обуть-одеть семью
И накормить
Всех сыновей и дочек?
Отдай, Луна,
Мне дней моих запас,
Чтоб я сама
Его распределила.
Пусть месяцы
Я проживу за час,
Зато поднять детей
Мне хватит силы.
– Не много ль просишь?
Дни свои до дна?!
– За тем и шла,
Чтобы унести все годы.
– Ну что ж, бери,
Ответила Луна,
Но помни,
Ты нарушишь ход природы.
– Что делать!..
И Луна опять:
– Бери,
Но знай:
Когда котомка опустеет,
Увидишь шаль зелёную
Внутри,
И будет эта шаль
Навек твоею.
Она
С головой
И с жизнью разлучит,
И с Солнцем красным...
– У каждого
Удел и выбор свой,
Вздохнула мать.
Чего уж там. Согласна.
И вышла в путь
С котомкою своей.
А вслед Луна
И звёздочки кричали:
– Чем больше из сумы
Достанешь дней,
Тем раньше попадёшь
Под полог шали.
Идёт она
С котомкой за спиной,
Печальна,
Но добычею довольна.
И мысли материнские домой
Стремятся,
Обогнав её невольно:
"Уже я близко.
Скоро к вам приду.
Без мамы
Ночь одну поспите.
Я вам несу
Одежду и еду.
Вы завтра мне навстречу
Выходите".
...Сгущалась тьма,
И мать над родником
Испить воды холодной
Наклонилась,
Но вдруг упала
И мертвецким сном,
Придавлена усталостью,
Забылась.
И налетела вмиг
Со всех сторон
На спящую
Воронья злая свора,
И в хищном этом
Облаке ворон
Её котомка
Опустела скоро.
Они все дни
Из сумки растрясли,
И там, где их
Вытряхивала стая,
Деревья поздней осенью
Цвели,
Багряные тюльпаны
Прорастали,
Стеной в степи
Вставали зеленя,
Мычала тёлка,
Петухи кричали,
Метали сгустки
Чёрного огня
На тризне жизни,
На пиру печали.
То не людской,
То был вороний пир,
Проснулись волки,
Рыскали лисицы,
И слышалось
Шуршанье тёмных крыл.
Лишь мать спала,
Забыв воды напиться.
А утром
Разлетелось вороньё.
На зеркале
Слепой воды гадая,
Мать глянула в родник.
И на неё
Со дна смотрела
Женщина седая.
– О, боже!
Я ли это?
Что со мной?
Как долго я спала?
И где котомка?
Молчит ковыль,
Полынь стоит стеной.
Осенний ветер,
Пустота и только...
Какой предзимний
Холод на душе!
Шальные сквозняки
Листву листали...
Находит мать
Котомку на меже,
А в ней
Лишь крошки дней
Да зелень шали.
В селе её никто
Не узнаёт,
Детишки из ворот
Не выбегают.
Лишь старший сын
К ней из дому идёт
И мать-старушку
Нежно обнимает.
И вот, не в силах